Обет молчания (СИ) - Бесквитов Андрей. Страница 7
-Правду, - ответила я, понимая, что теряю с каждой секундой драгоценную инициативу, - в ту ночь была еще одна машина?
-Какая машина? – Кокорина сморщилась, ее лицо, словно треснуло, выпустив наружу грубую натуру, сделав ее некрасивой и даже отталкивающей.
-Черный BMW, я знаю, что ты была в ней.
Ее словно хлестнули, сбивая с лица осколки маски милого дитя.
-Слушайте, - Кокорина поднялась, - я ничего не знаю, и прошу, не впутывайте меня в это дело. Мне нужно работать, – она направилась к двери.
-Постой, - я поднялась следом, протянула ей записку, - возьми на память.
Кокорина с недоверием глянула на листок, взяла его, узнала знакомый почерк. Даже в красном неоне я видела, как она побледнела. В следующее мгновение передо мной хлопнула дверь.
Я вернулась в зал, где бушевало веселье, наш столик украшали фрукты с графином темного рома и, ожидающими своего часа, бокалами со льдом. Я поискала глазами подругу, она в компании новых знакомых отрывалась в волнах ритма Deep House на танцполе. Я уселась на диван из красного бархата, налила себе в стакан рома и выпила, когда моя компания вернулась за столик, спиртное ударило в голову, теперь я желала, того же, что и Вера – продолжения вечера.
На следующее утро я проснулась от того, что хотелось жутко пить. Я оторвала чугунную голову от подушки и поняла, что нахожусь в чужой постели. Широкую кровать, застеленную черным бельем, я делила с Михаилом. Он спал, мускулистые руки обнимали подушку. Я осмотрелась, большая спальная комната с огромным панорамным окном, минимализм в интерьере и безукоризненная чистота. Я поднялась с кровати, и как была нагишом, подошла к окну и прислонилась к нему лбом и руками. Стекло приятно охладило кожу и это притупило головную боль. Передо мной открылся роскошный вид на сосновый лес. Выпал снег, белый покров укрыл землю и ветви деревьев. Этим видом можно было наслаждаться целую вечность.
Как видно, вчерашний вечер удался: шампанское, ром, кола, виски, сумасшедший отрыв на танцполе, все смешалось в один драйв-коктейль. Затем загородное ранчо Миши. Дом у него был что надо, но дальнейшее пребывание здесь мне претило, хотелось скорее принять душ и убраться домой.
-Здесь есть душевая, там за стеклянной дверью, - сказал Михаил, он проснулся и, улыбаясь, разглядывал меня. Я без слов отправилась в душ. Когда вышла, меня ждала бутылка шампанского и два бокала.
-Не стоит, - сказала я.
Он пожал плечами, и налил себе до краев, игристый напиток пеной пролился на поднос. Мишу это не волновало. Он осушил бокал и перевел дух.
-Отлично повеселились, - сказал он.
Мне нечего было ему возразить.
-Могу подбросить тебя домой, если хочешь?
-Лучше не надо, - усмехнулась я, глянув на открытую бутылку, - я на такси.
-Тебе не интересно где твоя подруга?
-Думаю, в соседней комнате.
-Значит, ты многого не помнишь. Нет, после клуба мы сидели в ресторане «Астория», Дэн с Верой повздорили из-за пустяка, и мы разъехались под самое утро.
-И что, я согласилась поехать к тебе домой? - мне было смешно.
Михаил кивнул, наливая очередную порцию шампанского, забрался с ногами на кровать, поверх черных простыней. У него было шикарное загорелое тело, заметив мое внимание к себе, он улыбнулся. Я видела, он не хотел, чтобы я уезжала.
-Слушай, я хотел тебя спросить, - он покрутил бокал в руке, подбирая нужные слова.
-Спрашивай.
-Ты давно с ним?
-С кем давно?
-С этим Филиппом.
Наверное, я посмотрела на него не совсем хорошо, что он пролил на простынь шампанское.
-Ты вчера про него говорила.
-Боже, что еще я говорила?
-Да ничего такого, просто назвала меня пару раз Филиппом, а когда я тебя поправил, ты ткнула меня в грудь и сказала: ты – Филипп Тагиров, и я с тобой еще разберусь. Знаешь, ты была…, нет, - он покачал головой, - мы все вчера были вдребезги пьяны. Скажи, вы поругались?
-С кем?
-С Филиппом. Обычное дело, поругались, и ты решила напиться.
-Бред, да и только. Я с ним даже не знакома, просто так получилось, что из-за него у одних людей неприятности.
-Я знаю его.
-Мне плевать, что ты думаешь… Что? Кого ты знаешь?
-Филиппа. Мы вместе учились на экономическом, наши отцы мутили лет десять назад по стройке, потом их пути разошлись. Погоди, ты серьезно с ним не знакома?
-Нет, конечно.
-Здорово.
-Почему?
-Потому что ты мне нравишься.
-Слушай, вы с ним, получается, друзья?
Михаил нахмурился.
-Хочешь использовать меня? – сказал он.
-Скажи, да или нет? – потребовала я.
-Нет, он не тот человек, с кем можно дружить, - ответил Михаил, допивая шампанское.
-Почему? – спросила я.
-Зачем тебе это знать? – сказал он.
-Хочешь, я останусь? – сказала я, и присела на край кровати.
Он улыбнулся, и потянулся ко мне, пытаясь увлечь на кровать. Но, я резво вскочила.
-Ну, нет, дорогой, сначала твой ход.
-Ты остаешься лишь из-за этого? Скажи, для чего тебе все это нужно?
-Я ухожу, - сказала я, и стала одеваться.
-Ладно, - сказал он.
Он рассказал мне не много, просто описал эпизоды из студенческой жизни, и мне стало понятно, что Филипп Тагиров обычный избалованный ублюдок.
-А сейчас он великая шишка, и проблемы назревают у него великие, - сказала я, горько усмехаясь.
-Ну, не такая уж и великая, и, кстати, проблем у него точно не бывает, ты не знала? Все его проблемы решает папа. Поговаривают, он будет новым главой города.
-Слышала, - отозвалась я, и меня вдруг кольнула мысль, о том, что Старик неспроста просит накопать на сына Тагирова. И черт с ним, я лишь отыскиваю пазлы истины, собираю по крупицам картинку, фрагмент жизни, желая поделиться этим с людьми.
-Ты останешься? – спросил он, и своим вопросом вывел меня из задумчивого состояния.
Ответить я не успела, он увлек меня в постель.
Они вели меня с самого начала, следили, изучали мой маршрут, рассчитывали прижать, где поудобней. В воскресенье я забрала свой «пыжик» из автомойки, решила прокатиться в выходной день по улицам города. Город погружался в сумерки, набирали силу зажжённые уличные фонари. Я катила по проспекту Ленина, и не знаю, что меня толкнуло в конце проспекта свернуть на улицу Маяковского. Не широкая, разлинованная сплошной четкой линией, дорога уходила дугой влево, пересекала несколько второстепенных дорог без светофоров, и выкатывала к Набережной.
Сзади вспыхнул яркий свет фар, резанул ксеноном по зеркалам. Не успела я прочистить глаза, как в следующее мгновение черный Rendge Rover, обошел меня слева, подрезал мне так, что я едва не ударила его в бампер, останавливая свою машину. Казалось, мое сердце выскочило из груди и летит куда-то в холодную темноту.
Я не видела, как они вышли из машины, заметила лишь три стремительные тени, приближающиеся ко мне. Я ткнула пальцем в кнопку центрального замка, блокируя двери машины. Невысокий парень с лицом азиата, затянутый в черную кожанку, дернул ручку двери. Он обломался.
Двое стояли за его спинами во мраке улицы, засунув руки в карманы джинсов. Азиат постучал рукой по стеклу. Опустив окно на три-четыре сантиметра, я спросила, чего он хочет. Он нагнулся. Я увидела узкие черные, как потухшие угольки, глаза, нехорошие и злые.
-Слушай сюда, курица, - услышала я его низкий голос. - Даю тебе совет, лучше пиши статьи для программы о животных. Сунешь еще раз нос, куда не следует, откушу.
Он подался назад, дал отмашку своим, они быстро направились к джипу. Я открыла дверь, выскочила наружу и заорала.
-Слышь, ты, думаешь, на пугливую нарвался!? Попробуй только пальцем шевельнуть в мою сторону! И ты правильно мне подсказку кинул, буду теперь писать про животных. Про таких, как ты!
Азиат остановился, удерживая дверцу рукой, он обернулся, посмотрел на меня секунду - другую. Мое сердце бешено колотилось о ребра, сбивая дыхание. В какой-то миг мне почудилось, что его щелки глаз вспыхнули красным, будто ветер подул на тлеющие угольки. Он моргнул, и свет исчез. В следующее мгновение он, без слов, упруго впрыгнул внутрь машины, следом, скрылись и его товарищи. Rendge Rover без номерных знаков, пыхнул горячим запахом дизеля, рванул вперед. Я некоторое время еще стояла на улице, мне сигналили проезжающие машины, но я их не слышала.