Раб (СИ) - Нэльте Нидейла. Страница 28

Кажется, наружный коммуникатор. Кого нелёгкая принесла?

Снова падаю на скользкой земле, не выдерживаю, решаю заглянуть. Я только из кухни загляну в гостиную, и снова сюда…

Как бы не так.

Тамалия

Поскорее прячу сетевик с документами, смотрю на внутренний коммуникатор. Селий, давно не виделись. Истосковалась вся.

Открываю, догадываясь, что ему тут нужно. Изображаю удивление.

— О! — улыбаюсь. — Ты, наверное, кнут принёс? А то я забыла…

— Можно? — входит, козёл, где ж твоя второстепенная роль, когда она так нужна? Ладно, приходится запустить, не выгонять же.

Молчу, ничего не говорю. Надеюсь, сам поскорее сбежит.

— Это не ты должна помнить, — сообщает, вытаскивая из гравипака кнут. — А вот и он!

В кухне действительно виднеется Антер, чумазый какой, чем ты там занимался, огород копал? Раскрасневшийся, слегка запыхавшийся…

— Чем это ты там занят? — подозрительно спрашивает Селий.

— Селий, — прерываю. — Он занят тем, чем я сказала. Антер, можешь продолжать.

— Погоди! — подходит к нему, кнут в руке держит, за рукоятку. Только попробуй. Приближаюсь. Какое счастье, что пульт уже в сейф убрала. — Ты почему за кнутом своим не следишь? Почему господин должен тебе его приносить?

Кажется, рассчитано на то, чтобы запугать. Куда тебе запугать моего Антера каким-то несчастным кнутом. Думаю, даже увидев у тебя свой пульт, он держался бы изо всех сил. Что ни говори, а всё-таки гордый…

— Селий, перестань, — улыбаюсь как можно мягче. — Это я забыла, выложила его и забыла. Антер, иди, продолжай.

— Пусть сначала поблагодарит! — заявляет Селий, но Антер после второго моего приказа предпочитает ретироваться в садик.

— Селий, ну чего ты на моего раба взъелся.

— Поганец он у тебя. Вот увидишь, ты от него ещё наплачешься.

— Не ты же. Наплачусь — продам.

— Лучше продай. Ты же не дорожишь им, надеюсь?

— Ну как тебе сказать… это мой первый раб, да ещё и подарок самого Корнеля Альвельского, как я могу им не дорожить?

— Я ему кнут принёс, а ты даже поблагодарить не дала!

— Ты мне принёс. Спасибо тебе огромное. Но если это такая проблема, я бы сама завтра заехала. Не нужно было.

Кажется, тушуется.

— Угостишь чем-то?

Как же хочется выгнать!

— Сейчас, — говорю. Заглядывает на кухню-столовую, но я усаживаю его на диван здесь, в гостиной. Интересуюсь, чего ему, наливаю вина со льдом. Сидит, долго тянет.

— Слушай, а чем у тебя там раб так долго занят?

— Он нужен тебе? — говорю.

— Слушай… м-ммм… а он правда у тебя постельный?

— А об этом прилично расспрашивать?

— А что такого? Это ж обычные вещи.

— Правда, — говорю. — Успокоился?

Сидит переваривает, кажется, не успокоился — наоборот, недоволен. Не хватало мне для полного счастья ещё этого урода в хвосте.

— Слушай, — снова начинает. — А если бы ты… ну… встречалась с кем-то? Ты бы его… ну… больше не использовала?

— А что, нельзя разве?

— Ну… нет, вам-то можно… Это меня, как только встречаюсь, заставляют всех рабынь из постели выгнать… Но ты не думай, я бы и сам выгнал…

— А я — нет, — не могу отказать себе в удовольствии сообщить. — Выгоню тогда, когда надоест, и ни секундой раньше!

— Даже если… ну…

— Селий, не понимаю, что ты нукаешь?

— Ну… я просто думал… ну это конечно женщина решает… Но ты мне очень понравилась… И… — сглатывает. Молчу. Давай, рожай уже.

— Ну… — тянет.

— Послушай, — говорю. — Мы с тобой только сегодня познакомились. Так что давай не будем строить далекоидущих планов. Хорошо?

Кивает.

— Хорошо, Ямалита. Просто я… ну… я мог бы заменить его, если что… Если ты не готова встречаться, но…

— Ты же не раб, — говорю рассудительно.

— Ну да, — соглашается тоскливо. Ух ты, неужели моему Антеру завидуешь? Не могу передать, как я счастлива!

— Пригласишь меня на первый танец? — вдруг спрашивает.

— Какой танец? — не понимаю.

— Да на вечере же.

— А, ладно, приглашу. Если только Корнель откажется, я его думала пригласить. Всё-таки он ко мне так хорошо отнёсся…

— Ладно, — соглашается. — А… раба возьмёшь?

Не хотелось бы… ой как не хотелось бы!

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Будет мне там мешать… наверное, не возьму.

— Странная ты. Все с рабами ходят, а ты — не возьму. Пылинки с него сдуваешь.

— Прямо таки, — фыркаю, не хватало ещё, чтобы это нечто про меня сплетни распускало. Сейчас как с Олинкой споются… Нужно срочно разубедить.

— И Корнель не поймёт, — добивает Селий. Вот чёрт, и правда. Не могу же я не привести его подарок.

— Слушай, — говорю, — ты прости меня. Я сегодня вымокла, ужасно хочу спать. Давай в другой раз поговорим?

Бросает взгляд на кухню.

— Он же такой грязный, не противно тебе? — спрашивает тоскливо.

— У меня в доме три ванных, — говорю. — Помоется.

— Если передумаешь… с удовольствием останусь, — обрадовал.

— Если передумаю — сообщу.

Антер

Что-то у меня уже и занятие не идёт, стараюсь сосредоточиться — только сбиваюсь. О чём они там так долго говорят? Но в кухню не вхожу, а то снова начнёт кнутом потрясать. Я ж и не сдержаться могу, как вмажу — потом и Ямалита не спасёт. Зря она мне это своё разрешение дала… Так руки и чешутся. Хотя, они всегда чесались, не идут им впрок никакие уроки. Сколько ты без наказаний, дня три-четыре? Забыл уже, каково это? Что на вольных желаешь руку поднять…

Кажется, ушёл. Захожу тихо в кухню, заглядываю в гостиную. Ямалита на диване, ноги подобрала, на столике стоит бокал с остатками почти истаявшего льда. Какой же нежный у хозяйки взгляд…

— Что ж ты такой грязный, — смеётся.

— Мокро после дождя, — отвечаю. Ну откуда снова этот тон… Вздыхает.

— Антер, как тебе удается так всех завести, что они хотят тебя то наказать, то… гм… чтобы не сказать неприлично, лучше промолчу.

— Что он хотел? — не удерживаюсь. Обнаглел ты уже, раб…

— Если не извинения твоего, то хотя бы благодарности, — смеётся. — А ещё завидовал тебе ужасно.

— Мне? — не понимаю. Стою, боюсь садиться на белый диван.

— Ага, рассчитывал занять твоё место в моей постели.

— Но… я…

Краснею. Сколько ж можно! Издевается она, что ли? Похоже на то.

— Можно помоюсь пойду? — спрашиваю. Кивает.

— Антер, — говорит. — Боюсь, мне придётся взять тебя на вечеринку.

— Вы же говорили, я вас всё время сопровождать буду?

— Говорила. Но туда очень не хочу тебя вести, к Корнелю, Олинке, Селию этому ещё вшивому. И Амира может заявиться, как оказалось.

— Может, иногда выползает, — соглашаюсь.

— Мне правда жаль, я подумаю, что можно сделать. Но будь готов, пожалуйста.

— Как прикажете, госпожа.

— Антер…

Смотрю. Смеётся:

— Пожалуйста, не корчи больше никому зверских рож!

Кажется, тоже смеюсь.

Тамалия

Лерка прислала электронное письмо. Шифровка. Вообще-то этот вариант связи на крайний случай, вдруг кто перехватит и расшифрует, у нас предпочитают лично передавать. Но тут никак по-другому.

Разбираюсь. Лерка молодец, на славу поработала, столько всего… Чёрт, впору зареветь. Как же это сложно, оказывается, вольную подписать… Там ещё тесты какие-то психологические пройти нужно…

Начальство бушует, недовольно мною. Угроза конспирации, пусть раб будет на виду здесь, на Тарине, никуда его не переправлять, вести себя соответственно, чтобы глупостей не вздумала делать, зачем столько внимания привлекла к себе, заставляя вольную перед рабом извиняться, там уже пошло шевеление, про меня информацию кто-то ищет…

Чёрт. Нет, в легенде я уверена, наши всё тщательно прорабатывают, но всё-таки…

Легко им там! А мне тут его придётся тащить с собой в гадюшник под названием "высшее общество". А там пытаться никого к нему не подпустить, и в то же время не дать заподозрить, что я не такая как они. Ведь не примут же меня, закроют двери, и что я буду делать? Ничего не узнаю, столько времени впустую!