Война Иллеарта - Дональдсон Стивен Ридер. Страница 71

Трой осторожно прошелся по полу Смотровой и уселся, оперев спину на окружавший площадку парапет. По описаниям он знал, что находился на вершине шпиля, возвышавшегося на четыре тысячи футов над предгорьями Гряды, и он не хотел давать своей слепоте возможность подвести его. Даже сидя, оперевшись спиной о твердый камень, он испытывал сильное ощущение нахождения на краю бездны. Его восприятие окружающего мучительно чувствовало отсутствие некоторых удобств, ограниченности стенами или границами. Это было подобно тому, чтобы остаться покинутым всеми на волю необъятных небес, и он реагировал на это как слепой человек — со страхом и с убежденностью в неизлечимости изоляции. Он поставил чашу с гравием на камень перед собой, так что мог хотя бы слабо видеть своих трех спутников. Затем, раскинув руки, оперся ими о камень за своей спиной, как бы удерживая себя от падения.

Легкий бриз подул на Смотровую с юга, от возвышавшихся там гор, и в воздухе повеяло приближением зимы, что вынудило Троя поежиться. Когда в темноте миновала полночь, он начал беседу с Морэмом, поговорить хотя бы о чем-то, чтобы поддержать бодрость звуком своего голоса. Сейчас ощущение подвешенности, окруженности пустотой напомнило ему последние моменты в том мире, который Кавинант настойчиво именовал «реальный» — когда его дом был охвачен пламенем, опаляющим его ослабевающие пальцы, держащиеся за подоконник, и долгое падение вниз, к ожидавшему далеко внизу асфальту.

Он возбужденно рассказывал о том мире до тех пор, пока яркость воспоминаний не уменьшилась. Затем сказал:

— Друг Морэм, напомни мне… напомни мне сказать тебе как-нибудь, как благодарен я тебе за все. — Ему было затруднительно говорить такое вслух. Но эти ощущения были слишком важны, чтобы оставаться невысказанными. — Ты и Елена, и Кеан, и Аморин — вы все очень дороги мне. И Боевая Стража — я думаю, что охотно прыгнул бы отсюда вниз, если бы это было нужно Боевой Страже.

Он снова замолчал. Время шло. Несмотря на то, что он дрожал от холодного ветра, течение его мыслей было плавно. Он пытался перебросить свои размышления на предстоящую битву, но неизвестное видение ожидаемого восхода занимало все его сознание, приводя в беспорядок все его планы и ожидания. А вокруг него глухая ночь оставалась неизменной, как непроглядная, хаотичная тьма. Трою было необходимо знать, против чего он сейчас стоит. Ему показалось, что он слышит на расстоянии неясный топот копыт. Но никто из его спутников не отреагировал на это, так что он не мог быть уверен, что действительно что-то слышал. Ему надо было отвлечься. Полуобернувшись к Морэму, он проворчал:

— Ненавижу рассветы. Я могу справиться с ночами. Они хранят меня — в них я имею хоть какой-то опыт. Но рассветы! Я не могу стоять, ожидая того, что я смогу видеть. — Затем резко спросил:

— Небо ясное?

— Ясное, — тихо сказал Морэм. Трой обвел взглядом местность. Через мгновение он смог расслабиться.

Смотровую снова окружила тишина. Ожидание продолжалось. Мало-помалу озноб Троя усилился. Камень, к которому он прислонил, оставался холодным, непроницаемым к теплу его тела. Он хотел встать и немного пройтись по Смотровой, но не отваживался. Морэм, Руэл и Террел стояли возле него как каменные изваяния. Спустя какое-то время он не смог уже дольше сдерживать себя от того, чтобы спросить Лорда, получал ли он какие-нибудь вести от Елены:

— Пыталась ли Лорд Елена связаться с тобой? Что она сейчас делает?

— Нет, вомарк, — ответил Морэм. — У Высокого Лорда нет с собой прута ломильялора.

— Нет? — эта новость напугала Троя. До этого времени он не представлял себе, сколько доверия он вкладывал в способность Морэма связаться с Еленой. Он хотел знать, что она в безопасности. И, ка к последнее утешение, он рассчитывал на ее способность отозваться. Но сейчас она была как бы совершенно потеряна для него, как если бы уже умерла.

— Нет? — он почувствовал вдруг, что так слеп, что не способен видеть лица Морэма, что никогда по-настоящему не видел лица Морэма. — Почему?

— Было только три прута Высокого Дерева. Один отправился к Твердыне Лордов, другой остался в Ревлвуде, чтобы что лосраат и Ревлстон могли защищаться совместно. Остался только один прут, и он достался мне для использования в этой войне.

В голосе Троя зазвучал протест.

— И что же в этом хорошего?

— При необходимости я могу поговорить с Ревлвудом и Твердыней Лордов. — О, ты глупец. — Трой сам не знал, к нему или к Морэму относилась эта реплика. Как много еще сохранено в секрете от него? Хотя он сам никогда не спрашивал, кто еще имеет такие прутья. Он отодвигал все эти заботы на тот момент, когда он сможет увидеть армию Фаула, зная, что эта помощь будет ему необходима. — Почему ты не сказал мне?

Вместо ответа Морэм только пристально посмотрел на него. Но сквозь затуманенность своего видения Трой не смог уловить выражение лица Лорда.

— Почему ты раньше не сказал мне? — повторил он резче. — Сколько еще есть такого, что ты мне не рассказал?

Морэм вздохнул. — Что касается ломильялора — я не говорил, потому что ты не спрашивал. Прут — это не инструмент, который ты мог бы использовать. Они были изготовлены для Лордов, и мы использовали их, как мы считали нужным. Нам не приходило на ум, что твои помыслы могли быть другими.

Морэм казался далеким, усталым. В первый раз Трой заметил, каким неотзывчивым Лорд был весь этот день. Волна озноба прохватила его. Тот сон, что был у Морэма прошлой ночью — что он означал? Что Лорд узнал о том, что сделает его совсем не таким, как обычно? Трой почувствовал внезапное предчувствие опасности.

— Морэм, — он начал. — Морэм…

— Тише, вомарк, — тихо сказал он, — кто-то идет.

Трой поднялся на ноги и сразу же ухватился за плечо Руэла, чтобы сохранить равновесие. Хотя он старательно прислушался, он ничего не смог услышать, кроме легкого ветра. — Кто это?

Но в следующее мгновение ему никто не ответил. Когда Руэл сказал, голос его прозвучал далеко и бесстрастно во тьме. — Это Тулл, который участвовал в миссии Корика к великанам Прибрежья…

Глава 17

История Тулла

Сердце Троя дрогнуло и тяжело забилось. Тулл! Он ощущал в висках биение собственного сердца. Миссия Корика! После потрясения от новостей Ранника он сдерживал себя от мыслей о великанах, запрещал себе думать о них.

Он сконцентрировался на войне, на чем-то таком, чем он занимался прямо сейчас. Но теперь его мысли беспорядочно закружились. Великаны!

Почти тотчас он стал прикидывать в уме возможные расклады. До Ревлстона было двадцать пять дней пути. Миссия в Прибрежье была завершена восемнадцать дней назад. Времени почти хватало, почти хватало. Великаны не могли передвигаться так же быстро, как Стража Крови на ранихинах, но, конечно, и далеко позади они быть не могли. Конечно…

Трою было вполне понятно, почему Тулл шел сюда один. Это имело смысл. Другой Страж Крови был проводником великанов, а Тулл пошел вперед предупредить Боевую Стражу, что помощь уже в пути. Из-за войны в Стране и наступления Лорда Фаула великаны не могли идти прямо к Ревлстону, не могли идти северным путем. Они могли идти только на юг, в обход Сарангрейвской Зыби, если даже не через нее. Стражи Крови знали план сражения Троя, они знали, что следует делать. Они могли случайно напасть на след армии Лорда Фаула выше Землепровала, к югу от Горы Грома, и следовать за ней, через Мшистый Лес, через долину Мифиль, затем юго-западнее, по направлению к Роковому Отступлению. Они могли надеялись атаковать тыл Лорда Фаула во время сражения у Отступления. И Тулл, знавший план сражения, в поисках Боевой Стражи, разумеется, пошел к югу, на окраину Южной Гряды, по направлению к Роковому Отступлению. Этот маршрут привел его чуть ли не к порогу подкаменья Мифиль.

Конечно же.

Когда Тулл ступил с лестницы на площадку Смотровой, Трой был настолько нетерпелив, что обошел все предварительные вопросы.

— Где они?