Один темный трон (ЛП) - Блэйк Кендари. Страница 12

— Что за шум? — спросила Женевьева. Она обернулась, напряглась. Натали ничего не слышала, но когда Женевьева открыла дверь, звук распространился по лестнице.

Натали отложила в сторону своё бренди, и они с Женевьевой скользнули вслед за зовом звука, миновали фойе и залу галереи, пока не добрались до бильярдной, где собралась небольшая толпа слуг.

Они тихо скользили — и когда заметили предмет восхищения, Женевьева задохнулась.

Катарина стояла напротив стола. Её служанка, Жизель, была привязана к нему. И пока Натали и Женевьева наблюдали, Катарина метнула пять маленьких ножей. Каждый из них с глухим стуком ударился в нескольких дюймах от рук, бёдер и головы Жищель.

Слуги громко зааплодировали, и Катарина поклонилась. Она весело скользнула к Жизель и поцеловала её в щёку, прежде чем приказала развязать её.

— Что это? — спросила Натали, и Катарина поспешно оглянулась.

— Натали! — воскликнула она, и слуги опустили головы, словно их только что поймали на каком-то страшном споре.

Натали вскинула бровь. С каких это пор Катарина спорила с Натали или с кем-нибудь?

— Тебе нравится? — спросила Катари. — Мне надо было чем-то заниматься, пока я прячусь от королевы Элементалей. Я подумала, женихов может впечатлить этот маленький вид спорта.

— Маленький вид спорта, — проговорила Натали. — Их впечатлит твоя верховая езда или мастерство с луком. Но, будь уверена, они вряд ли будут такими непринуждёнными с невестой, что легко преуспевает в метании ножа?

— Разве? — рассмеялась Катарина. — Неужели они так хрупки?

— Надеюсь, не все, — тихо ответила Женевьева.

Катарина свернула своими чёрными глазами. С той поры, как она вернулась, Женевьева мало что говорила королеве. Только наблюдала и подсыпала слухов совету. О том, как королева ставит себя под угрозу. Как принимает слишком много яда, не имея дара — и никогда его не получит.

Катарина склонила голову набок.

— О, Женевьева, не хочешь поучаствовать? Подарить слугам немного острых ощущений?

Женевьева посмотрела на Натали, словно надеялась на то, что она сумеет её защитить, и ярко улыбнулась королеве, когда сестра не проронила ни единого слова.

— Разумеется.

Она вышла из толпы и позволила Жизель и другой горничной привязать свои запястья повыше. В комнате застыла невообразимая тишина. Все молчали. Катарина подняла свои серебряные ножи, и те заиграли у неё в руках.

Она швырнула первый — ударила по поясу Женевьевы, и тот расстегнулся.

— Будь осторожна, — отругала её Катарина. — Не шевелись! А если я слишком быстро швырну второй, и ты окажешься на его пути?

Она вновь швырнула. Этот скользнул так близко к щеке Женевьевы, что отрубил золотистый локон.

— Мне кажется, хватит, Катарина, — промолвила Натали. — Жизель, Люси, пожалуйста, отвяжите мою сестру. Я уверена, что в любой другой миг мы все насладимся новым увлечением королевы.

Жизель и Люси поспешно освободили её запястья. Женевьева молчала, когда вместе со слугами покинула комнату, но преданно посмотрела на Натали.

— Ты считаешь меня жестокой, — промолвила Катарина, когда они с Натали остались наедине.

— Нет, — ответила Натали. — Немного безрассудной. Я знаю, что Женевьева была с тобой жестока, Катари. Но это было в твоих интересах.

Катарина вздохнула.

— Полагаю, мне следовало бы её простить.

— Не знала, что в тебе есть место злобе. Прежде такого никогда не случалось Что изменилось, Катари? Что на самом деле с тобою случилось в ту проклятую ночь?

Катарина блуждала по тёмной комнате, подёргивая красную драпировку на окнах. Она щурилась от дневного света. Её лицо давно уже потеряло следы падения, несмотря на яд. Катарина казалась другой. Новой.

— Только то, о чём я рассказала тебе, — промолвила она. — Я убежала. Потерялась. Я упала, но Богиня спасла меня. И если сейчас я ещё не в полном порядке, то только потому, что слишком много времени заперта, — она повернулась к Натали. — Карета Мирабеллы — просто приманка, правда?

— Да. И, возможно, это означает, что у тебя осталась только одна сестра.

Катарина была на полпути к холмам Грэйвисдрейк. Она ехала быстро, ударяя каблуками по бокам лошади и надеясь добраться до вершины, чтобы увидеть отступающую приманку своей сестры. Но когда она прибыла, дорога опустела.

— Всё хорошо, Полумесяц, — промолвила она и погладила коня по потной шеей. Она знала, на что это походило: яркая, прекрасная чёрная карета с серебряными креплениями и бархатными подушками, сверкающие лошади, волосы, выкрашенные белой краской.

— Мне жаль, что это просто приманка, — сказала она своему коню. — Мне жаль, что она не сорвала двери Грэйвисдрейк и не отыскала меня в моей постели. Я бы швырнула нож в её белое горло, и она бы так сильно удивилась!

Катарина повернула Полумесяца, уводя его подальше с вершины. Когда они оказались под сенью деревьев, чувства её напряглись, и она поняла: за ними следят.

Должно быть, Бертран Роман, её вечная тень. Натали отправила его за нею, и потому он догонял её так долго. Она остановила Полумесяца. Но стук копыт за спиной был слишком тихим, чтобы принадлежать многострадальной чёрной кобыле Бертрана.

Катарина толкнула Полумесяца в галоп. Преследовавший её всадник сделал то же самое. Она осторожно оглянулась и увидела лошадь — и мужчину-наездника, лёгкую вспышку светлых волос.

Пьетр?!

Она помчалась вперёд. Никто к ней не подкрадётся, никто её не настигнет. Она — лучшая всадница в поместье, и никто не может так пересекать препятствия, как Полумесяц.

Она легко удвоила расстояние, описала круг, толкнула Полумесяца на его путь, и его лошадь вздыбилась — и Катарина усмехнулась, увидев Пьетра на земле.

Она бросилась к нему, к папоротникам, и вспыхнула.

— Ты не Пьетр!

Светловолосый мальчишка был лишь бледной копией Пьетра — и медленно встал на ноги

— Нет, — он стряхнул листья с манжеты. — Ты меня не помнишь? Я Николас Мартель.

— О, мой жених! — воскликнула Катарина, и на сей раз покраснела без стараний. Теперь она вспомнила его, но он выглядел не так, как со скалы, не так, как через призму пламени. Черты лица смягчились в солнечном свете, губы мягко изогнулись в улыбке, а светлые волосы золотом струились в солнце.

Катарина пыталась подобрать слова. Она отбросила в сторону поводья и упёрла руки в бёдра.

— Это было самой настоящей глупостью — подкрадываться ко мне вот так во время Вознесения! Я метаю отравленные ножи и могла тебя убить!

Она не должна быть такой пронзительной — Пьетр говорил, материковым это не нравится, — но Николас улыбнулся.

— Я не хотел подкрадываться, — голос его был мягким и низким, сразу понравился ей. — Я только что приехал. Мне сказали ждать в усадьбе, но мне было слишком любопытно.

— Это так приятно! Но ведь тебя должен был кто-то остановить…

— Если уж я принимаю решение, то остановить меня не так уж и просто, — он легонько покачал головой, будто заинтригованный. — Ты действительно убила бы меня? Мне кажется, что смерть несут только королевы…

— Что ж, в таком случае, многое удивит тебя, — вздохнула Катарина. — Но сёстры — это действительно моя самая главная добыча.

— Прости, — промолвил он. — Кажется, наша встреча разрушена. Я, лицом в грязи, не лучший вариант для знакомства…

Катарина повернулась в седле.

— Пойдём поищем твою лошадь. Если б она была наша, то была бы обучена и далеко не зашла б. Но, так или иначе, понятия не имею, куда её понесло, — она протянула руку, и Николас принял помощь, подтянулся и запрыгнул на Полумесяца у неё за спиной, обвил рукой её талию.

— Благодарю, — прошептал он ей на ухо. — В конце концов, может быть, это не такая уж и плохая встреча…

Волчья Весна

Арсиноя, Джулс и Джозеф свернули с дороги на запад, пока не добрались до потока, что вёл к прудам. Они подошли к имению Милонов, когда солнце уже скрылось за деревьями, а темнота скрыла их от посторонних взглядов и глупых вопросов.