50 оттенков ксерокса (СИ) - Кармальская Елена. Страница 64

— Привет, красавица! Классная у тебя тачка, — гыгыкает Аркаша. Он волосы на голове у него пострижены «под бандита», свежая царапина на небрежно побритой щеке подсказывает мне, что побрился он явно из одолжения кому-то. Под мышками футболки темнеют мокрые пятна, а на предплечье синеет татуировка. К тому же, он явно успел поддать с самого утра.

Вот всю жизнь мечтала о таком муже, не поверите!

— Аркадий Иннокентьевич, принесите шампанского, — тоном великосветской дамы говорю я. Мне надо срочно выпить, иначе трезвой я не смогу долго наблюдать этот паноптикум.

— А чё, да ну её, эту газировку, — морщится он. — Пойдём, я тебе водоньки налью. Тут в самый раз.

— Я не пью водку, — я поднимаю брови, как будто он нанёс мне тяжкое оскорбление.

— Да ладно, ты чё, не ломайся... — начинает было он, но ловит взгляд строгий взгляд Валерии Карловны и осекается. — Ну, ща, принесу шампусика, падажжи...

Я ретируюсь под предлогом дамской комнаты.

Уф.

Ну я влипла.

Уехать, что ли, отсюда?

Я временно ретируюсь в туалет, надеясь, что незваный кавалер отстанет, но до кучи проблем звонит Жабенко с какого-то левого номера.

— Ну, как дела? — надменно осведомляется он, но едва услышав его мерзкое кваканье, я нажала отбой. Настроение у меня совсем портится. Выйдя из туалета, я сразу же вижу караулящих меня тётю Зину со своим неприятным сыночком...

Эдик

Я усаживаюсь на предназначенное для меня сиденье,

и Кристиан наклоняется, чтобы закрепить на мне ремни.

Э.Л. Джеймс "50 оттенков серого".

Если б я знал, что всё так обернётся. Нет, ну разве мог я рассчитывать на то, что на эту навязанную мне мамой свадьбу приедет Настя? Да не просто приедет, а приедет со мной…

С Вадиком мы даже не успели распить по кружке пива — его постоянно кто-то дёргал и отзывал. Я от нечего делать взял полистать журнал со стойки. Лениво перелистав красочные страницы с рекламой всяких автосалонов и дорогих часов, я собирался было вернуть журнал на стойку, как вдруг мой взгляд зацепился за фотографию. На ней Настю обнимал за плечи какой-то холёный мужик с уверенным взглядом бизнесмена и хозяина жизни. Прочитав подпись под фотографией, я узнал, что это некий Сергей Хайд, миллионер и бывший владелец сети ресторанов «Пиво и пельмени». Про такой бренд я немного слышал, а вот про самого Хайда — никогда. Неужели она с ним встречается, сник я, а внутренний демон, решив подлить масла в огонь, подкинул мысль: «А с кем же ей ещё встречаться? С неудачником вроде тебя?»

Вадик вернулся, извинился и сказал, что у него срочное дело, а пивка мы с ним ещё попьём на неделе, он угощает, и долго благодарил за одолженные деньги.

— Вадик, я журнал возьму? — спросил я.

— Да бери, конечно, хоть все, – махнул рукой Вадик. — Ну, я позвоню, ты извини, что так получилось...

— Да брось...

Я направился к выходу, углубившись в статью, пытаясь выудить оттуда хоть какие-то ещё намёки об отношениях моей любимой девушки и этого красавца-миллионера. Так зачитался, что не заметил, как та, о ком я сейчас читал, столкнулась со мной.

Я помог ей подняться. Конечно, Настя всегда выглядит потрясающе, но сейчас... Её оливковое платье, переливающееся мягким блеском в свете холодных ламп, её медные волосы, завитые в сияющие локоны и серые глаза с длинными чёрными ресницами. Я просто обомлел от такой красоты.

Оказалось, что Настя собиралась забрать из ремонта машину и поехать на свадьбу. Это меня удивило и обнадёжило: во-первых, она была одна, а если бы встречалась с этим Хайдом, то, наверное, и на свадьбу бы он её сопровождал. Стоп, но с другой стороны он мог просто быть занят архиважными миллионерскими вопросами крупного бизнеса, или быть может, счёл мероприятие событием ниже его круга...

Всю дорогу от «Ситроена» до Центрального ЗАГСа я не мог до конца поверить в происходящее и мысленно благодарил Вадика за своевременный звонок. Я был так рад, что прыгнув на переднее сиденье Настиного авто забыл пристегнуться.

— Ремень, — Настя посмотрела на меня, качнув медными локонами.

— Что? — как дурак, спросил я.

— Ремень пристегни, — повторила Настя, и, заметив, что я сейчас явно не на этой грешной земле, девушка моих грёз перегнулась через меня, чтобы достать сбившийся за кресло ремень безопасности… У меня перехватило дыхание.

— Прости, туплю, — еле поднял глаза на неё я, комкая в руке журнал.

— Не выспался? — предположила Настя и кивнула в сторону бардачка. — Можешь пока положить, потом заберёшь.

По дороге Настя купила цветов в подарок молодоженам, и тут неожиданно выяснилось, что «моя» свадьба и та, на которую собиралась Настя, — одна и та же! Ради возможности побыть с Настей вне рабочей обстановки я был согласен потерпеть там маму. Надо будет её как-нибудь обезвредить, чтоб не закатывала скандал каждый раз, как я решу подойти к Насте.

Расстались мы на парковке. Я вздохнул с облегчением, поняв, что мама наш приезд не отследила. Зная Валерию Карловну и её отношение к моей прекрасной начальнице, я представлял, что нас не ждёт ничего хорошего, а мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то портил Насте настроение необоснованными нападками. Да уж, за свою семью мне периодически бывало стыдно… Но семью-то ведь не выбирают.

— Я же говорила, он придёт! — не терпящим возражения тоном сказала мама, и тут же накинулась на меня. — Мы тут стоим как бедные родственники, и где наш пригласительный? Пригласительный-то у тебя?

— Его Эрастик обещал прихватить, разве он не у него? — мстительно удивился я.

— У Эрастика его нет, — скорбно закатила глаза мама. — Эдичек, может, ты всё-таки взял?

— Что ты, мам. А зачем тебе, кстати, пригласительный?

— Ну как зачем! — мама разразилась истерической историей, суть которой состояла, что какая-то пожилая родственница со стороны жениха осмелилась спросить, кем они приходятся брачующимся, а мама хотела гордо предъявить пригласительный как подтверждение своей избранности. Дурацкая история, короче.

В зале бракосочетания я потерял Настю из вида. Мама потащила всех в первый ряд, дабы не пропустить ничего важного. Хотя на что там было смотреть. Жених, расписывающийся с выражением лица, как будто подписывает себе смертный приговор, вызывал тоску и неприязнь. Взволнованный шёпот: «Голубки... Какая красивая пара!» казался фальшивым.

Я пытался отследить настино местоположение, но её оттёрли куда-то в конец толпы, и я даже не знал, нашлось ли для неё местечко в зале.

Когда роспись подошла к концу, я пробрался к выходу, решив улизнуть от своего конвоя, но там меня отловил поддатый отец жениха и слёзно попросил сгонять в ближайший ларёк за лепестками от роз, которые он где-то продолбал.

Павильончик стоял недалеко, метрах в пятидесяти от места. Я сунулся туда, но вход мне перегородила толстенная тетка.

— Куда лезешь? Это мои лепестки!

— Да тут на всех хватит, — попытался решить спор миром я, но тетка не сдавалась.

— Я первая пришла, значит, мне нужнее! Мои уже сейчас на выход пойдут, а ты подождёшь.

— А мои уже на выход пошли, — настоял я, но тетка выпучила глаза, став похожей на огромную жабу, и стала спешно сгребать с пола все, что попадалось ей под руку.

Свою добычу она складывала в полиэтиленовый пакет гигантских размеров. За считанные секунды она собрала в него всё, до чего дотянулась своими загребущими лапищами. Теперь содержимым пакета можно было не то что обкидать новобрачных, а пожалуй что и засыпать с головой хоккейную команду.

Бросив на меня победоносный взгляд, тётка гордо удалилась из ларька. Я вошёл внутрь. Доступных лепестков не осталось, но вокруг было полно роз, и я решил купить парочку и раздербанить бутоны. Подумав, решил, что два цветка это как-то уж слишком готично получается, поэтому взял три.

Розы чудесного кремового оттенка оказались хорошие, крепкие и свежие. Потрошить их было жалко; глядя на цветы, я почему-то подумал, что они здорово подошли бы к настиному платью.