Корона Эллгаров - Головина Оксана. Страница 26

Рейн угрюмо посмотрел на жену. Ему немедленно захотелось стащить лису со скамьи и приволочь за шиворот к себе, усадить на колени и завязать глаза… Нет! Она должна смотреть только на него! И слушать только его!

— Ты страшен в ревности, брат, — усмехнулся рядом Ивар.

Только тогда до Брогана дошло, что он возмущался вслух.

— Думаешь, что дело в этом? — Рейн на полном серьезе посмотрел на брата, ожидая ответа.

Ивар растерялся.

— Я страшен. Проклятье… — Старший дракон расстроенно нахмурился и сердито посмотрел на мастера, лучившегося благодатью, словно богиня любви Нармина.

— Откуда столько сомнений, Броган? — раздался рядом голос волка.

Гварен подсел с другой стороны и ухмыльнулся. Он увидел, как Рейн тряхнул головой, пряча за прядями волос четыре тонких шрама на своем виске.

— Ты смотришь, но не видишь — в этом твоя вечная беда, дракон! — Волк дружески взъерошил черные волосы Рейна, заставляя его поднять голову и снова сердито тряхнуть ею, убирая руку товарища.

— О чем ты говоришь? — прорычал тихо Броган.

Гварен кивнул в сторону передних рядов. Рейну пришлось глянуть туда, встречаясь взглядом с Келейр, которой вздумалось посылать ему воздушный поцелуй. Дракон довольно ухмыльнулся и перевел взгляд на мастера Прека. Только теперь Рейн смог разглядеть, как дрогнули уголки губ мужчины и как в легкой печали склонил он свою прекрасную голову, словно поникший цветок речной лилии.

— Его красота — его проклятие, — проговорил рядом волк и похлопал Рейна по плечу.

— Прекрасные цветы обречены быть сорванными или измученными взглядами, — отозвался с другой стороны Ивар.

ГЛАВА 19

Рейн вздохнул, устроился удобнее и приказал себе слушать мастера. Прек прошел к большому, потемневшему от времени столу, прислонился к нему боком и поглядел на своих учеников.

— Сегодня наше первое занятие, — спокойно начал говорить преподаватель. — Вместо банального введения в курс предмета предлагаю выбрать тему сегодняшней лекции. Есть ли пожелания у кого-нибудь из присутствующих?

— Расскажите о мансурских айтекинах!

— Об урлахах!

— О мастере Вардване, — проворчал кто-то из учеников. — Что урлах, что проректор…

— Расскажите о себе! — отозвалась одна из девушек, не сводя взгляда с учителя.

Прек только усмехнулся, когда с каждого конца зала пошли выкрики с требованием рассказать о речных девах. Как банально… и так каждый раз. Учитель заметил, как набрал воздуха в грудь один из близнецов-драконов на последней скамье, намереваясь что-то произнести. Но юноша сдался, тихо выдохнул, не желая перекрикивать сокурсников, и опустил голову, на которой белела пара седых прядей.

Что же он желал узнать? Прек пристально посмотрел на Ивара, ожидая, что тот решится. Но дракон только кинул короткий взгляд на черноволосую агернийку и снова опустил голову. Мастер понял и без слов. Юноша хотел узнать о народах свободных земель? Где-то у него завалялась пара отличных книг, которые наверняка пригодятся этому дракону.

— Итак… — Прек пальцем потер переносицу, собираясь с мыслями, и даже этот жест у него вышел таким совершенным, словно он поправлял корону. — Итак, ломмерит — речная дева. Водяная дева. Некоторые народы зовут ее болотницей и губительницей мужских душ.

— А разве это не так? — хмыкнул кто-то из юношей.

— Именно так, — сверкнул прекрасными глазами мастер.

Ученик занервничал под этим взглядом, словно стоящий перед ними мужчина и в самом деле собирался утянуть его за ногу в некий омут или трясину.

— Я могу продолжать? — приподнял бровь Прек.

— Не останавливайтесь… — томно вздохнули на первом ряду.

— Из всех известных созданий в нашем мире, относящихся к классу крайне опасных, ломмерит, пожалуй, самые привлекательные. И, несомненно, пользуются этим как оружием. Выглядят девы как живые, вполне реальные женщины. Они прекрасно чувствуют, если у нечаянного путника, забредшего на болота или пустынный берег реки, имеется слабость к женским чарам.

Прек улыбнулся, и летнее солнце во дворе засияло ярче, словно договорилось с этим мужчиной. Рейн снова тихо заворчал и закрыл глаза, прислоняясь спиной к стене. Не собирался он слушать медовые речи полукровки. Пусть девицы развлекаются. Но одним глазком все же поглядывал на жену, довольный тем, что Келейр что-то сосредоточенно рисовала в тетради.

— Своей красотой ломмерит способна очаровать любого мужчину. Длинные золотистые волосы девы убраны венком из речных лилий, прекрасное нагое тело словно светится и сияет, что особенно приметно в ночи. Глаза ее будто свежие речные воды, а голос девы и тихая песня, хоть раз услышанная, уже никогда не забудется.

— И ваш отец не забыл? — Белокурая ведьма схватилась за две свои длинные косы и с волнением ожидала ответа мастера.

— Не забыл, — глухо отозвался Прек.

Гварен едва покачал головой. Видать, совсем скучно детворе стало, раз решили вынудить учителя говорить о том, отчего у бедняги до сих пор ком в горле стоит. Невероятным казалось, что ломмерит решила пойти против своей хищной губительной природы. Речная дева, родившая сына, а не дочь, чудовище, убивавшее ради забавы, — она оказалась способна полюбить настолько, что сохранила жизнь своему пленнику и отдала людям свое дитя. Сестры наверняка растерзали отступницу. Мастер Прек был уникален по-своему и оттого несчастен.

— Дев можно встретить на пустынных берегах рек, диких, заросших высокой шмелькой и кустами горького гумрала. Живут они и на живых болотах, не оскверненных черными ведьмами, заманивая путников в трясину, укрытую ковром болотных трав, — продолжал свой рассказ мастер. — Человеку это место кажется чудесным для отдыха, но безопасно передвигаться по нему могут лишь мелкие птицы да юркие верьяны. Человек или зверь, ступивший на «ковер» девы, прорывает его своей тяжестью и будет незамедлительно увлечен на самое дно болота.

Ломмерит встречает путников, сидя на огромном листе лилии. Она любит выходить в летние светлые ночи и зовет к себе своих жертв, обещая вечную любовь. От ее голоса и прекрасных глаз любой лишается рассудка и ступает прямо в ловушку, чтобы хоть на шаг приблизиться к пленительнице.

Первый шаг становится для несчастных и последним. Едва же подступают первые морозы и лед сковывает воду, как девы оказываются запечатанными природным щитом до тех самых пор, пока с первыми весенними лучами солнца их голод вновь не призовет очередного путника или неосторожного охотника…

Мастер замолчал, обводя взглядом своих учеников. Они притихли и смотрели на него, словно птенцы астхики из своего гнезда. Прек объявил, что на сегодня они свободны, и Рейн нехотя поднялся. Сейчас его ожидал Эверет. Хотя нельзя сказать, чтоб ожидал, скорее маг надеялся, что ученик сбежит или некие непреодолимые обстоятельства вынудят отменить занятие.

В зале вновь поднялся шум, сокурсники принялись толкаться, пытаясь побыстрее покинуть зал и оказаться в коридоре. Броган на ходу чмокнул жену в макушку, взъерошил ей волосы и вышел во двор. Яркое солнце заставило сощуриться и приставить ладонь ребром ко лбу, пытаясь рассмотреть округу. День был чудесным, дракон сделал шумный вдох, заставляя себя думать только об этом. Дышать и наслаждаться летним днем. Сегодня он снова возьмет лук и войдет в Кабриум.

Рейн засунул руки в карманы штанов и пошел к высоким воротам оружейки. Кольцо прохладой давило на шею. Молодой человек едва сдержался, чтобы не схватиться за ошейник, словно боясь, что тот свалится с него прямо посреди двора. Паника накатила так внезапно, что Рейн остановился перед воротами и уперся в них обеими руками, опуская голову.

— Смотреть и видеть… — Он принялся глубоко дышать и заставил себя разглядывать траву под пыльными ботинками.

Вот едва приметный жук взобрался на тонкий зеленый побег. Под тяжестью своего внушительного блестящего брюшка он свалился вниз, беспомощно шевеля лапками.

— Ну и дурень, — хмыкнул Броган и наклонился, желая поднять глупое насекомое.