Оккупация (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 39

И вот навстречу мне сквозь толпу начали пробиваться солдаты из оцепления, причем у одного из них в руке я заметил электродубинку, идентичную той, которой пытался меня огреть Райзель, а у других — странного вида карабины.

Ладно же, поганцы, у меня еще не все сюрпризы закончились.

Я выхватил из кармана гранату, убедился, что это дымовая, рванул чеку и бросил ее вперед, в сторону броневика. Две секунды спустя меня и толпу начал окутывать плотный дым. Визг, паника, хаос и неразбериха — все это мне на руку.

Под прикрытием дымовой завесы я добрался до броневика, но толпа сильно поредела к этому моменту, так как люди совершенно ожидаемо пытались выбраться из дыма и вообще подальше от главных событий. Так что у самого броневика я повстречался с двумя штурмовиками и незамедлительно атаковал, сразу сбив с ног одного из них. Второй попытался выстрелить в меня из карабина, но я успел схватить оружие за ствол и не дал направить его на себя. Борьба за оружие длилась секунды две, после чего я вмазал локтем в голову противника. Он пребывал в полной уверенности, что я намерен отобрать у него карабин и мой удар оказался для него совершенной неожиданностью.

Когда я запрыгнул на подножку и потянул на себя дверцу, сзади из густых клубов дыма появился еще один, с дубинкой, но я не стал ждать, пока он ею в меня ткнет, и залепил ему прямой маэ-гэри в забрало шлема, немного поубавив силу. Обычно этот удар применяется лицом к лицу и наносится в живот или грудь, потому что выше груди можно таким образом ударить, только если противник находится ниже, например, сидит на земле, или просто гораздо меньшего роста, что само по себе уже является моральным препятствием для удара. При этом маэ-гэри, выполненный правильно и с должной силой, обладает вполне достаточным эффектом и при ударе в корпус, а если в голову — то могут не выдержать шейные позвонки.

В итоге штурмовик выронил свою дубинку и покатился по земле, издавая булькающий вой: кажется, его собственное забрало сломало ему нос. Каждой собаке — палка и кость. За костями — это к хозяевам своим, а вот насчет палок они по адресу.

Затем я оказался в кабине и захлопнул за собой дверцу. Беглый взгляд — вот рычажок, блокирующий замок, вот ключ зажигания, баранка, рычаг автоматической коробки… Да, внутренности броневика явно выдают свартальвовское происхождение машины, но устройство и элементы управления — практически полная копия обычного автопрома, чего-то принципиально иного темные не придумали.

Поворачиваю ключ — двигатель отозвался урчанием. Снять с ручника, задняя передача, руль до отказа влево. Сдаю назад и выруливаю прочь, пока враг не разобрался в происходящем.

Дымовое прикрытие здорово мне помогло: только отъехав метров на двести, я увидел в зеркале погоню: наконец-то поняли, кто удрал на броневике. Бестолковые ребята эти ауксилиарии: если по умолчанию считать себя вторым сортом и во всем надеяться на «высшую расу» — собственный мозг зачахнет. Без хозяев ни на что не годны, убогие…

Правда, конкретно те двое, что сидели за баранками броневиков, оказались как водители получше меня. Сам я по гонкам на броневиках не спец, да и еду осторожно, чай, по своему городу, не по чужому.

Словом, мой план отъехать подальше и затеряться в городе дал сбой: догоняют. Плюс, впрочем, в том, что сейчас я еще сам могу решать, где именно мне высадиться: пока что им нечем вынудить меня остановиться, транспортные броневики для перевозки солдат не оборудованы тяжелым вооружением.

На следующем повороте преследователи меня уже почти догнали, один из броневиков при этом не вписался и снес два или три припаркованных автомобиля, практически не замедлившись. Ну да, такая-то махина, с броней и движком на много лошадок…

Я, отчаянно сигналя, чтобы распугать прохожих, вильнул на перекрестке вправо, а сам свернул влево, выиграв буквально пару метров у зевнувших преследователей, влетел в узкую улочку и увидел, как на следующем перекрестке мне наперерез и навстречу выезжает еще один броневик. И дорога однополосная, двум машинам едва разминуться, броневик перекрыл мне проезд и его не обойти ни слева, ни справа…

В открытых люках за бронестеклом я вижу ухмыляющиеся хари водителя и его командира-свартальва. Ну да, закрыли меня на узкой улице с двух сторон и радуются… Идиоты.

Нет, они-то, конечно, не могут знать, что имеют дело с японцем, который в прошлой жизни не попал в камикадзе лишь из-за малолетства, но ведь они все же знают, что я приехал в датацентр на горе взрывчатки с детонатором в руке! Они должны были бы сделать выводы! Но нет, не сделали. С тупицы-водилы спросу никакого, но вот его хозяин, высшая раса, мог бы и догадаться… Что бы там свартальвы о себе не мнили — а ума не палата, откровенно говоря.

Я вдавил педаль до упора и вцепился в руль, выжимая из броневика все, что сумел выжать. На спидометр нет времени смотреть, играю в гляделки с самодовольно ухмыляющимся свартальвом — и начинаю выигрывать, судя по тому, как с его лица исчезает выражение торжества.

Тэнно хэйка бандзай, паскуды, не на того вы напоролись!

…И они это наконец-то осознали.

Вот броневик резко тормозит, визжа покрышками по асфальту, начинает сдавать назад, но поздно. Я несусь со скоростью минимум шестьдесят, до столкновения считанные секунды. Дверцы открываются почти синхронно, водитель и офицер выпрыгивают на ходу, падают, поднимаются и бегут, хромая, в разные стороны, из десантного отделения начинают в ужасе прыгать штурмовики.

Кричал я «бандзай» вслух или только мысленно — не знаю, вроде бы мысленно, но, возможно, и во весь голос, этого уже не узнать, так как вряд ли меня кто-то мог слышать. Да и значения это не имеет.

Два броневика столкнулись с грохотом божественной кувалды, упавшей на божественную наковальню.

Меня пребольно ударило о руль, дыхание перехватило — только на миг. Конечно, не вцепись я так в баранку, и будь мои руки не такими тренированными — я мог бы обзавестись целой кучей переломов и последствий, но отделался только крепким ушибом.

«Мой» броневик буквально вышвырнул вражеский из улочки и выкатился следом. Борясь с болью в груди, я повернул руль и, добавив газу, погнал прочь. Броневичок-то добротный, надо признать, только лобовое бронестекло в люке треснуло, да перед основательно смят — но едет же.

Сзади раздались разрозненные выстрелы вдогонку — мстят за пережитый страх и ужас. Мгновением позже из переулка вырулили все те же два броневика, идущие почти борт в борт. Эти не отвяжутся…

…По-хорошему.

Значит, придется как обычно.

Я свернул в ближайший переулок, продолжая сигналить, убедился, что людей на улице почти нет, открыл дверцу и вынул из кармана светошоковую гранату. Держа ее левой рукой, зацепил кольцом за какой-то крючок — это только в фильме герои выдирают чеку зубами, в реальной жизни можно выдрать зубы вместо кольца — и забросил ее на крышу броневика. Если мой расчет верен — водители увидали мое действие и сейчас их взгляды прикованы к этому предмету…

…Мой расчет полностью оправдался.

Я едва успел захлопнуть дверку, как снаружи основательно грохнуло, у меня прямо в ушах зазвенело. На улице, к счастью, никого не было, а если кто и был раньше — убежал при виде отчаянно сигналящего стального монстра…

… К счастью — потому что вспышка на крыше моего броневика могла бы ослепить и дезориентировать прохожих, обрекая на смерть под колесами двух других.

Один из преследователей вильнул влево, затем вправо, врезался в другой, вылетел на обочину и с ходу «сбрил» два столба, после чего остановился о третий. А второй, получив удар, развернулся боком, едва не перевернулся, затем съехал на тротуар, снес какой-то ларек и въехал в витрину закрытого с началом оккупации модного магазина.

Я ухмыльнулся. Петер будет рад узнать, как меня выручили его «спецсредства».

Осталось унести ноги.

Броневик я бросил сразу же за поворотом, пошарив напоследок в кабине, вдруг чего найду. Но увы — помимо бесполезных личных вещей водителя ничего, что могло бы пригодиться.