Дикие земли (СИ) - Шамраев Алесандр Юрьевич. Страница 88

      Судя по тому, как её высочество непонимающе посмотрела на меня, о проходе она не имела ни малейшего понятия,- Не волнуйтесь милорд, я тоже привычна к долгой скачке, тем более что меня будет сопровождать как обычно только Элионора и десяток моих гвардейцев. Если в этом есть необходимость, то мы тоже пойдем о двуконь. Хотя не думаю, что вам следует так торопиться покидать Крон. Нас не поймут, если мы не объявим праздничный пир для знати и горожан.

      - Вот и объявите его и распорядитесь о подготовке, скажем через шесть дней, успеете?

      - Лучше через десять, - проскрипел герцог Гаспар, - тогда смогут прибыть почти все знатные лорды из провинции, а в Рокане придется организовывать ещё один пир. Я сегодня же пошлю туда гонца, что бы они начинали подготовку...

      В королевский дворец мы шли по крытой галерее, что бы не выходить на площадь и не будоражить народ. - Вот же прицепилась, - бурчал я по дороге,- другого времени найти что ли не могла?

      - Так вы сами виноваты Милорд в том, что она следует за вами по пятам.

      - Это как так Этьен? - Я думаю всё дело в малой короне, вы же сами сказали, что её можно будет потрогать только после того, как ваша жена это разрешит. А я так подозреваю, что с этой короной связано не меньше легенд и преданий, чем с нашим походом. Ведь она же корона любви,- так её кажется принцесса называла? Вот она и хочет быть первой, кто дотронется до неё. Может быть это её самая заветная мечта, а девушку лишать мечты нельзя.

      - Ты сам то как? Эта черноглазая тебя не приворожила?

      - Элионора? Да вроде нет. Приятная девушка, но я хочу сначала собрать о ней сведения, а то вдруг у неё уже есть кавалер? Понимаете мой король, наша слава играет с нами плохую шутку. Все видят в нас героев, а не обычных людей. Конечно увлечься героем легче, чем полюбить простого человека, а я хочу, что бы меня полюбили как простого, только как это теперь сделать? Да и вам о принцессе неплохо бы навести справки. Мне кажется она не так проста как хочет выглядеть в ваших глазах. Хотя я может быть и ошибаюсь.

      - Навести справки,- а у кого? У нас то и друзей здесь не осталось, но в любом случае попытаться стоит.

      Во дворце уже не было так тихо, в коридорах появилась стража, мой кабинет был под охраной и у дверей покоев выросли четыре молчаливых гвардейца. К удивлению многих придворных, которые поспешили появиться возле меня, мы с Этьеном первым делом проследовали на кухню и лично отобрали те продукты, что собирались взять в свои седельные мешки. Потом пришлось потратить некоторое время на то, что бы вооружить графа нормальным клинком, так как и его выщербленный и истончившийся, таинственным образом исчез. В оружейной комнате было просторно, а вот выбор оружия был невелик и ничего приличного мы там не нашли, потом я вспомнил, что у каждого мало-мало себя уважающего короля должна быть личная оружейная. Вот я и потребовал, что бы её открыли. Охая и ахая мастер-оружейник открыл невысокую дверь и мы вошли в небольшую комнату, всю завешанную оружием. Здесь были неплохие клинки и мне попались даже три толедских, но ни в какое сравнение с клинком из посоха они не выдерживали. Было странным, что за столько веков в оружейной не появилось ни одной шпаги из переделанной стали.

      Подобрав себе клинки по проще и понадежнее, мы вернулись в мой кабинет и спустились вниз по винтовой лестнице. Там моя корона блеснула красным светом и вскоре мы вошли в ангар запасных частей от каких-то там механизмов древних. В нем ничего не изменилось, даже четыре "скамейки" стояли на свих местах. Появившемуся из под земли или из воздуха слуге я приказал их убрать на место, и прихватив по паре железяк, мы вернулись в мой кабинет.

      Начальнику дежурной смены я приказал найти и вызвать ко мне весьма срочно хорошего кузнеца, что и было выполнено где то через час.

      - Попробуй выковать к утру пару простых клинков. Сделаешь - щедро награжу.

      - Ух ты,- не сдержал восхищения кузнец,- перестроенная сталь древних, я о такой только слыхал, но в руках не держал. Попробую ваше величество, но обещать ничего не буду. Товар этот штучный, некоторые годами над таким железом колдуют, а подступиться не могут.

      - Ладно, иди любезный, работай и не торопись, тебя никто не гонит.

       - Как это не гонит, а щедрая награда?...

      Ради любопытства я заглянул в ящики своего стола и на стеллажи, там было пусто, потом прошел в комнату отдыха и на полке, где когда то лежали стопкой мои письма Марии написанные в походе, нашел свиток пергамента. Он был на самом видном месте и сразу же бросался в глаза. Я узнал подчерк Марии и хотя чернила уже выцвели, тест читался хорошо.

      ... Любимый, я верю что ты не погиб в этой страшной сече, верю и надеюсь и наша любовь согревает меня. До самого последнего дня своей жизни, до последнего удара своего сердца я буду ждать тебя и любить...- из глаз потекли слезы, с огромным трудом мне удалось дочитать до конца. Это было завещание моей Марии для меня. Долгих триста лет оно ждало своего часа, что бы попасть в руки тому, кому предназначалось. Рядом с пергаментом лежал небольшой сверток, я уже знал что это такое,- это было кольцо с вензелем Тюдора и Марии,- знак нашей вечной любви. Не знаю почему, но одевать я его сразу не стал, а вернулся за стол и внимательно рассмотрел при ярком свете свечей. На обратной стороне ободка читалась надпись из мелких букв "Мы живы, пока нас помнят"...

      Мария написала свое завещание уже на закате своих дней, в нем не было сюсюканья, слез и упреков, только гордость за своего мужа и его поступок, а в самом конце была непонятная мне фраза,- "Вамп просил у меня прощения и я простила его." Получалось, что моя жена знала, что мы больше уже никогда не увидимся, но по прежнему продолжала надеяться и верить.

      От ужина я отказался, мне даже хотелось на ночь глядя немедленно выехать в Радужный замок и я решил пораньше лечь спать, что бы утром выехать с первыми лучами солнца. Ждать принцессу и её людей я не собирался, о чем и предупредил Этьена.

      С рассветом лошади были осёдланы и мы без промедления двинулись по знакомой мне дороге в путь. Тропа особо не изменилась, кое где петляла и обходила появившиеся новые овраги, ручьи и ручейки. Вскоре мы нагнали отряд принцессы, - эта хитрая девица ещё затемно выехала из своего дворца, боясь пропустить мой отъезд, а когда мы минули его, пристроились за нами. Скакали мы без отдыха, только меняя лошадей до самого вечера. На том месте, где раньше была облюбованная мною для отдыха поляна, рос лес, а вот речушка по прежнему журчала почти что в том же самом месте. Расседлав коней и вручив их Этьену, я приступил к приготовлению обеда и ужина одновременно.

      Наверное со стороны было странным наблюдать, как я вырыл небольшую ямку, сложил туда сухой хворост и развел костер. Сухие дрова быстро и бездымно прогорели, оставив яркие и жаркие угли, на которые я и поставил котелок с водой и начал колдовать над своей похлебкой. Вскоре её вкусный запах привел принцессу к нашему костру и мне ничего не оставалось, как пригласить её разделить нашу трапезу.

      - А у нас только всё в сухомятку,- пожаловалась она мне,- мясо, сыр, хлеб, только травяного отвара в волю, благо речушка рядом. Милорд, где это вы так научились быстро и сноровисто готовить, а главное в нескольких метрах от вас, уже ничего не видно, ни костра, ни людей, ни лошадей. Если б не запах, мы бы и не нашли вас.

      - У милорда богатый опыт походов,- ответил за меня Этьен,- и в совсем негостеприимных землях, а там приходилось всегда держаться настороже, если желаешь по утру проснуться живым и невредимым. Это мы на своей земле, поэтому вы и почувствовали запах варева, а так и его бы не заметили, даже если б прошли в паре шагов от нас.

      На принцессе был полностью мужской наряд, в котором она выглядела этаким симпатичным юнцом, если б только не пышные и чуть кудрявые волосы, что выдавали в ней девушку. Я не удержался и спросил: - Теперь так принято путешествовать, в мужском наряде?