Матёрый - Донской Сергей Георгиевич. Страница 12

Личных сбережений на иностранных счетах у Руднева в полтора раза больше, чем запросил столичный выскочка, но было бы полнейшим безрассудством рисковать своими кровными деньгами. Требуемые 25 миллионов Руднев рассчитывал найти прямо у себя под ногами, на государственной земле. На земле, которая запросто выдержит десяток особняков, продаваемых «самсоновцами» всем желающим… желающим избежать нечеловеческой боли или собачьей смерти. Занимая губернаторское кресло, Руднев запросто мог покрывать тёмные махинации фирмы.

Держа эти стратегические замыслы при себе, Руднев излагал коммерсанту тактику, поправляя, уточняя, напоминая и расставляя главные акценты. Он был, например, категорически против того, чтобы акционерное общество «Самсон» ограничилось лёгким косметическим ремонтом существующих дачных халуп, выдавая их за новостройки. Ни в коем случае!

На месте хаотичного посёлка следовало возвести новый, реальный и конкретный. Чтобы комар носа не подточил, и прокурор тоже, когда власть сменится.

– А деньги? – рассудительно спросил Губерман. – Настоящий особняк обойдётся тысяч в двести пятьдесят. Брать из предоплаты?

– Предоплату не трогать, – твёрдо ответил Руднев. – Перечислять всю, до копейки, туда, куда я скажу. А деньги на строительство помаленьку вытягивай из оборота, я разрешаю.

– Значит, все-таки строить? – Губерман помаленьку скисал, как вчерашнее молоко, оставленное на солнцепёке.

Руднев наклонил голову и веско сказал:

– Строить, Боря. Бережёного бог бережёт. На днях подгоню тебе подрядчика – очень солидная турецкая фирма, работает от первого рабочего чертежа до последнего гвоздика. Бумаги чтобы с ними были оформлены чисто, без выкрутасов. Чистота, она – залог здоровья. – Руднев усмехнулся и немного полюбовался своими отполированными ногтями, прежде чем спросить:

– Надеюсь, тебя не надо учить, как потом добавить к сумме сметы лишний нолик?

– Надеюсь, нет, – слабо улыбнулся Губерман. Он чувствовал бы себя гораздо увереннее, если бы Папа перешёл на прежний человеческий язык. Вот сейчас подмигнёт и по-свойски скажет: не ссы в компот, Боря, все будет чики-пики, я за тебя в случае чего всегда подпишусь. Так бывало раньше, но теперь Руднев вместо того, чтобы подбодрить партнёра, демонстративно взглянул на часы и отрывисто спросил:

– Что ещё? У меня через пятнадцать минут совещание.

– Я бы попросил вас переговорить с председателем кооператива «Рассвет». – Губерман поправил очки, неуверенно сидящие на взмокшей переносице. – Человек старой закваски. Взятки берет только при поощрении свыше. Нужно, чтобы он хорошенько проникся ответственностью.

– Ладно, – безмятежно соврал Руднев. – Переговорю. А пока просто дай ему на лапу.

– Так вы прямо сейчас и переговорите, – настойчиво гнул своё Губерман. – Я ещё вчера распорядился, чтобы в 9.30 его доставили в вашу приёмную.

Руднев посмотрел на него внимательно, очень внимательно. Почему-то вспомнился ему покойный начальник охраны, вбивший себе в голову, что у него есть право предвосхищать хозяйские желания. Где теперь эта голова?

– Жопу свою прикрываешь? – зловеще спросил он, сверля стекляшки губерманских очков таким тяжёлым взглядом, что они только чудом не полопались. – Свидетеля со стороны решил привлечь? Чтобы губернатор у тебя в подельщиках ходил, так?

– И в мыслях подобного не было, Александр Сергеевич… Откуда такое недоверие, не понимаю…

Так ответил, обиженно шмыгнув носом, Губерман.

Но Папа – вот же бестия! – угадал его намерения точно.

Пафнутьев тревожно встрепенулся, когда в приёмной прозвучал властный голос:

– Дашенька… Там этот… председатель кооператива «Рассвет» наблюдается?

– Ждёт, Александр Сергеевич.

– Приглашай.

Секретарша с удовольствием спровадила со своей территории непрезентабельного дядьку пенсионного возраста. Почти полчаса ей пришлось любоваться красноречивыми прожилками на его отёчном лице.

Настоящая карта венозных сосудов и капилляров.

Совершенно никчёмная и жалкая фигура, перебивающаяся от бутылки к бутылке. Судя по внешнему виду председателя, промежутки никогда не бывали достаточно продолжительными.

Пока секретарша опрыскивала приёмную дезодорантом, Пафнутьев робко застыл на пороге, через который ему ещё никогда не доводилось переступать:

– Здрас-сс… Вызывали?

– Добрый день, – обласкал его баритоном хозяин кабинета. – Почему вызывали? Пригласили для разговора. Проходите, присаживайтесь… Вот, знакомьтесь, прямо перед вами председатель правлении АОЗТ «Самсон», Губерман Борис Яковлевич…

Контакты в проспиртованном мозгу Пафнутьева успели изрядно поизноситься за последние годы, срабатывали через раз, причудливо искажая получаемую информацию. Вот и теперь из услышанного в ячейках памяти отложились лишь маловразумительные отрывки… Какой-то азот… Почему-то «Самсунг»…

Плюс Кальман… Все это были смутно знакомые Пафнутьеву слова, но увязать их воедино он не брался. Плохо ориентирующийся в современной эпохе, он даже «стингер» от «сникерса» не отличал на слух.

Зато прекрасно отдавал себе отчёт, где находится и с кем разговаривает. Если председатель облисполкома знакомит тебя с человеком, то будь перед тобой хоть Кальман, хоть сам Розенбаум, изволь вежливо пожать ему руку и представиться:

– Пафнутьев, кху… Степан Степаныч, другими словами, кху-кху…

Руднев церемонией знакомства был вполне удовлетворён. Ему трудно было запоминать имена и отчества всех этих никчёмных старперов, давно своё отвоевавших и отживших. А тут… э-э… Семён Степанович – легко и просто. С ним все ясно, с Семёном Семёновичем Пафнутьевым. Он, Степан Семёнович, нынче побудет курочкой, от которой требуется только одно: поскорее снести золотое яичко. Так и подмывало прикрикнуть: «Рожай давай, бумажки, старый хрыч, несись поскорее и брысь отсюда!» Но речь Руднева текла плавно и величаво, как река Волга, которой он никогда в глаза не видел:

– Познакомились? Вот и отлично… Для справки: фирма «Самсон», можно сказать, является флагманом рыночной экономики нашего региона. Тот самый золотник, который мал, да дорог… – Полный значительности взгляд поочерёдно затронул собравшихся в кабинете. – Я собрал вас вместе, чтобы обсудить ряд интересных предложений, высказанных господином Губерманом по поводу реорганизации садово-огородного товарищества, имеющего юридический статус кооператива «Рассвет». В городе масса кооперативов такого типа. А сколько жилищно-строительных? Их с гулькин нос, их просто кот наплакал.

Надо исправлять положение. Впрочем, Борис Яковлевич объяснит суть своей идеи гораздо доходчивее.

Профессиональным, так сказать, языком…

На протяжении этого вступления Пафнутьев ужасно волновался и потел. Во-первых: зачем опохмелялся? Могут унюхать, неприятностей потом не оберёшься.

Во-вторых, он, как на грех, не знал профессионального языка, ни одного. И теперь боялся, что вообще ни хрена не поймёт, а так и будет сидеть, хлопая глазами. Что втолковывал ему хозяин кабинета только что? Кооператив ликвидируют, что ли? С пафнутьевского носа упала мутная капля пота. В огромном кабинете, подавляющем своим размахом, в обществе двух лощёных наодеколоненных мужчин он ощущал себя забредшим на банкетный стол тараканом. Заманили, и – шлёп! За что? Повод всегда найдётся. За то, что все ещё ползает…

Однако Пафнутьева не зашибли, отнеслись к нему с полным уважением.

Часто поправляя на носу золотую оправу дымчатых очков, молодой коммерсант (Борман? Гурман?), фамилию которого Пафнутьев напрочь забыл, подчёркнуто вежливо и доходчиво стал излагать суть своих предложений по реорганизации кооператива.

Он даже снизошёл до того, что попытался объяснить собеседнику, почему должно быть так, а не иначе.

Красивые обтекаемые фразы проплывали в мозгу Пафнутьева, иногда даже откладываясь там… Экологическое оздоровление промышленного мегаполиса, каковым является Курганск… Создание курортной зоны… Частичное решение жилищной проблемы…