Дикое море(ЛП) - Уэбстер К.. Страница 8

— Но…

У меня колотится сердце.

— Но не слишком?

— Мы не можем начать новую жизнь с тайн. Я рассказал тебе свои. Все, кроме одной, — говорит он хрипло. — Но хочу рассказать и ее.

Ничего не могу с собой поделать, но думаю о своем прошлом. Мы никогда особо не поднимали эту тему, но если он расскажет, что его гнетет, то вправе ждать того же и от меня. Когда я ушла два года назад, то поклялась похоронить ту часть меня. Сжечь воспоминания и притвориться, будто этого никогда не было.

— Тебе не обязательно мне рассказывать. У нас все хорошо. И будет хорошо, — выдаю я, выключая плиту.

Его глаза темнеют от беспокойства. Я вижу, как он разглядывает меня, ища ответы, которые я не в состоянии дать.

— Не будет. Из-за того, кто я есть. Тебе нужно узнать эту часть меня, и если ты решишь уйти…

— Я никогда тебя не брошу, — клянусь я.

Он усмехается.

— Не давай пока таких обещаний, красотка.

Спустя час мы, рука об руку, молча бредем к пляжу. Поскольку пляж находится очень уединенно, то мы даже не стали заморачиваться по поводу одежды ради прогулки к океану, все равно в итоге ее скинем, когда доберемся до воды. Стоит нам подойти к кромке воды, как он вынимает руку из моей руки и штурмует волны. Его кожа потемнела, ведь он столько времени проводит здесь со мной. Я смотрю на его позолоченную задницу, пока он не ныряет.

С нервным вздохом, я ныряю за ним. Как только мы оказываемся на глубине, я ложусь на поверхность воды, погружая в океан волосы. Когда я поднимаю голову, он угрюмо смотрит на меня. На краткое мгновение я поддаюсь панике. Что он видит? Один мимолетный взгляд по сторонам говорит мне, что бояться нечего. Все в норме.

Он обнимает меня и тянет ближе к себе. Наши губы сразу же воссоединяются в жадном поцелуе, а потом он слегка отстраняет меня. По его вискам стекают ручейки воды, темные волосы свисают над бровями, а уголки губ чуть опускаются, придавая его лицу хмурый вид. Что бы его не огорчило, меня это тоже расстраивает. Я готова вот-вот разрыдаться.

— Итак, ты в курсе, что я усыновлен, да?

Я киваю, пожевывая нижнюю губу.

— Не знаю откуда я взялся и что я вообще такое. Моя приемная мама говорит, что ей особо ничего неизвестно. Она просто заботилась обо мне. По правде говоря, мне кажется, что она усыновила меня незаконно. Понимаешь…

— Да?..

Он вновь меня целует, словно я могу раствориться только от мысли о том, что он хочет мне рассказать. Но все ведь не может быть так плохо, правда?

— Мне кажется, я не человек. — В его голосе слышна грусть, даже горечь.

У меня перехватывает дыхание.

— Я… эээ…

— Выслушай. Я другой. Я бы хотел показать тебе, но Богом клянусь, ты наверняка психанешь и тут же свалишь подальше. Хэли, ты мне нужна, — он почти молит, — пообещай, что останешься.

Я сглатываю большой комок эмоций, застрявший в горле.

— Обещаю.

Опять поцелуй.

— Я покажу тебе, это проще всего.

Слезы наворачиваются на глаза. Мое сердце становится все больше и больше с каждой секундой, и в любое мгновение может взорваться. Это не может быть правдой. Это не может быть гребанной правдой.

— Оставайся на месте, — инструктирует он.

Мне только и остается, что пялиться на него во все глаза. Нервно хохотнув, он погружается в воду, вновь пропадая в темных глубинах. А мое сердце продолжает неумолимо расширятся и расти, заполоняя всю грудь. Это больно, но это прекрасная боль.

Вода вокруг меня приходит в движение. И когда что-то гладкое касается моих икр, я взвизгиваю. Я узнаю это гладкость. Я уже ее ощущала. Она мне знакома.

У меня учащается пульс, потому что он очень долго не всплывает. В глубине душе я уже все знаю. Я понимаю. Но мне нужно подтверждение. Спустя несколько минут на поверхности воды появляется его голова. Темные волосы ниспадают ему на глаза, когда он делает вдох. Наши взгляды встречаются, и я вздрагиваю. До того мгновения, когда он нырнул, глаза у него были почти черными. Теперь же, она переливались и сияли темно-синим. А его кожа кажется почти прозрачной на солнце.

И несмотря на это, он улыбается.

Его улыбка ярче солнца в самый жаркий день.

Он само совершенство.

— Тебе страшно? — шепчет он, и его голос звучит очень мелодично.

Когда я мотаю головой в знак протеста, его улыбка становится шире.

— Славно. А теперь позволь мне продемонстрировать тебе лучшую часть.

Он погружается под воду. Мгновение спустя из воды показывается большой хвост и ударяет по морской поверхности. Брызги летят мне в лицо. Хвост блестит. У него тот же цвет, что и у глаз Мэда, и он завораживающе прекрасен.

Из глаз текут слезы, и я всхлипываю.

Устав расти, мое сердце взрывается.

Пора взглянуть фактам в лицо.

Мой парень — русал.

Глава пятая

Мэдден

Я снова прячусь в глубине. Я видел понимание и безоговорочное принятие в ее глазах, но что было бы, облажайся я? Черт побери, что если бы она поплыла к пляжу и бросилась бежать без оглядки? Досадуя на самого себя, я погружаюсь глубже, до самого дна. Я успокаиваюсь, оказавшись от неё на приличном расстоянии, и погружаю пальцы в песчаное дно, отыскивая ракушки. Я хочу найти все красивые раковины для нее, а потом выложить их на крыльце заднего двора, чтобы она вдоволь нафотографировала их. Позже, я смастерю из них поющий ветер для приемной матери.

Я вздрагиваю, когда что-то мелькает возле моего хвоста. Дернув головой, встречаюсь взглядом с двумя изумрудно-зелеными, озорными глазами. Море волос цвета клубничный блонд плещется вокруг самого прекрасного лица что я когда-либо видел. Я в изумлении моргаю. Она изменилась. Здесь, в глубине она казалась еще прекраснее. Её белозубая улыбка ослепляет меня.

— Хэли… — слова застревают в горле, когда я замечаю все остальное тело. Само совершенство. Русалка!

— Вероятно, мы разделяем один и тот же секрет, — нараспев произносит она. Звук странный и притягательный. Никогда не слышал ничего подобного. Я заворожен ею.

— Невероятно. Я не понимаю. Как?

Она обвивает меня руками за шею и льнет ко мне. Мое тело сражается с неистовой жаждой обладания. Я ослеплен желанием завладеть ею прямо сейчас. Сделать ее своей и пусть весь чертов океан видит это.

— Я происхожу из семьи морского народа, обитающего близ Кейптауна. В Южной Африке целая колония таких, как мы. Почти все западное побережье принадлежит нам, — она смотрит на мои губы, словно изголодалась по ним. — но я оставила их. Моя семья очень властная, даже удушающая. Отец хотел, чтобы я вышла замуж за Зи. Это политический брак. Не в моем стиле. Я же хотела найти любовь, а не мучится всю жизнь в несчастливом браке.

Я поглаживаю пальцами ее невероятно мягкую щеку. В облике русалки она выглядит еще более впечатляющей. Её кожа совершенна, волосы пышные, зеленые глаза прекрасны, а голос — чертова восхитительная песня. А еще ее хвост. Ее, мать его, роскошный хвост — самое уникальное из всего существующего в мире.

— Не могу поверить, что есть много таких, как я, — говорю я. Мои губы находят её, и мы сливаемся в поцелуе. Каждая клеточка моего тела заражена ею. Все моё тело жаждет переплестись с её.

— Не то слово, — уверяет она. — Мои мечты стали явью, Мэдден. Ты идеален для меня.

Я сгребаю ее в объятья. Мою грудь начинает распирать от боли, мне нужно всплыть на поверхность. То, что я житель моря, не значит, что я могу находиться под водой вечность. Прижимаю Хэли покрепче к себе, взмахиваю хвостом и отправляю нас прямиком наверх. Едва мы оказываемся на поверхности, наши губы снова находят друг друга, наши хвосты постоянно двигаются, уравновешивая нас, удерживая на плаву.

Этот поцелуй совсем другой. Целовать ее в нашей истиной ипостаси в тысячи раз прекраснее. Все мое тело дрожит и пульсирует от удовольствия.

— Хэли, — говорю я, с неохотой отрываясь от ее сладких губ, — ты — мой морской ангел. Моя русалочка. Как же ты, мать его, хороша. Я люблю тебя.