Книга Айви (ЛП) - Энджел Эми. Страница 18

будто он уверен, что я справлюсь с задачей. Как ни странно, его уверенность во мне стирает

любые вопросы.

Я залезаю на скалу. Мышцы плеч горят, но это приятная боль. Скалы не так высоки, так

что я не умру, если упаду, но я все равно стараюсь не смотреть вниз. Я смотрю на Бишопа и на его

крепкие мышцы спины. Его организм работает с неким ленивым изяществом, что делает каждое

движение непринужденным.

— Почти добрались, — говорит он и залезает на скалу. Потом он подает руку мне, и я

словно оказываюсь на вершине мира.

— Мы будем прыгать? — спрашиваю я, вдыхая свежий воздух. — Лифта нет?

— Нет, — говорит Бишоп с усмешкой.

Я иду к краю обрыва и смотреть вниз. Тут высоко. Примерно три этажа.

Я подхожу к Бишопу.

— Бежим и прыгаем? — спрашиваю я.

Он кивает.

— Не думай об этом…

Я не слышу, что он говорит, потому что я уже бегу и прыгаю с обрыва с криком восторга.

Горячий воздух обволакивает мое тело, а затем я погружаюсь в прозрачные теплые воды и

оказываюсь в абсолютной тишине. Пузырьки щекочут мои закрытые веки, и я позволяю себе

опуститься на самое дно.

Я выныриваю как раз вовремя, чтобы увидеть, как прыгает Бишоп. Он погружается под

воду с тихим всплеском, а потом, когда я начинаю беспокоиться из-за того, что он не выныривает,

он резко хватает меня за лодыжку.

Я визжу и брызгаю водой ему в лицо, когда он выныривает. Он смеется и вытирает воду с

лица.

— Я не могу поверить, что ты так прыгнула, — говорит он. — Что, если бы внизу были

камни?

Я пожимаю плечами.

— Ты бы предупредил меня заранее.

— Еще? — спрашивает Бишоп. Я киваю в знак согласия, и мы плывем к берегу.

Мы прыгаем со скалы до тех пор, пока у меня не начинают болеть руки, а живот не сводит

от голода. Я подплываю к одному из плоских камней и облокачиваюсь на него. Бишоп

присоединяется ко мне и копирует мою позу.

— Весело? — спрашивает он.

— Да, — говорю я с улыбкой. Я наклоняю голову и закрываю глаза. У меня не было

плохого детства, но в нем не было похожей магии. Никто не бил меня, никто не пренебрегал мной,

но у меня было скучное детство. Я только слышала о будущем и о цели отца. Этот день… он

самый беззаботный в моей жизни.

— Когда ты улыбаешься, — говорит Бишоп, — у тебя ямочка. — Я чувствую его нежное

прикосновение к щеке. — Прямо здесь.

Я открываю глаза и смотрю на него. Его волосы мокрые и непослушные, глаза светятся. В

воде он чувствует себя, как дома. Он может быть сыном Президента, но его место не в душном

зале Совета.

Мой живот громко бурчит, и Бишоп смеется.

— Думаю, мне не стоит спрашивать, хочешь ли ты есть.

Мы едим, сидя на плоском камне, позволяя нашим ногам болтаться в воде. Я не могу

вспомнить последний раз, когда простой бутерброд был таким вкусным. Я рада, что он упаковал

еще и яблоки, потому что одного бутерброда мне бы не хватило.

— Где ты научился так готовить? — спрашиваю я.

Бишоп смотрит на остатки нашего обеда.

— Это не совсем кулинария.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Ты готовишь намного чаще, чем я, — парни обычно не

готовят. Это работа жены. Не закон, но негласное правило, как и со стиркой. Но Бишоп не только

готовит, он хорош в этом. Его еда всегда на вкус лучше, чем у меня.

— У нас была горничная, когда я рос. Шарлотта. Она разрешала мне сидеть с ней на кухне,

пока она готовила, я учился. От нее всегда пахло печеньем, — он улыбается при воспоминании. —

Я проводил большую часть своего времени с ней.

В отличие от его мамы, я думаю. Я не могу представить Эрин Латтимер, которая готовит

печенье. Я ложусь на живот и опускаю голову на скрещенные руки. — Я думаю, что мне все-таки

нужен сон, — бормочу я. Тепло солнца, как теплое одеяло согревало меня и словно убаюкивало,

как и журчание воды.

— Поспи, — Бишоп лег на спину рядом со мной.

Я засыпаю почти мгновенно и просыпаюсь, когда чувствую его руки на моей спине.

— Айви, — шепчет он. — Просыпайся.

Я сонно открываю глаза.

— Как долго я была в отключке? — хрипло спрашиваю я.

— Некоторое время. Достаточно долго, чтобы твоя кожа начала краснеть.

Бишоп по-прежнему лежит рядом со мной, но он повернулся на бок. Я понятия не имею,

как долго он наблюдал за мной. Мы достаточно близко, я вижу слабую тень щетины на его щеках

и темные веснушки на его скуле. Мы смотрим друг на друга, не говоря ни слова. Бишоп

перемещает руку с моей спины, его пальцы скользят по моей коже, и я дрожу от мурашек по

своему телу. Дыхание перехватывает. Он поднимает прядь моих влажных волос и накручивает его

на свой палец.

— Спасибо за сегодня, — шепчу я. Движение его руки в моих волосах — это что-то

гипнотическое.

— Не за что, — говорит он низким голосом.

Это именно то, о чем меня предупреждала Келли. Вот оно. Она сказала мне играть в

хорошую жену. Но все сложнее. Может быть, с любым другим парнем, парнем у которого нет

задумчивых зеленых глаз, непоколебимого спокойствия, все было бы легко. Но не с Бишопом. Я

не знаю, как перестать чувствовать тепло от его прикосновений.

Глава 10

Мой отец не любитель сюрпризов, поэтому я замираю, когда вижу его и Келли впереди. Я

не видела его со дня свадьбы, и если кто-то наблюдает, они могут увидеть странную реакцию на

моем лице. Поэтому я натянуто улыбаюсь. Его присутствие — это облегчение, но это и бремя. Я

скучала по нему, но я не знаю, чего ожидать.

— Привет, папа, — говорю я, когда он в нескольких футах. — Что ты здесь делаешь?

— Разве отец не может навестить свою любимую дочь?

Келли улыбается.

— Эй, я тоже здесь.

Мой отец улыбается нам обоим, и я подозреваю, что все это спектакль для любопытных

глаз и ушей. Мне грустно, что мы должны притворяться.

Я позволяю себе обнять папу и поцеловать его в щеку.

— Мы проводим тебя домой, — говорит мой отец.

— Ладно.

Я иду в центре, они по бокам. Как в день моей свадьбы.

— Мы получили твое сообщение, — говорит Келли, когда мы проходим мимо здания суда.

Мой отец кладет руку на мое плечо.

— Хорошая работа, Айви, — он убирает руку. — Где именно?

— В комнате, в подвале здания суда. На двери кодовый замок, а в комнате сейф.

— Сколько?

Я качаю головой.

— Я не смогла рассмотреть. Но я думаю, несколько сотен. Различных видов. Пистолеты,

дробовики, винтовки.

— Нам нужны коды, — говорит Келли. — Знание того, где оружие, не принесет нам

никакой пользы.

— Они не раскидывают коды с бумажками повсюду, — рычу я, раздражаясь без всякой

причины. Я знаю, что мне нужно достать код.

— Я знаю об этом, — говорит Келли. — Поэтому тебе нужно торопиться. Три месяца

пролетят быстро.

— У меня есть код, чтобы попасть в дом Президента Латтимера, — говорю я. — Бишоп дал

его мне, — отец смотрит на меня, и я с гордостью улыбаюсь. — Я могу войти в его дом и поискать

коды.

— Как только у нас будут коды, мы будем близки к завершающей фазе, — сказал отец. Он

остановился, и мы с Келли делаем то же самое.

Улица очень тихая. На расстоянии я слышу детский смех.

— Ты имеешь в виду тот этап, когда мы начнем убивать людей?

Краем глаза я вижу, что Келли приподнимает брови.

— Ты все это время знала об этом, Айви. Не бывает революций без жертв, — говорит она.

Я делаю шаг к ней.

— Спасибо, что снисходишь до меня, Келли. Теперь мне все ясно.

Келли дергает головой так, будто я ударила ее. Но прежде чем она отвечает, отец ставит

палец под мой подбородок и поворачивает мое лицо, чтобы я смотрела в его карие глаза. Такие же