Legion Z (СИ) - Миваки Ингмар. Страница 22

— Кристалл действует как волновой усилитель, — сообщил он. — Питер Уотерман действительно обладает той же способностью, что и ты: он свободно перемещается между мирами и может находиться в нескольких мирах одновременно. А кристалл служит коммуникатором, поэтому вы и встретились. Там, куда мы попали… Сони сделал паузу. Потряс влажными волосами, точно пес, и снова сел рядом с Джаешом. — Это место называют золотым рукавом, — объяснил он. — В нем встречаются легионеры Ваханы Расы. Она учит, как не потерять световой код на Талатоне.

То, что Сони раньше был в рукаве, Джаеш понял сразу. Это было ясно, как божий день. Оставалось только загадкой, почему он так тщательно скрывал это.

— Злые духи снова вырвались на волю и загрязнили талатонцам чистые зеркала, — неожиданно ответил ему на это Джаеш. — Обращенные внутрь, зеркала должны отражать свет. Легионеры знают, кто они есть на самом деле. Они работают на Талатоне, при этом находятся на невидимой внешнему взору Земле. Они способны к передаче послания сверху вниз и по горизонтали. Это не просто канал связи. Легион знает истинную дхарму.

Сони в удивлении уставился на Джаеша. Сам он был легионером, и был в рукаве не один раз, но, похоже, Джаеш знал больше него.

— Я не был на прекрасной, невидимой Земле, и зеркала мои не так уж и чисты, — тихо сказал он, глядя на плед Джаеша. — Куда путь держишь?

— Путь один, — напомнил Джаеш.

— Хм. Ты когда-нибудь покидал пределы своей популяции?

Джаеш согласно кивнул.

— Я ничего не знаю о тебе, В основном болтаю о себе, — с досадой в голосе сказал Сони.

— Я из семьи законников, — поделился Джаеш, видя желание Сони узнать о нем больше. — Получил юридическое образование в другой популяции. С детства мечтал стать священником. После окончания учебы вернулся в отчий дом и сообщил отцу, что работать по специальности не собираюсь. Вершить судьбы мира — занятие не для меня. Отец рассердился. Братья держали его сторону. Одна только младшая сестра втайне поддержала меня.

— А что же твоя мать? Она одобрила? — поинтересовался Сони.

— Мать всегда держала сторону отца.

— Как зовут твою сестру? Ты поддерживаешь с ней связь?

— Адити. Она забавная, — улыбнулся Джаеш. — Когда была маленькой, говорила родителям, что Джаеш всех спасет. Нет, с семьей я отношений не поддерживаю почти два года, — ответил он, провожая взглядом плывущий по реке мяч. Смотрел он на него так, словно увидел самого господа Шиву. Сони посмотрел в направлении его взгляда.

— Полетишь со мной? — неожиданно спросил он.

— У меня нет цели, — напомнил Джаеш.

— Я знаю, Джаеш, знаю. Но там много воды.

Джаеш промолчал добрую минуту, и все это время Сони гипнотизировал его профиль. Наконец, Джаеш повернул к нему голову, улыбнулся и кивнул: «Хорошо».

11. Гостеприимство Бенджамина

— Снаружи холодно, но и там есть жизнь, — произнес вслух Бенджамин Сакс — тридцатипятилетний темнокожий мужчина с дредами всех цветов радуги. Он лежал в ванне с закрытыми глазами, на бортиках ванны горело множество свечей, в помещении курились благовония. В правом верхнем углу, в поле зрения висел экран синхронизации. Бен отдавал мысленные приказы, и разворачивал персональные обновления. Часть из них была на выбор, одно — по заключенному договору — обязаловка. Бен был алмангом.

— Томас Элиот, полное собрание сочинений, — озвучил свой выбор он, после чего провел ладонью по внутренней стороне руки — от запястья до сгиба. По мере загрузки лицо его менялось, приобретая выражение, то крайнего удивления и растерянности, то тихой грусти с оттенком страдания. Элиот путешествовал по извилинам мозга Бена, а тот стонал от удовольствия, медленно погружаясь в воду с головой.

В дверь позвонили, затем постучали. Он вынырнул, и прислушался. Когда постучали во второй раз, Бен неспешно вылез из ванны, надел белоснежный халат и отправился отпирать дверь. По дороге взглянул на экран синхронизации и прочел сообщение. Его срочно вызывали на собеседование. «С чего бы это?», — спросил он. «Информация конфиденциальна. Требует личного присутствия», — последовал ответ.

* * *

На пороге стоял красавец с красноватым оттенком кожи, в окружении двух женщин. Роста Бен был гигантского, больше двух метров, так что все трое задрали головы вверх. Черты лица великана были правильными, будто высеченными из темного мрамора. Особенно ярко выделялись глаза цвета аквамарина. Бен широко улыбнулся, обнажив безупречно ровные, белые зубы, и все посмотрели ему в рот.

— Мы ищем дом Бена. Элья Алгард дал адрес, — сказал Луи.

— Ого, за порогом-то, оказывается, жизнь. А где же остальные? — шутливо поинтересовался Бен, заглядывая за плечо Луи. На дороге, перед домом стоял одинокий мотоцикл.

— Бен перед вами, — улыбнулся он.

— Я — Луи, а это — Софи и Лена, — представил всех Луи., и Бен жестом пригласил всех в дом.

— Мужчина в обществе двух прекрасных дам выглядит беззащитным. Бенджамин Сакс, можно просто Бен, — повторно представился он. — Мотоцикл закатим в гараж. Я подниму ворота, — обратился он через плечо к Луи, идущему за ним.

Когда дело было сделано, хозяин пригласил всех на экскурсию по дому. Луи на мгновение задержал взгляд на глазах цвета аквамарина. Он был не первый, кто прибивался к ним. Слишком яркий контраст с кожей. Светлые глаза с блеском, как у алмаза роскошной огранки, были красивы и довольно холодны.

— Весь нижний этаж занимает моя студия, — объяснил Бен. — Я — инженер, художник и скульптор в одном лице.

Огромное помещение студии занимали гигантские фигуры металлических насекомых. Собственно, весь дом Бена состоял из одной большой мастерской, небольшой, примыкавшей к мастерской спальни и кухни. Среди механизмов стоял металлический стол на изогнутых ножках, а на нем — «великие шахматы»^[30]. Фигуры, как и все в мастерской Бена, были сделаны из металла. На шахматной доске стояли лев, крокодил, жираф, единорог и грифон. Они привлекли внимание Лены, и она сразу же расположилась за шахматным столом. Софи и Луи устроились в метре от нее — на длинной скамье, рядом с постаментом мухи. Бен прогуливался перед гостями.

— Как вы уже, должно быть, догадались, у меня страсть к металлу, — начал Бен, — Это — мои дети, мои механизмы. Около двух метров в длину каждый. Управляю я ими с помощью глаз.

— Можешь продемонстрировать? — попросила Софи, и Бен привел в движение кузнечика, активировав его через глаза. Никаких видимых признаков управления никто не заметил. Это была фантастика! Зеленая махина прыгнула вперед на метр, затем еще, задела изящный столик у стены, и стоявшие на нем баллончики с красками с шумом попадали и покатились по полу. Бен остановил кузнечика, и тот застыл в нескольких сантиметрах от стены.

— И мы: ходим, оставляя следы, — философски заметил Бен. — Погрешности неизбежны. Все посмотрели на опрокинутый стол и уткнувшегося металлической мордой в стену кузнечика, как на пример того, к чему при любых обстоятельствах следует быть готовым. — Управляю при помощи новой программы «Гидрософт», — поднял он глаза на Луи, почувствовав на себе его взгляд. Луи заметил, с каким восхищением смотрят на Бена обе женщины. Помимо магнетического контраста кожи цвета молочного шоколада с ослепительно голубыми глазами, а также кошачьей грации, столь редкой у людей гигантского роста, он явно притягивал к себе чем-то еще.

Луи неожиданно напрягся, и в этот момент Лена, сидевшая за шахматным столом, громко выдала какое-то случайное слово. Что-то непонятное типа «лалалааа-патакааа», так что все в удивлении уставились на нее. Лицо Лены выражало совершенно экстатический восторг. В руке она крутила одну из шахматных фигур — искусно вырезанного слона. Софи и Луи ничего не поняли, Переглянулись и пожали плечами. Бен любезно ей улыбнулся. Желаемого Лена добилась: внимание переключилось на нее. Луи захотелось спросить, как ей удалось вырубить нескольких здоровенных охранников, но момент был явно не подходящий.