Legion Z (СИ) - Миваки Ингмар. Страница 40

— Прошу внимания, — обратился ко всем удачливым ловцам, один из охранников. — Я сообщу вам новости анализатора. Вот, послушайте: «Сделано все возможное для восстановления равновесия. Белое разбавлено черным, порядок разбавлен беспорядком».

Неспешно прогуливалась вдоль дерева, охранник нараспев считывал события Талатона, одновременно проверяя пальцем огненное лезвие своего меча на боку. Анализатор представлял собой парящий в воздухе и постоянно меняющийся объект, внутри которого летали и вспыхивали разноцветные, продолговатые палочки-штырьки, входящие в гнезда и выпадающие из них. Когда штырек входил в гнездо, то над ним возникали символы. Затем символы складывались в слова, и тогда в другом месте шара штырек-палочка выпадал из гнезда и перемещался в новое отверстие. В этот момент рождался образ, который и транслировал чтец.

— Мне кажется, в популяции Альфа не особо скорбят, и недостаточно радуются наплыву черного. Даром, что популяцию сдвинули на юг, — заявила голова младенца Соло из дупла дерева.

— А-а-а, малыш Соло, ты проснулся! — обрадовались люди.

— Я и не спал, — сиплым басом отозвался Соло. Голос его очень контрастировал с ангельской внешности.

— В Альфе скорее негодуют и философствую, — обратился к нему Омдю.

— Ха, — пробасил красивый, как ангелочек, малыш с телом, наполненным солнечно-белым светом. — Расплачиваются, значит, по старым счетам, тянущимся из прошлого. Неужели не понимают, что чувство раскаяния за преступления прошлого находится в стадии проверки на практике?

— Понимают, конечно, но негодуют, — повторил Омдю. — Негодовать вообще свойственно жителям спроецированных миров. Что-то чувствуют, а что именно — сами не знают.

Чтец поднял голову вверх, и посмотрел на парящего над ними Тайю. Превратил анализатор в мяч и запустил им в него. Сам же продолжил обход лежащих под деревом сородичей.

— Какой, интересно, чудак придумал назвать города зонами с буквенным обозначением, а государства популяциями? Куда подевались прекрасные, исторические названия стран и городов? — снова полюбопытствовал из дупла Соло, бросив на голову Ойю лист. Омдю перехватил его и отправил обратно на дерево.

— Это же не Земля, а Талатон, — напомнила Ойю, снимая с головы следующий брошенный Соло лист. — Они думают, что так на них будет меньше действовать гравитация. Выпустив листок из рук, она дунула на него, и тот отправился обратно на дерево, подхваченный воздушной волной, в которую превратился Омдю. Передав лист Соло, Омдю вошел в дерево и прополз под его корой назад, в траву, издавая при этом звуки, свидетельствующие о большом человеческом удовольствии.

— Да ну. Что за ерунда, — покрутив листок, пропел малыш Соло. — Ты пошутила, да?

— Нет, не пошутила. Они ищут любых способов избавиться от притяжения, — повторила Ойю. — Границы популяций постоянно колеблются, меняя очертания и рождая новые, цветные узоры на карте Талатона. Красота неописуемая, но совершенно бесполезная.

— Ха. Ха-ха, — рассмеялся малыш Соло. — Прекрасные варвары, из воды вышедшие, — пропел он грудным голосом. — Навели красоту, чтобы прекратить классический способ ведения войн. Чтобы не было членовредительства, и придумали новый способ ведения войн. Воображение — просто сил нет!

Штырьки внутри анализатора в руках Тайи стали двигаться быстрее, резво входя и выпадая из гнезд.

— Расширение границ популяции Сигма в сторону Запада вынудило братьев объединиться, — прочел Тайа.

— Надо же, — снова прокомментировал Соло появившуюся в висящем над головой мяче картинку. — Смотрите, какой красивый узор получился на карте. В Сигму с северо-запада пришел кусок моря. За морями пустыня, а за ней — остаток горного хребта протяженностью семь с половиной километров. Остальное — сплошная вода, прямо как у нас, на Земле.

Охранники и все остальные слушатели уставились на карту Талатона.

— Так ведь это же карта Земли, — пропели они в один голос.

— Ой, в самом деле, — признал Соло. — Но вообще-то, я просто поддерживал беседу. Новости анализатора вовсе не новости, а то, что уже было.

— Примитив, — заключил юный Йаэст, оторвавшись от игры на деревянной дудочке. — Старо, как мир, да и прав Соло, — сводка новостей устарела, как минимум, лет на сто по исчислению Талатона. Большинство талатонцев плохо обучаемы. Они не только не умеют мыслить стратегически, но и не знают искренней и безусловной любви. Ходят по оставшимся, не сгоревшим во время пожаров, лесам, подобно санньясинам^[32], а мир не меняется.

— Дай-ка я посмотрю на тебя, Йаэст, — пропела из травы голова Соло. Йаэст склонился к голове, так что Соло имел возможность заглянуть в его светло-карие глаза.

— Мама родная! Прекрасный Сони раскидывает чемоданы в багажном отсеке серебристого лайнера, что летит над Атлантикой.

— Это ужасно, — заколебался и быстро завибрировал Йаэст. — Я не могу вам передать, что я чувствую сейчас, но все же я — воин, и я здесь, иначе я бы не играл так спокойно на дудочке.

— Ничего, брат, — поддержал Соло. — Наш золотой Сони знает, что все идет, как надо. Ты, быть может, не заметил, кто нам читает новости анализатора? — указал на парящего над ними Тайю, он. Йаэст посмотрел вверх и увидел брата. Тайа рассмеялся и плавно спланировал под дерево, усевшись рядом с ним.

— Ты рядом! — обрадовался Йаэст.

— Естественно, напрасно сомневался, — одарил его улыбкой тот.

— Хочу напомнить, дорогие, что у штурвала на Талатоне все еще стоят последователи Эйнара, — включился в беседу Кайа. — У мирового правительства до сих пор нет никакой эффективной стратегии, одни потуги на фоне примитивного властолюбия.

— Не надо делать поспешных выводов, отец многих. Ты уже справится с поставленной задачей, а у других все впереди, — улыбнулась ему Ноа.

— Почти справился, — внес поправку Кайа.

— В популяции Сигма все еще отмечаются кражи, — скромно вставил Тайа. Оторвавшись от бегущих строк внутри мяча, он обвел сородичей грустным взглядом. — А мы возлагали на них большие надежды, — прокомментировал он, срываясь на фальцет.

— Правда. От них идет самая крупная поставка света, — подтвердил Кайа.

— От скромности не умрешь, — задрожала от смеха Ноа, припомнив, что Пит родился в Сигме.

— А какие там девушки замечательные! — подхватил Соло.

— Круг Тринадцати пошел на некоторые уступки с учетом великих и хронических потерь многострадального народа, — напомнил всем Кайа. — Жителям Сигмы был дан шанс вспомнить, как они стояли плечом к плечу в прежние времена. Пусть устраивают процветание на меньшей территории.

— Сигма теперь в окружении морей и океанов, — заметил Йаэст, еще раз раскрыв карту Земли и сравнивая ее с картой Талатона. — Что-то не сходится, — обеспокоено задребезжал он, и отбросил карту.

Голова Соло оторвалась от тела, подлетела к мячу-анализатору и принялась крутить и вертеть его.

— Не сразу, брат. Все делается постепенно. Кстати, Йаэст, ты знаешь, почему Эйнара заперли на Талатоне, а наши светокопии вынудили играть с ним? — как бы, между прочим, спросила голова.

— Ш-ш-ш, — приложили пальцы к губам все стоявшие вокруг головы Соло люди. — Где ты этому понабрался, малыш?

— На Талатоне, где ж еще? Там считают, что во всем виноваты далекие, невидимые враги, то есть мы. Его — Талатона — создатели. Голова прыгнула в траву и снова прицепилась к туловищу.

— Ты еще слишком мал, а история Земли слишком длинная. Вот сядешь за парту, тогда и поговорим, — отрезал Йаэст.

— Я активно готовлюсь к учебе, — заверил всех Соло, — потому и задал вопрос. — Это был специальный вопрос, проверочный. Не проще ли было запереть Эйнара одного, а ловцам предоставить размножаться в каком-нибудь другом мире?

Ловцы соединились и ударной световой волной показали Соло, что такой противостояние. Соло перелетел через тела ловцов, и приземлился возле одно из грезящих. Молодой человек со сложенными под щекой ладонями, прерывисто вздохнул и сладко почмокал.