Великие Спящие. Том 2. Свет против Света - Зыков Виталий Валерьевич. Страница 23

С задачей справились на удивление быстро. Уже через несколько седмиц были готовы первые рабочие образцы, с помощью которых удалось телепортировать живую шушу. Сначала из исследовательской базы Корпуса в окрестностях Старого Гиварта в деревню за сотню верст от столицы, затем обратно… Первые успехи вскружили голову, но реальность, правда, быстро расставила все по своим местам. Третья попытка закончилась уничтожением маяка, попавшего под влияние неожиданно возникшего пространственного искажения, многочисленными разрушениями на базе и последующим затем пожаром.

Новые испытания пришлось отложить еще на две седмицы…

– Канд, начинай! – скомандовал К’ирсан в переговорный амулет, не сводя глаз с центра испытательной площадки, где находился маяк.

Это был уже десятый перенос с момента аварии и первый, когда вместо шуш и свиней в эксперименте участвовал человек. Пусть это был доброволец, причем из числа клейменых каторжан, но Кайфат все равно немного нервничал. Отправлять людей на смерть просто так, ради исследовательского любопытства было ему не по нутру. Однако и избежать подобного испытания тоже не было никакой возможности. Без пробной транспортировки человека – обычного, лишенного Силы – не сделать следующий шаг и не телепортировать мага. А ведь смысл всей этой возни вокруг маяка как раз сводится к созданию инструмента для быстрого перемещения магов или Мастеров Меча.

Та грань его Дара, что отвечает за магию Логов, внезапно отозвалась слабой вибрацией, предупреждая о начавшихся изменениях в ткани реальности. Ощущение крепло все больше и больше, пока наконец не достигло пика и в центре полигона, точно над маяком, не появился столб тумана в две сажени высотой. Внутри вспыхнул голубой разряд, возникло мельтешение каких-то теней, запахло грозовой свежестью и почему-то ржавым железом, а затем все вдруг прекратилось и на песок рухнул босоногий человек в простых белых штанах и рубахе. Слова же и обороты, которыми сыпал покоритель пространства, могли вызвать зависть у всех любителей поминать мархуза и посылать к хфургу.

К’ирсан, никак не реагируя на матерные тирады, бросил на каторжанина заклинание Познания, чтобы спустя секунду с облегчением убедиться в его здравии. Мимолетный контакт с Межреальностью вызвал у испытателя сильнейшие приступы фантомных болей по всему телу, – но серьезных последствий это не несло и неприятные эффекты проходили сами собой.

– Идеально! – сказал К’ирсан в ответ на вопросительный взгляд присутствующего здесь же Мокса Лансера.

У Верховного мага было полно и своих забот, поэтому непосредственного участия в экспериментах с наследием Птоломея он не проводил. Но первый опыт переноса человека пропустить не мог.

– И маяк тоже в порядке, – спустя пару минут продолжил Кайфат. – Надо еще поработать над стабильностью канала, проверить пределы дальности, и можно будет отправлять мага… – Однако договорить ему не дали. Внезапно лицо императора изменилось, он нахмурился, прислушиваясь, а затем вцепился в переговорный амулет и закричал: – Кали твоя бабка, Канд?! Какого мархуза происходит?!

Все его чувства в голос вопили, что реальность снова пробуют на прочность и маяк опять находится в устье пространственного канала. Только теперь по сотворенному чарами мосту двигался не «легкий» смертный, а некто гораздо более «тяжеловесный». Например, маг.

– Освободить площадку. Живо! – приказал К’ирсан мрачно. И, наблюдая за тем, как помощники торопливо выволакивают еще не пришедшего в норму каторжанина с полигона, пояснил Моксу: – Кажется, Канд – этот безмозглый баран – решил на себе испытать наш способ телепортации на прочность.

Тем временем давление на ткань реальности нарастало. Тонкий и без того казавшийся ненадежным пространственный канал дрожал и вибрировал так, что это проявлялось в реальном мире в виде бегающих по полигону теней. Над маяком то и дело возникали всполохи огня и света, стреляли в стороны зеленые искры, а от запаха железа щипало в носу. Однако процесс переноса продолжался, и сохранялась надежда на то, что молодой дурак, рискнувший самолично испытать его механизм на прочность, доберется до точки назначения живым и, возможно, даже невредимым.

Как часто бывает, когда надежда начинает побеждать здравый смысл, устье канала вдруг потеряло стабильность и стало схлопываться. Обещая разрушить не только маяк, но и горе-испытателя, почти добравшегося до точки назначения.

– Да чтоб тебя! – выдохнул К’ирсан и, обратившись к своему Дару, «вцепился» в распадающийся канал незримыми руками.

На пути разрушения встала воля Великого мага и… моментально обрела силу Закона. Череда неконтролируемых искажений замедлилась, стала предсказуемой и не такой опасной. Процесс переноса продолжался. И через десяток ударов сердца над маяком возник уже знакомый столб тумана, из которого еще через несколько мгновений вывалился ошалевший Канд.

В отличие от каторжанина маг не кричал и не сотрясал воздух проклятиями, но и невозмутимость тоже не изображал. Первый ученик Владыки Сардуора бился на песке, беззвучно корчась в пароксизмах адской боли. Судя по пульсациям ауры, молодой чародей изо всех сил старался взять разбушевавшийся организм под контроль, но ничего не получалось. Нестабильный перенос привел в состояние хаоса дух, разум и тело. Чтобы вернуться в норму, требовалось иметь гораздо более закаленную волю и больший практический опыт.

– Оставить бы тебя таким седмицы на три, чтобы запомнил. Да только это уже не наказание будет, а пытка. Навроде той, какой Светлые эльфы своих врагов награждают, – прорычал К’ирсан, ни к кому конкретно не обращаясь.

Однако от него веяло такой жутью, что проняло абсолютно всех, включая личную охрану и Мокса Лансера, – кому-то даже показалось, что от недовольства живого бога содрогнулись даже их души. Так что когда Кайфат направился к страдающему ученику, остальные замешкались и последовали за ним лишь спустя несколько мгновений. Ведь император – это всего лишь титул, в глазах подданных К’ирсан был и оставался Владыкой, властителем магии и повелителем душ. И не важно сколько в этой вере правды и сколько самообмана. Главное, что она живет в сердцах жителей империи и влияет на их поступки.

Пока окружающие приходили в себя после проявления недовольства их государя, К’ирсан успел добраться до Канда и, направив в его сторону ладони, окатил ученика потоком изумрудно-зеленого света. Но не теплого или даже горячего, а ледяного, промораживающего тело насквозь, чуть ли не до самой души. Видимо, процесс этот сопровождался далеко не самыми приятными ощущениями, потому как до того сохранявший похвальную стойкость Канд вдруг взвыл дурным голосом и сделал попытку уползти подальше от Учителя. Что характерно, корчи тела его прекратились, как прекратились и разрывающие ауру и дух вибрации.

– Кончай орать. Лучше займись медитацией и приведи себя в порядок. Я твое состояние лишь стабилизировал, чтобы вылечить, надо… – рявкнул Кайфат, прерывая поток света и опуская руки.

– Не надо лечить до конца!!! Я сам, Владыка, сам! – завопил Канд, гораздо более активно заработав конечностями.

И лишь когда между ним и его Наставником оказалось саженей десять, рискнул подняться на ноги.

– Ты какого хфурга сейчас устроил?! – яростно прошипел К’ирсан, ощущая, как сильнее разгорается пламя Древней магии в глубине его глаз. – Детство в одном месте заиграло?!

Канд энергично замотал головой.

– Учитель, Учитель… Я все понимаю, но… согласно расчетам запаса прочности должно было хватить! А полученные результаты позволили бы сильно сократить время исследований. Так что это никакое не сумасбродство, а осознанный риск! – принялся объяснять молодой маг. – К тому же… – Он вдруг замялся и с какой-то сумасшедшинкой в глазах продолжил: – К тому же я боялся, что, когда придет время, первым магом, рискнувшим переместиться к нашему маяку, станет ваше императорское величество! Подобные подвиги ведь в вашем духе, а такой риск для нас, ваших последователей, недопустим!