Первые шаги (СИ) - Иномеров Сергей Александрович. Страница 24

— Ты слишком изнежился тварь — рычит победитель. — Считая себя выше всех. Вершителем судеб. Это тебя и погубило.

Арног говорит это, преодолевая расстояния разделяющие их. Не давая возможности подняться, хватает ублюдка за шлем и рывком срывает с головы. И выбивает меч из рук. Полные злобы глаза, впиваются в ожиревшие лицо мракца. И одним ударом без жалости сносит ему голову.

В запале схватки он не сразу понял, что сражение окончено. Все выжившие разбежались, спасая свои жизни. А второй дезертир стоит на коленях в центре деревни. Одна рука его бессильно висит. Все лицо в крови.

— Выходите — заорал Арног, стуча кулаком по стене дома старейшины направляясь к друзьям, которые обступили падаль.

— Славно.

— Отлично — отличился ответом Роствуд.

Люди стали выходить и две женщины не скрывая слез злости и боли набросились на ублюдка избивая его ногами и рукам. Пока вся злость не вышла. Все остальные обступили его кольцом и молча смотрели.

— Что будите делать с ним? — Спросил Арног, глядя как девушки опускаются на колени, закрывая лица руками и рыдают. Злость ушла, но последствие злостных действий псов остались.

— Не знаю. Они причинили нам столько боли и унижения. Что я не знаю, что с ними делать.

Пес, очнувшись, поднялся и что-то громко крикнул старцу, от чего тот отшатнулся.

— Зато я знаю — прорычал русич и сжав горло пленника потащил его за собой. Перекинул через ограду. Друзья догнали его.

— Что ты собираешься делать?

— Устроить казнь!

Бросив пленника на землю, ударом ноги опрокинул его. Поудобнее, перехватив меч одним ударом перерубил руку у плеча. Дикий вопль огласил окрестности и не стихал.

— Что еще хочешь показать какой ты смелый?! — Заорал в искривленное от боли лицо Арног. — Ну же!?

Сдержавший боль пес замотал головой. Но русич уже не смотрел на него и ударил вновь. Сталь разрезала плоть, и раздробило кость, погрузившись в землю. Новый крик боли заставил всех селян вновь вздрогнуть. — Эх. Не получилось — сплюнул Арног, выдергивая окровавленный меч. Друзья стояли молча и просто смотрели. После того как сталь перерубила вторую руку пес навсегда затих. Новый плевок на землю и с яростью Арног вонзает остриём клинок в шею. — Пойду, смою с себя собачью кровь — бросил палач, направляясь в сторону реки. Все молча последовали за ним.

После диких криков дезертира. Не большой исходивший от выживших селян шум, казался тишиной. И под нее друзья спустились к реке. Арног сразу же вошел в прохладную воду и не останавливался, пока его подбородок не коснулся влаги. И шумно выдохнул. — Нет этого не достаточно. Мы сделали слишком мало. Те, кто убежали, могут не принять урока и вернутся снова — выпалил он глядя в даль и было не понятно к кому он обращается. К своим братьям, что молча стоят у кромки воды или разговаривает сам с собой.

Услышав его слова, Гирн сразу же поддержал новую идею. — Ты прав. Слишком много выжило, они могут вернуться. Я согласен с тобой. Следует нанести новый удар, первыми. И лишить их последних остатков мужества. Или лишить полностью всех жизни — холодно закончил он фразу.

Русич уже выходил на берег. Вода стекала по его доспехам, струями спускаясь на землю. Жажда крови еще бушевала в нем, и он отчетливо видел такую же бурю в каждом из друзей. Нет. Сегодня земля будет полита кровь снова.

— Я согласен с вами — Роствуд опустился на корточки и зачерпнул воды ладонями, умылся, продолжив. — Возьмем с собой Тарта. Лес он знает, так что будет легче найти их. И передвигаться будет легче.

— А еще лучше найти ту девку, что прибежала от бандитов сюда и пока сидит как мышка — напомнил всем Гирн.

— Вновь согласен — одобрительно закивал англичанин, поднимаясь и продолжая мысль. — Прежде чем уйти надо, что бы селяне чем-то занялись в наше отсутствие. Пусть голова не думает, пока руки работают. На время нашего отсутствия — повторился он. — Да и я сам хотел бы еще один знак устрашения сделать — его улыбка стала пугающей.

— Хм. Интересно я с тобой Роствуд. Аж, любопытно стало, что ты там придумал такого устрашающего.

— О, уверен, тебе понравится мой юный гигант. Там как раз понадобиться очень много силы.

— Хорошо. Мы с Гирном, тогда займемся старостой, и всем остальным — кивнул Арног.

Прежде чем они разделились, Роствуд озвучил свою просьбу к старосте, передавая ее через раненого друга. — И да пусть они пришлют пару мужиков к расчленённому псу.

— Хорошо.

Роствуд и Скор ушли. Гирн с Арногом вернулись в деревню и сразу были окружены стариком и его сыном с девушкой.

— Пошлите пару мужиков за баррикады, где слышали крики. Там нужно будет помочь Роствуду — сходу выполнил просьбу друга, Арног. Агракон сразу решил это дело. С первых слов старосты двое ближайших к тому месту мужиков рванулись с места в сторону, где находились выдумщики. Выполнив просьбу, старец снова обратил внимательный взгляд на оглядывающихся вокруг друзей. — Что-то еще? Я вижу ваши эмоции и боюсь что этой ночью крови, прольется на много больше.

— Рад, что вы понимаете и знаете это — Арног взял на себя разговор, осматривая побоище. Трупы лежали по всей деревни. Запах смерти ясно чувствовался в воздухе.

— Мы нанесем удар по тем, кто смог уйти. Все должны понять, что за совершенное зло надо платить своими жизнями. И это должны понимать не только виновные, но и те, кому пришлось пережить все это.

Эмоции и тон, с которым говорил русич, видимо донесли суть его слов до всех. Селяне собрались в кучу и во все глаза смотрели на окровавленных иноземцев. Кто-то из них сжимал жену и ребенка в объятиях. Кто-то смотрел со страхом. А кому то хватало сил смотреть на них с ненавистью. Из этой кучки послышалась не твердая речь. Похожий на вопрос. От старосты сразу же последовал ответ. Беседа была не долгой и по мере ее осмелившийся задавал вопросы, набираясь смелости все больше. Две женщины, что срывали свое горе на пленом дезертире снова залились слезами и бросились к ногам друзей, о чем то, умоляя их.

Арног остался стоять с каменным лицом. Гирн же опустился к ним. Взяв руки одной из рыдающих и смотря в заплаканные глаза, обратился к старцу. — Скажите им, что все позади. Что теперь ни кто не посмеет творить тут безнаказанное зло. А если посмеет. Я клянусь жизнью, вернусь и тогда, он пожалеет о том, что появился на этом свете.

Просьба была выполнена полностью. Слово в слово и выслушав того кого они избрали себе в защитники. Заключили германца в объятия. Следом их обступили все остальные и обняли и пытались расцеловать. Несмотря на весь эмоциональный бардак, Арног заметил блеск злости в глазах. Двое мужиков так и остались стоять в стороне и с ними одна женщина. И именно эти псы натолкнули русича на мысль. Освободившись от неиссякаемой благодарности. Оставив Гирна купаться в ней одного, он обратился к Агракону.

— Мы собираемся навестить кое-кого в лесу — в ответ кивок. — Нам нужна помощь вашего сына — пауза перед продолжением. Момент, который даст отцу шанс убедить своих спасителей изменить свое решение. Но то, что он услышал, удивило его. — Он уже собирается и сейчас разговаривает с Ралой. Я догадался, что вы пожелаете его окрестить в мужчины таким путем. Теперь он пытается это объяснить своей невесте.

— Он станет вашей стеной и надеждой.

— Глаза отца увлажнились, но голос не дрогнул. — Я так понимаю что вам еще что-то нужно.

— Да.

Агракон и Арног так получилось, стояли чуть в стороне от всех выживших. И сам русич иногда поглядывал на окруженного сельчанами Гирна. Не выпуская друга из виду на долго. Но как только все стали расходиться, останавливаясь возле старейшины и затем, обтекая троицу, он решил полностью оставить безопасность Гирна в его собственных руках.

— Да нам нужна женщина, что была в лагере мародёров. И объясните, что от не требуется. Помниться вы упоминали, о каком то количестве селян, которым мало веры.

— Я помню этот разговор. Да есть такие. Но думаю, вы их сейчас и сами заметили.