Магия Голоса (СИ) - "Алин Крас". Страница 5

Но жизнь вносит свои коррективы.

В последний вечер, перед уходом Лазарэля в Дозор, вернувшись домой после занятий с Учителем, это, пожалуй, единственное, что мне ещё было позволено, я впервые застала у нас в гостях бывшего любовника моего мужа. Они сидели в кухне-столовой, с бокалами вина и вели неспешную беседу о прошедшей охоте и предстоящем дозоре. Лазарэль усадил меня рядом, налив вина и мне. Я, пригубив вино, с удовлетворением отметила, что не испытываю никакой ревности, уверенная в чувствах ко мне Лазарэля. Даже мелькнула неожиданная, неправильная и стыдная мысль, что лучше бы он снова вернулся к своей прежней любви и оставил меня в покое.

Через некоторое время, Лазарэль, на глазах у Азарисэля, стал поглаживать меня по спине, шее, груди, всё больше и больше возбуждаясь, не обращая внимания на мои молчаливые протесты и нарастающий гнев.

- Девочка моя, сладенькая… - с каким-то предвкушением зашептал он мне в ухо, одной рукой теребя мой сосок через рубашку на груди, другой - обнимая за плечи и крепко удерживая, не давая мне отстраниться.

Что это? Он во всем перестал считаться с какими-либо моими желаниями? С тревожным удивлением осмотрев сложившуюся композицию, я увидела, что и Азарисэль возбудился, шумно задышав. Лазарэдь ногой развернул свой и мой стулья так, чтобы мы оказались лицом друг к другу. Сминая моё сопротивление, припал к моим губам в глубоком, страстном поцелуе, настойчиво исследуя языком мой рот, стремясь меня возбудить и расслабить.

Меня охватила паника. С трудом вырвавшись из его крепких объятий, задыхаясь от страха и гнева, я спросила:

- Ты хочешь секса втроём?

- Нет. Кроме меня до тебя никто не дотронется, Сокровище моё. Но мне нравится, что он смотрит, а ему нравится смотреть, - ответил Лазарэль с улыбкой, вновь притягивая меня к себе.

- А как быть с тем, что это не нравится мне? - возмущенно спросила я.

- Как тебе может это нравиться, или не нравиться, если ты никогда ещё такого не пробовала? - иронично возразил он, не замечая моего состояния. - Вот сегодня ты получишь такой опыт, тогда и расскажешь мне, как тебе это, нравится или нет. - Зажав мои ноги между своих коленей, сковав мои запястья одной рукой, другой он начал расстёгивать пуговицы на моей рубашке, обнажая грудь, при этом ласковым голосом уговаривая: - Доверься мне… не сопротивляйся… расслабься… и думай о том, как я люблю тебя… как я хочу тебя… как тебе со мной хорошо… какое удовольствие я тебе сейчас доставлю… а наш наблюдатель будет смотреть и завидовать… представлять себя то на твоём месте, то на моём… и тоже получит яркое удовольствие.

Все менталисты слышат в голосе собеседника больше, чем он зачастую хотел бы показать, а у меня, вообще, особые отношения именно с голосом. И сквозь этот обволакивающий нектар я слышала его напряжённое нетерпение и недовольство моим сопротивлением. Невольно перевела взгляд на Азарисэля и содрогнулась от отвращения, увидев, как капли пота выступили над его верхней губой, а рука, лежащая сверху штанов в области паха, судорожно сжимается.

Тем временем, Лазарэль, ужасая меня все больше и больше, от чего мое сердце пустилось вскачь, продолжал свои уговоры:

- Ты же привыкла на концертах обнажать свою душу перед тысячей слушателей, а сейчас нужно обнажить только тело и всего-то перед одним зрителем…

Так. Спокойно, без паники - приказала я себе. Я не беспомощная, безголосая бабочка. Конечно, физически я несравнимо слабее, но у меня есть оружие - мой Голос. Может быть, им и нельзя пользоваться в личных целях, но, наверняка, не в такой ситуации, когда надо мной совершается насилие. Это будет самообороной!

Как только я поняла, что сумею себя защитить, страх ушёл, а на смену ему пришла решительность.

- Фу! - громко, резко фыркнула я в лицо Лазарэлю, вложив в этот звук, с помощью Дара своё отвращение, гнев и желание, чтобы он меня отпустил.

И тут же получила результат. Лазарэль резко отшатнулся от меня, отпустив мои скованные руки и ноги. Ни секунды не мешкая, я поднялась со стула и опрометью рванула на лестницу, ведущую на второй этаж.

Лазарэль быстро опомнился и побежал за мной следом, крича на ходу:

- Сокровище моё, остановись! Если ты к этому не готова, я не буду настаивать!

Влетев в одну из свободных комнат и захлопнув дверь перед носом Лазарэля, я затянула протяжное и громкое:

- А-а-а-а-а-а…. - опускаясь на пол, привалившись спиной к двери.

Сидя за закрытой дверью, я, в этом бесконечно тянущемся звуке, выражала свой яростный протест, отвращение, обиду и желание, чтобы он не посмел открыть эту дверь и приблизиться ко мне.

Он и не открыл. Оставаясь с той стороны двери, он что-то говорил, судя по интонациям, просил, уговаривал, умолял, но я, закрыв уши ладонями, продолжал тянуть:

- А-а-а-а-а-а…

Беспокоило только одно, хватит ли моего магического резерва на всю ночь? И чем мне грозит его полное опустошение? Я просто обессилю, лишусь сознания, или умру? Насколько я знаю, бывает по-разному, а со мной, вообще, ничего не ясно, ведь я же полукровка.

Прошёл уже не один час. Постепенно подобралась усталость. Надо потерпеть до утра - борясь со слабостью, уговаривала я себя. Утром Лазарэль вынужден будет уйти в Дозор, и я, наконец, останусь одна и отдохну.

Не знаю, когда силы кончились, и я потеряла сознание.

Очнулась только в середине следующего дня, в спальне, на кровати, в одежде, одна в доме, чувствуя себя полуживой. Исчерпанный резерв магической Силы вызывал ощущение трудно переносимой, холодной пустоты в груди, все поглащающей усталости, голода и жажды.

Вначале, накатило чувство обреченности, бессилия, отчаяния с пониманием собственной никчёмности и неполноценности. Ведь я представляю интерес только как сексуальная игрушка, и в этом качестве, не считаясь с моими желаниями, мне предстоит узнать много нового. Будто камнем, сердце сдавило чувство вины перед близкими за то, что не хотела их слушать, и не слушала их. А потом пришла заторможенная апатия, мысли о том, что потенциальная возможность чего-то достичь в будущем, мною утрачена, жизнь загублена, и нет смысла влачить такое жалкое существование.

Как всегда, со свойственным мне максимализмом, после недолгих раздумий - что же делать, я приняла решение.

С трудом поднявшись с кровати на ослабевших ногах, я, медленно передвигаясь, направилась в кладовку. Там, по моим представлениям, должен был находиться белый траурный флаг, который эльфы вывешивают на крыше дома, когда собираются уйти из жизни. Знаю, что в этом случае в дом никто не заходит три дня. Но что надо сделать, чтобы за этот срок умереть? Ведь просто не пить и не есть эти три дня, это же не смертельно. Может быть, надо как-то воспользоваться магической Силой? Но как? Ну, почему этому меня никто не научил, а я сама раньше никогда не интересовалась? Сейчас мне эти знания очень нужны!

Полдня я провозилась в кладовке, перебрав там весь хлам, и нашла-таки траурный флаг. Оставшуюся половину дня приводила себя в порядок, уверенная, что уходить за грань надо чистой и красивой. Из-за того, что я так и не поела, и не попила, магический резерв почти не восстанавливался. Все движения давались с таким трудом и были так замедленны, что на такие пустяки ушёл весь день.

Вечером я поднялась на крышу и закрепила на ней белый флаг.

И вот, теперь, я лежу на диване, на мокрой подушке, смотрю на лужу собственных слёз, вспоминаю свою никчёмную жизнь и не знаю, что надо сделать, чтобы остановить биение своего отчаявшегося сердца.

Глава 2.

БОРЬБА С ДЕПРЕССИЕЙ

Чуть слышно скрипнула дверь. Сердце тревожно сжалось в груди. Неужели Лазарэль вернулся? Нет, это невозможно, бросить отряд дозорных нельзя. А никто другой в чужой дом без приглашения зайти не может, магическая защита не пустит. Ой! А защиту-то надо было бы снять, иначе как забрать для погребения мое тело, через три дня?