Сети Культа (СИ) - Московских Наталия. Страница 5

— Ты готов? — Аэлин перекинула лямку заплечной сумки через голову, откинула длинные светлые волосы с лица и положила руку на рукоять паранга, закрепленного на поясе.

Мальстен прочистил горло и кивнул, подбирая только что уложенные вещи.

— Да. Можем идти. Нужно только попрощаться с Тиссой.

— Она сказала, что будет поблизости, — улыбнулась Аэлин, указывая спутнику на дверь.

Не говоря больше ни слова, данталли поспешил покинуть небольшую хижину тринтелл.

Тисса действительно находилась неподалеку: собирала и заготавливала дрова для растопки. Мальстен невольно ощутил укол вины за то, что никак не отблагодарил лесную ведьму за помощь в выяснении правды о Грэге Дэвери. Неловко поджав губы, демон-кукольник шагнул к тринтелл и вопрошающе кивнул.

— Тисса, — обратился он. — Я так и не успел поблагодарить тебя за то, что ты для нас сделала. Спасибо тебе. Если я могу как-то отплатить тебе за это…

— Все сделал ты сам, разве нет? — усмехнулась она.

— И все же, — качнул головой кукловод. Хозяйка хижины устало вздохнула.

— Единственной возможной помощью от тебя, Мальстен Ормонт, будет то, что ты сейчас покинешь мой дом, больше мне ничего не нужно.

Данталли непонимающе сдвинул брови, переглянувшись с охотницей.

— Прости, что стеснили тебя так надолго… — кивнул он. Тисса усмехнулась.

— Разве в том дело? — прошелестела она. — Дело в том, что рядом с вами находиться опасно, я это чувствую с того момента, как вы пришли. Особенно ты, Мальстен Ормонт. Ты живая легенда, которая слишком много раз обманывала смерть. Я, кажется, понимаю, почему Теодор дружен с тобой: дыхание Жнеца Душ так часто звучало за твоими плечами, что его холод можно почувствовать издали. Этот холод манит аггрефьеров. Вы двое, — взгляд белых глаз лесной ведьмы остановился на Аэлин, — убивали и должны были быть убиты слишком часто. Вы привлекли внимание. Рорх и ее помощник пристально наблюдают за вами. Я не хочу, чтобы через вас они увидели меня.

Мальстен опустил глаза, кивнув тринтелл.

— Ясно. Что ж, тогда не станем более тебе докучать. Еще раз спасибо тебе за все.

— Прощай, Мальстен Ормонт. И ты, девочка, прощай. Думаю, больше мы никогда не встретимся, — склонила голову Тисса.

Решив больше не терять времени, данталли и охотница двинулись в путь, свернув глубже в лес и еще больше отдалившись от основного тракта.

Заговорить друг с другом спутники смогли лишь тогда, когда хижина Тиссы окончательно скрылась в лесной глуши и стала совершенно неразличима за деревьями. Аэлин нарушила молчание первой, шумно выдохнув и качнув головой, не скрывая своего облегчения: она всячески разделяла мечты лесной ведьмы о скорейшем расставании.

— Что ж, будем надеяться, что больше мы в Сонном лесу ни на какие неприятности не нарвемся. По крайней мере, на еще одного дьюгара, — с нервной усмешкой произнесла охотница, обращаясь к своему помрачневшему попутчику. — Не хотелось бы снова показывать тот… номер, что мы проделали в болоте пару дней назад.

Данталли рассеянно кивнул.

— Да, не хотелось бы… — коротко отозвался он.

Аэлин поравнялась с кукольником и внимательно заглянула ему в глаза.

— Мальстен, что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь? Твои глаза…

— Они в порядке, — покачал головой данталли, снисходительно улыбнувшись, — не беспокойся обо мне, прошу. В течение всего этого путешествия я, кажется, только это и заставлял тебя делать.

— Это неправда, — упрямо возразила охотница.

— Серьезно? А по-моему, со мной возникало множество проблем, без которых ты уже добралась бы до Грата. Причем, без преследования со стороны Культа.

Аэлин глубоко вздохнула и прибавила шагу, стремясь не отстать от спутника.

— Мальстен, мы ведь уже говорили об этом. Без тебя я бы никогда не выяснила, что стало с моим отцом, и уж точно не узнала бы наверняка, жив ли он. Без тебя у меня вообще ничего бы не вышло. Если взамен надо принять то, что теперь у меня на хвосте Бенедикт Колер… что ж, так тому и быть, оно того стоило, — охотница невесело усмехнулась, однако, не заметив и проблеска улыбки на лице кукольника, поспешила остановить его, ухватив за предплечье. — Послушай, Мальстен, я уверена, что ты мрачен не потому, что считаешь себя проблемным спутником для меня. Но если и так, спешу тебя разубедить в этом: все те «проблемы», которые, ты считаешь, возникали с тобой по пути, любому другому моему спутнику стоили бы жизни.

Данталли опустил взгляд, нервно усмехнувшись. Аэлин снисходительно склонила голову, положив руку ему на плечо.

— А теперь прекрати выдумывать всякие глупости и расскажи, что тебя волнует на самом деле, — настоятельно произнесла молодая женщина. — Ты был столь же мрачен некоторое время после разговоров с Теодором. Тисса тоже сказала нечто такое, что заставило тебя крепко задуматься? О чем именно? О том, что ты — живая легенда, которая много раз обманывала смерть?

Мальстен качнул головой, посмотрев, наконец, в глаза охотнице. На лице его мелькнула тень улыбки.

— Вообще-то, задуматься меня заставила не Тисса, а ты.

Аэлин недоуменно приподняла брови.

— Я?

— Когда сказала, что едва не потеряла хорошего напарника.

— Поясни, — охотница непонимающе качнула головой, сложив руки на груди. — О чем же это заставило тебя задуматься?

Мальстен ободряюще улыбнулся спутнице и неспешно продолжил продвигаться через лес.

— Честно говоря, о слепоте, — с невеселой усмешкой отозвался он. — В момент, когда я понял, что почти ничего не вижу, мне показалось, что нити словно исчезли, понимаешь? Точнее, я знал, что они есть, но понимал, что не смогу ими управлять, пока не буду способен видеть. Сила данталли напрямую зависит от зрения, и в какой-то момент я подумал, что лишусь и того, и другого. Знаешь, я невольно задумался о том, каково приходится слепому жрецу, который сопровождает Колера. Он вовсе не кажется беспомощным, а я, лишись я зрения, был бы…

— Недееспособен, — понимающе кивнула Аэлин, припоминая свою схватку с Ренардом Цироном.

— Да, — поморщился данталли.

— Мальстен, глупо сравнивать себя с Ренардом: он был рожден слепым, ему с раннего детства приходилось ориентироваться в пространстве без помощи зрения, тогда как тебе…

Кукольник кивнул.

— Да, я знаю, знаю, просто, когда я подумал о том, что нити могли бы навсегда исчезнуть, невольно представил себе, как бы сложилась моя жизнь, будь я…

— Человеком? — закончила за спутника Аэлин, и щеки ее на миг залил заметный румянец. Мальстен отвел глаза.

— Знаю, это глупые мысли. Быть человеком не позволила бы мне кровь моего родного отца, но… я часто вспоминаю, какая судьба постигла мою семью десять лет тому назад. Если бы я не был рожден данталли, матери не пришлось бы искать Сезара, чтобы меня обучить. Колер не нагрянул бы в Хоттмар, родители остались бы живы, и, возможно, никогда не было бы Ста Костров Анкорды.

Невеселая неровная улыбка вновь заставила глубокую ямочку показаться на левой щеке демона-кукольника. Аэлин снисходительно улыбнулась в ответ и изучающе склонила голову.

— И всего, что было после них, — пожала плечами она, многозначительно взглянув на своего спутника, — включая Малагорию и цирк Бэстифара.

Вопреки ожиданиям Аэлин, Мальстен помрачнел сильнее прежнего, нарочито небрежно махнув рукой и зашагав вперед.

— Зато сам цирк не изменился бы. Думаю, рано или поздно Бэс все равно привлек бы данталли к работе, как сделал это сейчас.

Аэлин изумленно приподняла брови, вновь поравнявшись со спутником.

— Постой, хочешь сказать, в видении, которое передала тебе Тисса, ты увидел, что в цирке сейчас другой данталли? — заинтересованно спросила она. — Ты… говорил, что Бэстифар… пытал моего отца с помощью расплаты данталли, но я была уверена, это она… твоя.

— Насколько я помню из видения, нового художника зовут Дезмонд, — бегло отозвался кукольник. Охотница глубоко вздохнула.

— Поправь меня, если ошибаюсь, Мальстен, но мне кажется, я слышу в твоем голосе ревность, — усмехнулась она, тут же посерьезнев. — Скажи, ты скучаешь по цирку?