Не делай этого (СИ) - Гаан Лилия Николаевна. Страница 2

Пока она болела, на смерть перепуганный состоянием любимицы сэр Арчибальд по-своему решил проблему с посещениями конюшен. Во-первых, он подарил Лиззи на день рождения (который она провела в постели) чудного трехлетнего жеребца Дика Слая - самого лучшего из своих производителей. А во-вторых, решил выставить имение, с прилегающими конюшнями на продажу.

- Мне хватит и дома в Липтоне, - пояснил Хошем свое решение леди Кларенс. - В городской жизни есть свои преимущества, одно из которых - близость доктора Уилсона к моей подагре. А ещё, думаю, это единственный способ прекратить чрезмерное увлечение Лиззи лошадьми.

Маленький городок Липтон находился всего лишь в миле от Кларенс-холла, тогда как Хошем-корт с его конюшнями располагался за три мили .

- Продать?! - ахнула Лиззи, едва заслышав такую чудовищную новость. - А как же...

Леди Кларенс только усмехнулась, увидев округлившиеся ужасом несчастные глаза дочери.

- Дорогая, сэр Арчибальд уже пожилой господин со множеством болячек, и он скопил порядочное количество денег, чтобы прожить остаток своих дней, не забивая голову скакунами. Вот Хошем и решил продать имение тому, у кого есть силы продолжать его дело.

Несчастная Лиззи расплакалась: у неё в голове не укладывалось, как можно жизнь без лошадей, без их умных глаз и бархатистых голов.

- У тебя же будет Дик Слай, - правильно поняла её состояние мать,- будешь ухаживать за ним, выезжать. Сэр Арчибальд даже согласился оплачивать овес и сено для жеребца. Сама знаешь, что нам такие расходы не по карману!

Лиз в сомнении посмотрела на родительницу: может оно и так, но она всех лошадей сэра Арчибальда всегда считала личной собственностью, а теперь вдруг один, пусть даже самый лучший жеребец! Для завода нужно ещё хотя бы несколько кобыл.

- И вообще, - продолжала вычитывать мать, - ты уже взрослая. Пора вести себя как приличествует леди. Я в твоем возрасте вышла замуж.

Но по отвлеченному виду дочери леди Кларенс догадывалась, что Лиззи меньше всего на свете думает о возможных женихах. А пора бы! Хотя самой матери хотелось, чтобы она как можно дольше оставалась беззаботным и наивным ребенком. В округе было мало подходящих женихов для дочери виконта. Но как показать девушку на лондонской ярмарке невест, если нет средств?

А между тем после болезни дочь неузнаваемо переменилась: распирали полотно рубашки дерзкие холмики отнюдь немаленьких грудей и округлились бедра. На похудевшем лице красиво мерцали большие зеленовато-серые глаза, а складка розовых губ непостижимым образом смущала новой, тревожащей мать улыбкой. И этот поворот головы, и обольстительно закручивающиеся пряди густых темно-каштановых волос... Когда же в её чистую девочку проникло порочное очарование отца, притягательная чувственность распутника Кларенса? Ведь Лиззи совсем ещё ребенок... мыслями, но не телом!

Леди Кларенс хмурилась, чувствуя, как тревожно сжимается сердце, но сразу же успокаивала себя: у Лиззи одни лошадиные хвосты в голове!

И вот как-то наведавшись к выздоравливающей дочери, она поспешила её обрадовать:

- Приезжает Джордж! Его шхуна встала на якорь в Бристоле и офицерам дали трехнедельный отпуск. Он привезет с собой приятеля.... сэра Генри Вудворт, если я не ошибаюсь. Молодой джентльмен - младший брат графа Сиртхэя. Надо привести дом в порядок к их приезду, а от тебя никакой помощи!

Лиззи на мгновение даже забыла о неприятностях. После лошадей её самой большой любовью был брат. Она его обожала и только благодаря постоянной переписке с Джорджем не потеряла навыков письма. Виконт не был дома целых три года, и девушка с удовольствием помогла бы матери, но у неё не хватало сил даже тайком выбраться из дома, чтобы уговорить сэра Арчибальда не продавать Хошем-корт.

Как всегда в случае затруднений на помощь приемной матери пришла со своей служанкой Мэри. Женщины постарались, чтобы к приезду хозяина в доме был наведен идеальный порядок. Увы, это и было единственным, чем Кларенс-холл мог похвастаться.

Обветшалый особняк с выцветшими от времени обоями, с шаткой и разнокалиберной мебелью, вытертыми коврами и продавленными диванами навевал мысли о беспросветной нужде. Она особенно ярко проявлялась по контрасту с ещё кое-где сохранившимися остатками былого величия: то сверкнет позолотой старинный подсвечник, то обратит на себя внимание портрет прабабушки работы самого Гольбейна или поразит дорогой инкрустацией потемневшая от времени шкатулка для рукоделия.

Лиззи, которая росла параллельно с упадком и обнищанием родового поместья на эти нюансы не обращала внимания, а вот леди Кларенс болезненно переживала за сына, который будет вынужден видеть подобное запустение в доме своих предков.

К приезду брата девушка надела свое единственное соответствующее росту и размерам белое платье, спешно сшитое заботливой Мэри к приезду брата. Она же преподнесла сестре пару новых башмаков и зеленые ленты для волос и пояса.

Жадно вдыхая воздух готовящихся на кухне яств, Лиззи стояла рядом с матерью на лужайке перед домом, больше всего на свете страшась испачкать свой наряд, когда подъехал посланный в Липтон экипаж и из него вылез высокий красавец, в котором мать и сестра с трудом узнали своего Джорджа.

Виконт улыбнулся и раскрыл объятия. Пока его целовали, тормошили, задавали десятки не нуждающихся в ответах вопросов, Кларенс только счастливо улыбался, заглядывая в сияющие глаза сестры и матери. И лишь когда суматоха начала потихоньку стихать, он обратил их внимание на вылезшего вслед за ним из экипажа молодого мужчину в мундире морского офицера.

- Знакомьтесь, это мой сослуживец - сэр Генри Вудворт, лейтенант флота его величества.

Лиззи нехотя повернулась к гостю, чтобы сделать приветственный книксен, и... замерла, не в силах оторвать взгляда от стоящего перед ней джентльмена.

Леди Кларенс считая, что дочь интересовали только лошади, была недалека от истины, и всё же нельзя сказать, что Лиззи никогда не задумывалась о будущем избраннике. Почему же, иногда думала, но как о ком-то далеком, нереальном, никакого отношения к окружающим мужчинам не имеющем.

С детства знакомые юноши были её друзьями, ведь когда-то они вместе лазили по деревьям, собирали каштаны, убегали подальше от глаз взрослых удить рыбу или играть в мяч. Правда, в последнее время что-то изменилось в их отношениях, и повзрослевшие приятели стали вести себя отчужденно и странно, неприятно ухмыляясь и одаривая вчерашнюю подружку по играм откровенно оценивающими взглядами.

Будучи от природы любознательной, Лиззи обсудила эту тему с сестрой, выслушала, что говорят о джентльменах знакомые девушки и пришла к выводу, что для любви, прежде всего, нужно встретить подходящего молодого человека. Вот Мэри же встретила своего викария: оба любят делать добрые дела, читать заумные книги и возиться в саду. Немудрено, что когда Лиззи представляла себе будущего избранника, то непременно видела его владельцем большого конного завода. А такие мелочи как цвет волос или глаз, характер или возраст её вообще не интересовали.

Приятель Джорджа, судя по тому, что она о нем слышала, никакого отношения к разведению лошадей не имел, но эти почтенные животные моментально вылетели у девушки из головы, как только она встретилась взглядом с серыми глазами джентльмена. На его чуть вытянутом с высокими скулами лице сразу же появилась добродушная улыбка, но Лиззи оказалась не в состоянии на неё ответить. Она как зачарованная продолжала разглядывать гостя. Темные, с золотистым отливом волосы офицера чуть вились. Уложенные в модную прическу, они эффектно обрамляли высокий благородный лоб.

Девушка ещё никогда не встречала настолько привлекательного мужчину. Он был не то, чтобы очень красивый (у Джорджа, например, было более правильное лицо), а какой-то особенный, яркий, настолько бросающийся в глаза, что болезненно сжалось сердце, заполыхали щеки, стали огромными и неуклюжими руки...

- Лиззи, что ты стоишь как столб,- рассердилась мать,- поприветствуй джентльмена!