Красный рыцарь - Кэмерон Майлз. Страница 21

Теперь она казалась не такой огромной.

Спотыкаясь, капитан отошел от монстра, стараясь прийти в себя. Котта у него промокла насквозь. А самого его, разгоряченного в пылу сражения, вдруг зазнобило. Наклонившись, чтобы подобрать кинжал, он почувствовал головокружение из–за сильной боли в шее и испугался, что потеряет сознание.

Подошел Йоханнес. Он выглядел… постаревшим.

— Шестеро погибших. У Сладкого Уильяма сломана спина, просит, чтобы ты подошел.

Капитан пробрался к тому месту, где лежал Уильям, пожилой оруженосец в видавших виды доспехах. Его изувеченное тело распростерлось рядом с хвостом виверны, которая расплющила его нагрудник. Непонятно как, но он до сих пор оставался жив.

— Добили ее? — просипел бедняга. — Бились на славу? Ведь так?

Капитан опустился на колени в грязь у головы умирающего.

— Храбро бились, Уильям.

— Слава Всевышнему, — произнес оруженосец. — Болит все, мочи нет. Отпусти мою душу, ладно? Капитан?

Красный Рыцарь наклонился, поцеловал Уильяма в лоб и вогнал лезвие ронделя тому в глаз. Пока длилась агония, он придержал голову оруженосца, потом медленно опустил на землю.

Вставать не торопился.

В задумчивости Йоханнес смотрел туда, где под мордой чудовища распластался труп Хьюго. Наконец, встряхнув головой, он поднял глаза и встретился взглядом с капитаном.

— Все же мы ее прикончили.

Гельфред затянул над отрубленной головой григорианский распев. Озарение пришло внезапно, и он повернулся, разочарованный. Сплюнув, егерь произнес:

— Не то.

— Твою ж мать! — выругался Йоханнес. — Выходит, тут еще тварь имеется?

К СЕВЕРУ ОТ ХАРНДОНА — РАНАЛЬД ЛАКЛАН

Ранальд направлялся на север с тремя лошадьми: тягловая, ненамного уступавшая в холке боевому коню, и две верховые кобылы, одна из которых была чуть выше пони. Ему в короткий срок предстояло преодолеть значительное расстояние.

Поскольку следовало торопиться, он ехал весь день и с наступлением темноты устраивался переночевать, где придется. С сожалением горец миновал притягательное великолепие Лорики с ее тремя большими постоялыми дворами, ибо время едва перевалило за полдень и на небе ярко сияло солнце.

Но ему не пришлось разбивать лагерь. Когда последние лучи солнца, едва касаясь раскинувшихся вокруг полей и реки, скользнули на запад, он приметил небольшой лесок на холме, свернул с дороги и устремился через влажное унавоженное поле к нему. А когда в сумерках добрался до места, почувствовал запах дыма и вскоре увидел костер.

Ранальд направил лошадей к небольшой стоянке и зычно прокричал:

— Приветствую вас!

У костра никого не было видно, а под деревьями оказалось слишком темно. Как только он поздоровался, из тени появился человек ростом почти вровень с головой коня. Ранальд положил руку на рукоять меча.

— Не беспокойся, незнакомец, — произнес он, рассмотрев старика.

Сам расслабился, да и лошадь присмирела.

— С радостью разделю трапезу с человеком, позволившим расположиться у его костра, — миролюбиво произнес он.

— У меня и самого еды хватает. Я здесь, чтобы насладиться одиночеством, а не балаболить ночь напролет, — вызывающе рассмеялся старик. — Впрочем, черт с тобой… можешь составить мне компанию, присаживайся к костру.

Горец спешился.

— Ранальд Лаклан, — представился он.

Старик усмехнулся, его зубы, сверкнувшие в лучах закатного солнца, оказались на удивление ровными и поразили белизной.

— Гарольд, — произнес мужчина, — в округе меня кличут Гарольд Лесник, хотя давно прошли те времена, когда я им был.

Взяв за узду вьючную лошадь Ранальда, он неспешно повел ее к ближайшему дереву. Перекусили они зайчатиной. Старик где–то раздобыл аж три тушки. Ранальд из вежливости не стал уточнять, как ему это удалось. У горца нашлось вино, красное вино из Галле. Гарольд не стал скромничать и выдул полную кружку.

— За вас, мой добрый господин, — насмешливо произнес он, подражая манере представителей знати. — Когда я был моложе, у меня этой красной заразы бывало хоть залейся.

Ранальд откинулся на разостланный плащ. Как, однако, все удачно сложилось в этот чудный вечер. Смущало только то, что сооруженное из опавших листьев ложе было рассчитано на двоих, в свете костра он разглядел на самом его краю два свернутых одеяла — следовало поостеречься. Многовато для одного старика.

— Мне думается, ты и с ратным делом знаком, — полюбопытствовал Ранальд.

— При Чевине все были солдатами, юный горец, — произнес Гарольд. — Я был лучником, потом командиром лучников, а уж потом лесничим, теперь, как видишь, просто старик.

Он прислонился спиной к дереву.

— Старым костям всегда холодно. Если дашь свою фляжку, я плесну туда сидра и подогрею.

Немного поколебавшись, Ранальд передал флягу.

У старика нашелся небольшой медный котелок. Подобно многим престарелым ветеранам, которых знавал Ранальд, он содержал снаряжение в идеальном порядке, и котелок отыскался в темноте без особых хлопот, поскольку каждой вещи предназначалось свое место. Он пошевелил угли от прогоревших сосновых шишек и веток, отодвинул заметно съежившегося после поджаривания зайца, и в два счета напиток стал горячим.

Ранальд взял предложенный ему кубок из рога, не выпуская из руки нож, и, проследив, чтобы старик заметил его, уточнил:

— А ведь ты был не один.

Гарольд ничуть не удивился.

— Был, — подтвердил он.

— Ударившийся в бега? — поинтересовался Ранальд.

— Возможно, — ответил Гарольд, — или, положим, просто служка, которому не положено находиться в лиственном лесу. А у тебя знак королевской гвардии.

Ранальд был готов к любому развитию событий.

— Мне до этого дела нет. Можешь не беспокоиться на мой счет, — успокоил он.

Видно было, что Гарольд воспринял сказанное с облегчением.

— Он не вернется, это как пить дать. Поддерживаю твое решение и присоединяюсь к нему. Хлебни еще.

Не снимая сапог, Ранальд снова улегся на плащ, но длинный кинжал с прямым лезвием положил рядом. Как бы он ни относился к старику, полно тех, кто за трех лошадок, не задумываясь, перережет глотку.

Наконец он уснул.

ХАРНДОН — ЭДВАРД

Тадеуш Пиэл заканчивал смешивать порошок — селитру, древесный уголь и немного серы. Три к двум и к одному, все в соответствии со словами алхимика, готовившего такую смесь для короля.

Подмастерья суетились рядом, подавая нужные предметы: бронзовый пестик, чтобы растолочь маленькие кусочки угля, разные по величине ложки, чтобы отмерить необходимое количество вещества.

Соединив все компоненты, мастер вышел со смесью во двор и поднес к ней горящий фитиль. Порошок зашипел и загорелся, испуская зеленовато–желтый дым.

— Словно сатана навонял, — пробубнил он, обращаясь к своему сыну Диккону.

Мастер Пиэл вернулся в мастерскую и смешал еще порошка. Он тщательнейшим образом отмерял нужные пропорции, но результат всегда оставался тем же — шипящее пламя.

Подростки привыкли к опытам оружейника. Его задумки иногда срабатывали, а иногда нет. Чаще бубнил он от разочарования, чем от удовлетворения. Был прекрасный вечер, и они поднялись на крышу мастерской, чтобы выпить немного пива. Юный Эдвард, посыльный и ученик, которого скоро должны были сделать подмастерьем, пристально смотрел на восходящую луну, пытаясь догадаться, для чего же на самом деле предназначен воспламеняющийся порошок.

Все его рассуждения сводились к тому, что каким–то образом это связано с оружием, поскольку испытывалось под знаком разорванного круга, и именно этим они занимались. Делали оружие.

АЛЬБИНКИРК — СЭР ДЖОН КРЕЙФОРД

Сэр Джон тренировался. Возраст и вес не мешали ему сражаться с деревянным столбом для отработки ударов или четырьмя солдатами, готовыми в любой момент вступить в бой.

С тех пор как заносчивый юнец проехал со своим прекрасно вооруженным войском через их городок, капитан Альбинкирка уже третий раз тренировался на деревянном столбе. Спина болела. Запястья ныли. Руки горели.