Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна. Страница 20

Медицинский мир оживился, зашушукался, а это могло сильно навредить дальнейшей карьере Валерии. И в первую очередь она могла лишиться милости покровителя - ведь Юрий Анисимович не в курсе этого эпизода ее биографии. Следовало что-то срочно предпринять, для начала хотя бы встретиться с непосредственным участником той истории, оставившим хирургию.

«Нет, не похоже, что проверка инициирована статьей. Дело-то давнишнее - сто лет назад закрыто, пылью покрылось. Здесь определенно нечто иное. Возможно, кто-то замыслил контрнаступление, опасаясь за свое место. Тот, у кого контракт заканчивается. Почему нет?.. - напряженно размышляла Валерия Петровна. - Не вовремя, ох как не вовремя! Кто бы мог подумать, что Вадим способен подложить такую свинью! Странно, почему не перезванивает... - взяв мобильник, спохватилась: - Телефон без звука!»

Лера принялась просматривать пропущенные звонки. Лады-шев в списке не значился.

«Сволочь! Бизнесмен хренов!.. А вдруг статья - это еще чей-то заказ? - в груди Лежнивец неприятно похолодело. - Стоп! Не паниковать! Мне ли не знать Вадима: на подлость он точно не способен, и вряд ли время его изменило. Просто надо его убедить не вставлять палки в колеса. И вспомнить наш роман. Если удастся окрутить его по новой, то он сам сделает все, чтобы я не пострадала... - вернулась она к посетившей утром мысли. - А если получу повышение и займу место... скажем, буду заниматься аукционами на закупку медицинского оборудования... то он будет у меня в кармане! Кто там у нас восседает на этой должности? Кажется, Балай, Возраст - точно предпенсионный. Как это о ней узнать побольше и копнуть поглубже? У каждого спрятан скелет в шкафу, а уж у доктора-и не один...»

По пути на Чкалова Потюне пришлось резко изменить планы. Позвонила Жоржсанд и велела срочно ехать обратно: запороли фотки в номер, а оригиналы остались на его флэшке. Заболтался, забыл сбросить копии на рабочий компьютер. Чертыхнувшись -на поездки по городу улетит уйма денег, Веня скомандовал таксисту мчаться назад в редакцию. Так что на Чкалова попал лишь через час.

Открыв квартиру, зашел в полутемную прихожую и щелкнул выключателем. Светлее не стало. Видно, перегорела лампочка в светильнике под потолком. Несмотря на это, ключи, документы, телефон и подзарядку он нашел быстро. На очереди одежда.

«А клево Катька с цифрами придумала, - отдал он должное Проскуриной, засовывая в пакет стоявшие на виду полуботинки. - Так... Что там еще?.. Остальное сказала искать в шкафу... Никогда не рылся в женской одежде да еще в чужих шкафах», - хмыкнул он, глянув на свои сапоги и на ковер в комнате.

Совесть и воспитание заставили разуться.

«...Нашел джинсы. Вот и свитер... Что еще? Куртка! - вернулся в темную прихожую Веня. - Хотя какая к черту куртка в такой мороз? Шубу надо взять, - принялся он двигать плечики в шкафчике, на ощупь выискивая мех. Увы, шубы не наблюдалось. Как и утепленной вишневой курточки, к которой он привык. Висела только горнолыжная. - Странно... Неужели экс-любовник кинул Катьку с шубой, как и бывший муж? Измельчали мужики», - осуждающе засопел он, стягивая с плечиков куртку.

В момент, когда он попытался засунуть ее в пакет с обувью, заверещал домашний телефон.

«Снять трубку или не стоит? - раздумывал Потюня. Звонили долго и настойчиво. Наконец звонок прекратился. - Значит, не снять», - успокоился он.

В пакет все вещи никак не желали вмещаться. По логике еще один можно найти на кухне. Уже обутый, Веня поленился в очередной раз разуваться, на цыпочках прошел на кухню и сразу об-наружил пустой пакет под раковиной.

За спиной снова раздался телефонный звонок.

«Придется ответить», - решился он.

-Да, - буркнул Потюня и, прижав трубку к плечу, продолжил складывать вещи. - Здрасте... Нет, ее здесь нет... Где-где, в больнице... Да нет, ничего серьезного, - успокоил он разволновавшегося собеседника и тут же осекся.

С полчаса назад он уже выдержал атаку одной странной особы, представившейся Катиной подругой Зиной. Прямо в лифте та устроила ему допрос с пристрастием: где Проскурина? И поскольку он понятия не имел ни о какой Зине, то четко выполнил Катину просьбу: никому ни слова. А здесь оно взяло и само с языка слетело.

- А вы кто? - настороженно уточнил он.

- Я Генрих Вессенберг, - представился собеседник. - А вы?

- Вениамин.

- Потюня?! - обрадовался тот. - Я много о вас слышал от Кати! И о том, что вы замечательный фотограф, тоже слышал. Жаль, до сих пор не вышло познакомиться.

- Мне тоже жаль, - голос Вени потеплел. - Я тоже наслышан о Генрихе.

- Скажите, что с Катей? Я третью неделю пытаюсь ее разыскать! Всех знакомых в Минске на ноги поднял - никто ничего не знает.

Почему у нее отключен телефон? Почему она в больнице? В какой? Расскажите все, что знаете. Пожалуйста! - взмолился собеседник.

Потюня задумался: говорить или не говорить? О Генрихе он слышал не только от Кати, был еще общий круг знакомых журналистов. Придется сказать.

- Ну, в этой она, в гинекологии, - пояснил Веня, раздумывая, стоит ли распространяться дальше. Как он понял из общения с Катей, Вессенберг - не отец ребенка. Значит, знать ему обо всем не положено. А если она слукавила и папаша он, тем более это не его дело. Захочет - сама скажет. - Я сам только сегодня узнал, что она в больнице. В отпуске был, утром вернулся. И не сильно волновался, что она не на связи. Она частенько с телефоном не дружит. Но сегодня сама позвонила, попросила подвезти одежду. Отца хочет навестить.

- А как состояние Александра Ильича? Я ему на домашний звонил, да все без толку. А мобильных номеров у меня нет - ни его, ни Арины Ивановны.

- Состояние?..

Потюня растерялся. Таких вопросов он Кате не задавал. Да и имени-отчества ее мачехи тоже не знал. Зачем забивать голову лишней информацией? А здесь человек, который знает, волнуется, переживает...

Видно, дорога ему Катька вместе со всей родней... Но все равно надо следить, как бы чего лишнего не брякнуть.

- Ну, состояние... Нормальное. Отца к операции готовят, - вспомнил он.

- Все понятно... Надо лететь в Минск... Жаль, на сегодняшний рейс уже не успеваю. Но попробую через Москву. В крайнем случае завтра к обеду буду в Минске. Хорошо, что с вами поговорил. Спасибо! От сердца отлегло.

- Ну да... Я тоже рад...

Реакция Вессенберга ввела Потюню в полный ступор. Как это? Сорваться с места, бросить все и прилететь первым возможным рейсом? Пожалуй, сам Венечка сподобился бы на такой поступок лишь в состоянии яркой влюбленности. И то по молодости, так как теперь уже знал - влюбленность долго не живет. А Катя с Генрихом знакомы много лет... Значит, это нечто другое. Похоже на любовь. А если так, то он должен помочь. Для начала - ему. Дальше сами разберутся.