Бесконечность любви, бесконечность печали - Батракова Наталья Николаевна. Страница 38

-      Да, Валерия Петровна, конечно, - закивал головой немолодой мужчина в халате, не желавшем застегиваться в районе талии. -Сейчас распоряжусь.

-      Ну так поспешите распорядиться! - гневно рыкнула начмед

Опасливо попятившись, мужчина развернулся и бегом, если

можно назвать бегом перестановку коротких ножек, кинулся в обратную сторону. Остальная процессия продолжила движение.

В палате, куда перевели Катю, незанятой оставалась одна кровать - самая неудобная, прямо у входа. Между тем Алиса расположилась на козырном месте - у окна.

Тумбочек было на одну меньше, чем кроватей.

-      Простите, не поделитесь со мной местом в тумбочке? - обратилась новенькая к соседке.

-      Не могу, - покачала головой та, не отрывая глаз от зачитанной книжки в мягком переплете, которая уже разваливалась на части в ее руках. - Нету полки внутри. Спросите, может, кто другой потеснится, - посоветовала она и, подхватив вывалившиеся страницы, в сердцах добавила: - Блин, да кто их так сшивает?! Руки бы поотрывала!

-      Извините, может кто-нибудь выделить мне полку в тумбочке? - чуть громче поинтересовалась Катя. - У меня немного вещей, - и в ожидании ответа обвела взглядом палату.

Никто не откликнулся. Все усиленно делали вид что не услышали вопроса. Алиса, отвернувшись к окну, якобы спала, девушка рядом с ней строчила СМС, женщина в годах что-то жевала, четко следуя поговорке «Пока ем, я глух и нем». Еще одна, не придумав ничего лучшего, быстро покинула палату.

-      Понятно, - усмехнулась Проскурина и задвинула пакеты под кровать.

-      Кто тут у нас из гинекологии? Орешко, Проскурина, Хильке-нич, Селезнева, Все здесь? - уточнила появившаяся медсестра, -По коридорам не гулять и не выходить из отделения. Проскурина, сейчас капельницу будем ставить.

-      Можно на минуточку в холл спуститься? - умоляюще попросила Катя. - Меня подруга ждет, ее сегодня выписали...

-      Я же сказала: из отделения ни шагу, - перебила медсестра. -Карантин в больнице. Выписали - пусть домой отправляется. Начальством приказано: никаких хождений! Никак вам не объяснишь. А с нас потом премию снимут, пусть и с гулькин нос, - укоризненно добавила она. - Нарушителей больничного режима будем выписывать, - пригрозила напоследок медсестра и скрылась за дверью.

-      Напугали! - буркнула женщина с книжкой в руках. - Пусть лучше выписывают, а то устроили беременным испытание на выносливость: то заморозят, то бегать с вещами заставят и при этом еще виноватыми норовят сделать. Так не то что сохранить, прямо на коридоре выкинуть можно! Надо жалобу писать, - отложила она в сторону растрепанную книгу и спросила у Кати: - Вы тоже на сохранении? Подпишете?

-      А что жалоба изменит? - оторвалась от телефона молодая женщина. - Одной больше, одной меньше. Мне, к примеру, их больничный сто лет не нужен - я в декретном. Почти полгода ждала, пока мама возьмет отпуск и за детьми присмотрит, а я в больницу лягу. Дождалась! Извините, нет возможности для операции! Пришлось ругаться, чтобы эту возможность нашли, а не выписали!

-      А что у вас? - заинтересовалась Катина соседка.

В этот момент снова открылась дверь, молоденькая медсестра вкатила две стойки для капельниц. На одной из них горлышками вниз висели три бутылки с лекарством, другая была пуста.

-      Проскурнова кто?

-      Проскурина, - поправила ее Катя.

-      Извините. Ложитесь, пожалуйста, - милым голоском попросила сестричка. -Селезнева?

Алиса нехотя пошевелилась. Догадавшись, кто такая Селезнева, девушка подтащила стойку с бутылками к окну, попыталась протолкнуть ее между спинкой и подоконником, но не получилось.

-      Странно, раньше проходила, - озадачилась она.

-      Так еще одну кровать добавили, - перестав жевать, напомнила ей пожилая женщина. - И так в палате дышать нечем!

-      Вам предлагали перейти в другую, - робко заметила медсестра.

-      Еще чего! Дура я переселяться? - хмыкнула та в ответ. - Я в этом отделении по два раза в год лежу и знаю, где лучше, а где хуже.

-      Извините, повернитесь, пожалуйста, - обойдя кровать с другой стороны, медсестра тронула Алису за плечо.

-      Вежливая, - с удивлением прокомментировала соседка Кати, после того как девушка покинула палату

-      Это пока молодая - вежливая. Поработает пару лет - станет как все, - усмехнулась завсегдатай отделения. - Насмотрелась я на них. А ты зря к окну легла, - повернула она голову в сторону Алисы. - Дует там. Это я окна расклеила.

-      Зачем? В палате нежарко, - подняла голову девушка с телефоном.

-      Зато дышать есть чем.

-      Так сами и ложитесь к окну, если вам воздуха не хватает, - возмущенно посоветовала девушка.

-      А ты меня не учи, не доросла еще, - с вызовом отчеканила женщина. - Там воспаление легких можно подхватить.

-      Вот интересная логика: вам простужаться нельзя, а кому-то другому можно? - не выдержала Катя.

-      А мне до других дела нету.

Похоже, подкрепившись, старушка заскучала и искала повод для конфликта с соседками. Снова открылась дверь. В палате с бутылками в руках появилась другая медсестра, постарше первой.

-      Проскурина, - прочитала она надписи на бутылках.

-      Я здесь, - подала голос Катя и, сняв очки, заползла под одеяло, освободив от одежды руку для капельницы.

Опустив бутылки в крепления, медсестра взглянула на внутреннюю поверхность локтя больной и замерла: живого места в районе сгиба нет! Синюшность, припухлость, запекшиеся следы... Мамина наследственность - и сама кожа, и подкожная ткань активно реагировали на любую мелкую травму. О синяках, неожиданно проступавших в том или ином месте, и говорить не приходилось. А ведь она порой и вспомнить не могла, где и как ударилась.

-      Мазью рассасывающей пользуетесь? - с сочувствием спросила медсестра.

Катя кивнула. Увы, ее гематомы сильнее мази.

-      Покажите левую руку.

-      Там еще хуже. Вчера ставили.

Глянув на вены другой руки, медсестра только вздохнула.

-      Понятно... Потерпите, я постараюсь небольно. Расслабьтесь и не смотрите.

Катя послушно отвернула голову. Игла практически безболезненно проткнула кожу и вошла в вену.

-      У вас золотые руки, - улыбнулась Катя. - Спасибо!

-      Спасибо в карман не положишь, - встряла настроенная на конфликт женщина. - Александровна - еще та мастерица. Все карманы, небось, шоколадками забиты.