Белая пешка (ЛП) - Коул Стиви Дж.. Страница 23

— Пойдём, ублюдок. Мы идём на прогулку.

По пути к квартире Марисы, Эми снова присылает мне смс. «Боже, как же она раздражает». Я оперативно присваиваю ей эту ужасную предупреждающую сирену, так чтобы я знал, что это она, и игнорировал, затем запихиваю телефон обратно в карман. Паренёк мчит во весь опор вниз по тротуару на скейтборде и практически сбивает меня.

— Осторожно, мелкий говнюк, — ору я, разворачиваясь, чтобы впиться в него взглядом. Он бросает взгляд через плечо и показывает мне средний палец.

Как только я достигаю тротуара, ведущего к её квартире, Мариса выходит из передней двери в джинсах и обтягивающей футболке — футболке с Гремлинами. Боже, как мы похожи. Она останавливается на секунду на верхней ступеньке. Нервная улыбка пересекает её лицо.

— Привет, — произносит она.

— Привет.

Она спрыгивает со ступеньки и гладит Кобейна по голове.

— Ты собираешься в кофейню?

— Не-а, я пришел увидеть тебя.

— О…

— Ты остановишься со мной на этих выходных? — спрашиваю я. Её глаза сужаются. Брови хмурятся. Ох, да ладно, эта девочка не может быть сбита с толку. — В Саут Бич? На автограф-сессии, где я получил для тебя столик?

— Я заказала собственный номер, — произносит она, уходя. Я следую за ней.

— Что? Почему?

— Потому что… Мне нужен номер.

— Боже, женщина, — я качаю головой. — Я же говорил тебе, что ты остановишься со мной.

Она останавливается, и я практически врезаюсь в неё. Кобейн продолжает идти, дергая свой поводок и практически лишая меня равновесия.

— Джастин, — произносит она, — я просто не знаю, что чувствую по этому поводу.

— Что? — я пожимаю плечами и хватаю её за руку. — О чем, чёрт возьми, ты говоришь?

Она вырывается из моей хватки.

— Слушай, я только пытаюсь начать свою карьеру писателя и мне просто… — её глаза смотрят в землю, а носком конверсов она царапает трещину в тротуаре. — Я просто, ну, ты знаешь, не нуждаюсь в такой репутации.

— Прости, — усмехаюсь я. — В такой репутации?

— Ага. Я не собираюсь присоединяться к категории всех остальных твоих друзей, которых ты трахаешь.

— О, Боже.

— Прости. Мне просто нужно было включить свои мозги, ладно? — она вздыхает, и от этого её симпатичного личика тает сердце. — Я думала, что ты другой.

А затем она разворачивается и уходит.

Я оглядываюсь вокруг, но никого нет. Кобейн фыркает на половину съеденный хот-дог, лежащий в сточной канаве. А я, вообще-то, в полном недоумении, пока смотрю, как она уходит вниз по тротуару, покачивая бёдрами. Последняя девочка, которая вот так бросила меня, была Мередит.

Мариса исчезает в толпе, направляющейся в метро, и всё, о чём я могу думать, это то, что гребаный Крис Тэлон приложил к этому руку. Но всё в порядке, так как я не сдамся так легко, и, кроме того, я лучший мужик, чем он когда-либо сможет стать.

Это проклятая сирена ревёт из моего кармана. Со стоном я вытаскиваю свой телефон и перечитываю текст: «Эй, ты! Разве не ты говорил мне, что будешь в Саут Бич в эти выходные? Я собираюсь туда, чтобы увидеться со своей семьёй. С удовольствие приду к тебе на автограф-сессию и посмотрю что это такое ».

И всё же Бог есть…

Глава 23

Мариса

«Отвратительный мальчик» — Die Antwoord

— Простите, мисс… — прерывает меня консьержка.

Дерьмо, какое имя я использовала на этот раз?

— Мисс Вонн, — я постукиваю пальцем по ограждению балкона, пристально вглядываясь в тёмный берег.

— Да, Мисс Вонн, но Вы не внесены в список как его контактное лицо. И я не могу сообщить Вам номер его комнаты.

Я вздыхаю. Пламя опаляет мои щёки.

— Это нелепо.

— Я буду рада перевести Ваш звонок в его комнату.

— Нет, — стону я. — Забудьте об этом.

И отключаюсь. Я пыталась представиться как его мать, его пиарщик, его персональный ассистент. Но по-прежнему гостиница отказывалась сообщить мне номер комнаты, в которой он остановился. Конечно же, я могла написать ему смс и спросить, но что ж в этом забавного? Поднялся ветер, обдавая меня липкой жарой Южной Флориды. Музыка раздается из микс сета от барной стойки у бассейна. Я смотрю с этого проклятого балкона уже в течение последних двух часов, ожидая увидеть, появится ли Джастин там. У меня нет других причин спускаться туда. Я просто написала ему! Качая головой, я поворачиваюсь, чтобы зайти обратно в прохладный гостиничный номер, когда слышу вопль девочки.

— Джастин, — невнятно выдаёт она.

Я всматриваюсь и практически уверена, что он направился во внутренний дворик. С… моё дыхание перехватывает в лёгких …ней. Я хватаюсь за край перил, мои суставы хрустят от того, как сильно я их сжимаю. Моё сердце дрожащей глыбой подпрыгивает к горлу, когда я вижу её развевающиеся на ветру блондинистые волосы. Они идут бок о бок, и это сводит меня с ума. Так что я хочу забраться на выступ этого балкона и броситься на барную стойку у бассейна. Тогда моя голова расколется, кровь и мозговое вещество забрызгают совершенно белые шорты, что на ней одеты. Какая-то девочка спрыгивает с барного стула и заскакивает прямо на него, обнимая Джастина за плечи и целуя в щеку. Эми стоит там. Держу пори — это съедает её заживо. Ладно, за*бись, привыкай к этому, #КлассноПровожуВремяСЭми.

Я не могу этого выносить, так что разворачиваюсь и иду в комнату, с хлопком закрывая стеклянную дверь. Я захватываю клоназепам (прим. клоназепам — противоэпилептическое средство) из моей сумочки, принимаю две таблетки, запивая их бокалом теплого шардоне. Это для меня — единственный способ отдохнуть. А я не могу допустить, чтобы завтра утром у меня появились мешки под глазами. Джастин даже на секунду не должен подумать, что я исходила на дерьмо из-за него и его драгоценной маленькой е*анной блондинки Эми.

Это просто удивительно, что некоторые лекарства могут сделать с вами. Я чувствую себя хорошо отдохнувшей и посвежевшей. Я пою в душе, и пока сушу волосы феном, даже немного пританцовываю по гостиничному номеру, прежде чем надеваю своё обтягивающее белое платье. И трачу оставшееся время, тщательно нанося макияж. Карандаш для глаз. Карандаш для глаз. Карандаш для глаз.

Я дуюсь, когда накладываю слой красной как пожарная машина помады на свои губы, удостоверяясь, чтобы подчеркнула всю глубину губок бантиком, которыми меня наградила природа. У этой суки Эми тонкие уродливые губы. В этот момент я отклоняюсь назад, чтобы восхититься собой, ну, в общем, я улыбаюсь. Важно знать, какими качествами вы обладаете и как правильно вы должны их использовать. Приходится так поступать, когда имеете дело с таким засранцем, как небезызвестный Джастин Вайлд.

— Он пожалеет, — шепчу я своему отражению, а затем иду к лифту.

Двери скользят, открываясь, и гудение бесед и хихиканье наполняют лифт. Очередь за автографами уже наводнила лестничную клетку и заполняет лобби. Я извиняюсь, пробираясь через толпу, и направляюсь в танцзал. В ту секунду, когда я вижу двери, я нахожу стол Джастина прямо в центре комнаты — ну, конечно же. Он сидит за столом, пока волонтеры раскладывают всё за него. И там Эми, прямо рядом с ним, прямо там, где я однажды сидела. Она вся — это возбужденные улыбки и поза прямо-таки королевы красоты. Эта помада цвета сахарной ваты выглядит нелепо. Она улыбается ему. Он улыбается ей в ответ. Она — симпатичная девочка. Но этого не достаточно для этого мудака. Ему необходима сногсшибательная. Ему нужен кто-то, из-за кого люди оборачиваются. Он любит девочек, которых грезят поймать большинство мужиков. И, Джастин, она — блондинка, а ты, чёрт побери, не любишь блондинок! Эми занята раскладкой его книг в стопки. А ассистент в этот самый момент, стоя на коленях, размещает коробки с книгами у его ног. Я держу пари, она притворяется, что встала на колени для него. Как будто он собирается вытащить свой великолепный член и шлепнуть им по её жаждущему рту.

Он осматривается вокруг, и его взгляд останавливается на мне. Он ухмыляется, а я отвожу взгляд. Каждый мой уверенный шаг определяет движения моих бёдер в провокационной манере «ты-хочешь-трахнуть-это-тело». Я смотрю прямо перед собой и точно знаю, что он это заметил. О, этот ублюдок, заметил. Держу пари, он представляет, как завалит меня в кровать: сначала лицом вниз, приподнимая мои бёдра и удерживая в кулаке мои волосы, пока будет погружаться в меня. И он уверен в том, что это снова повторится. Конечно, он уверен… он такой самовлюбленный ублюдок.