Книга И. Са (СИ) - Килпастор Винсент. Страница 17

На лбу у него написано: «я — обыкновенный кондом». Его повадки напоминают мне повадки участника великой октябрьской революции — матроса Ивана Кошки. Так его и зову: Джон Кошка.

Кошка местный, голосовал как и большинство жителей белого Шардона — за швондера Трампа. Он не понял сначала куда попал и как-то не особо смешно, по-американски пошутил над акцентом нигерийца, добавив, впрочем, что для джунглей Нигерии сойдет. Житель Шардона, Огайо, назвал Лагос — вроде пятый по населению город мира — деревней. Только я открыл рот ехидно спросить не получал ли Джон Кошка мейлов, будто выиграл миллион в лотерею, но молодой нигер уже завалил кошкодава на пол и сел сверху.

Хорошо быстро успели растащить — до того как менты в камеры наблюдения увидели. Остались бы всем бараком без телевизора и прогулки на сутки.

Сегодня я злой на весь свет и больной вдобавок. В таком духе хорошо пойти в бар переполненный байкерами, залезть на стойку и нассать им в пиво, при этом проклиная Трампа — отмордыхают гарантированно, но пять минут торжества и славы обеспечены.

Проходя мимо нигерийца залипшего в сиэнэн, где показывали комиксы как Путин, почти как злодей Грю со своими миньонами, взламывает почту Клинтонше, которая совсем не умеет почтой пользоваться.

— Фейк ньюз — демонстративно громко сказал я.

Нигериец вошел в США по мосту из Мексики и потребовал политубежища не в самый благоприятный для эмигрантов момент американской истории. Теперь ждет самолёта обратно в Лагос.

Сейчас житель Лагоса сжал кулаки и прёт на меня:

— С фига ли фейковые? Это все вы, русские, виноваты! Сломали людям выборы, а теперь потихоньку на самого Трампа льёте компромат, чтобы скандал не прекращался и толстопузые в своем же нижнем белье запутались.

— Да, льём! Скажу тебе больше — я лично в этой кампании участвовал, а сейчас гашусь тут в деревенской тюрьме, чтобы в фбр не замели. Жду когда Центр отзовёт на Родину.

Нигериец ловко, по-самбистски схватил меня за запястье, вывернул руку и стал изучать моё имя на браслете, выданном Ризом.

— Ага! — лагосец сделал несколько попыток прочесть, потом плюнул и отчего-то решил окрестить меня Ростроповичем. Не знаю откуда эта фамилия выщелкнула в его мозгу, быстром как черная молния.

— Так ты мне честна скажи, Ростропович, ломанули вы мудакам выборы или нет?

— Не знаю насчет выборов, но почту Клинтонше ломанули. Старинная русская забава. Отправили дурной бабе ссылку на срочную смену пароля, она сама ноги-то и раздвинула.

— Классика!

— А то.

— Тебе теперь за эту операцию депортируют? Серьёзна?

— Не депортируют — отзывают. На Родину.

— Агга! — тепло улыбнулся мне нигериец — зачёт вам с Путиным, Ростропович.

И. Су судилище тоже выбило из колеи. Он ходит по бараку кругами и пытается выяснить что такое «выкуп». Затуркал всех, даже доброго турка Орхана. Меня спросил уже раз восемь, наверное.

«Что будет если заплатить пять тысяч и что будет если пяти тысяч нет» Иса уверен что выкуп это американская форма взятки судье. Я пытаюсь объективно объяснить, но с расстройства все время срываюсь на политику.

— Это ценник на свободу, Иса. Freedom is not free — напоминаю ему слоган из рекламного ролика войны в Ираке и Афгане. И. Се не до политики — он пошел консультироваться у Джона Кошки. Потом слышу — тоже самое у Андрийки пытает.

Потом — Макса — те же вопросы. Иса из той категории существ, которые задают один и тот же вопрос всем подряд — пока не услышат то, что именно и хотят услышать. Только что не выдержал и замахал на него руками постящийся Раджа — святого человека и того доконал, маньячило мьянманское.

Наш барак пестрит ментовскими листовками о правилах поведения в тюрьме. Я как раз перечитываю «Правила виноделов» великого Ирвинга. «Some rules are good rules. But some rules are just rules. You just got to break them carefully». Как правило правила составляются людьми для других людей, людей о жизни которых «правильные» люди не имеют малейшего понятия.

Иса не умеет читать. Но этого мало — он и прочитанные вслух правила толком не понимает. А правил и протоколов — хоть отбавляй. Как получить новый рулон туалетной бумаги? Как получить свидание с родными? Как записаться на уроки Anger Management. Только меня одного он заставлял читать эти прокламации раз шесть.

Иса не понимает почему запрещено смотреть по телевизору музыкальные каналы.

— Многие поют не голосом, а голой задницей, понимаешь? Чака-чака — бум-бум. Иной причины не вижу.

Через минуту Иса переспрашивает о том же пицерийщика Бонасье. Еще Иса не понимает почему на баскетбольной площадке написано: «Запрещается играть в соревновательный баскетбол. Можно только кидать в кольцо. Если поймаем за игрой — прогулка будет немедленно прервана».

Ну не сидел чувак ни разу. Как ему, гаду костноязычному, разжевать то что накапливается годами наблюдения за государственной властью? Английский бы сидел учил пока время есть — как отпуск почти. А то недавно хотел заказать себе быструю лапшу Доширак по пятьдесят копеек, а по неграмотности заказал фиников по три доллара за пачку. Йобах — пятнадцать долларов как корова с гуся слизала. И. Са в панике — близок к помешательству. Ему кажется от него отвернулся за Аллах за слабость во время Рамадана.

Отвечаю ему как обычно путём вечного Дао:

— Древняя китайская мудрость, И. Са гласит: «НИ СЫ!», что означает: «Будь безмятежен, словно цветок лотоса у подножия храма истины». Вот ты бы отказался от фиников, взбунтовался против системы, потребовал возврата денег. А ты же убоялся гнева Маккены — вот и мечешься теперь. Ни сы, Иса — нас уже и так посадили — что они еще могут с нами сделать?

Вступает Андрийко:

— В изолятор штрафной отправят?

— Там самая безмятежность и есть. Они меня там точно вставать на просчет в полной выкладке не заставят. Там то чем возьмут? Тут же на Абу Граиб пока.

— Маккена твой судья Браун будет жалюваться!

Иса как ребенок, Дао ему не ведомо. Но добрый — ходит раздает эти дорогущие по тюремным ценам финики горстями, направо — налево. Хотя лукавит — смотрит как жертва поедает финик и пытает где раздобыть фай саузен долер.

— Ты же дом купить хотел — оттуда возьми. Менты вернут после суда, да еще с небольшими процентами.

— Жена забрял бабло уехал Индиана-де. А позвонить нельзям — запирет с жена говорить.

— Вот сука! Наплюй на запрет, Иса, что они тебе сделают? Продлят запрет? В тюрьму посадят? Наплюй. Никто не узнает.

— Не. Маккена зилой — Маккена слюшай телефон.

Все-таки интересно как у него уровень английского скачет из-за дня в день. Его бы на кафедру романо-германской филологии — для опытов.

Если верить федеральной книжке правил внутреннего распорядка, узникам Айса положено работать и получать зарплату. Федеральная зарплата узника айс — доллар в день. На пакет фиников можно собрать за четыре дня. В шардонской тюрьме айсов толком только наш барак — Мейфлауэр. В остальных отсеках сидят уголовные. Нас владельцы тюрьмы берегут как зеницу ока — каждый стоит двести баксов в день.

Джон Кошка, котрый сиживал тут и раньше — он местный — рассказывает будто раньше в Шардонском Замке, как во всех федеральных «центрах» была очень популярна программа тренировки собак поводырей. Времени у зыков много, кроме того доказано что общение с животными оказывает терапевтическое воздействие. Я бы охотно занялся дрессировкой собаки — даже без доллара в день.

Но Кошка разве скажет чего хорошего, чистого? Он утверждает, что программу тут закрыли, когда поймали одного зыка нежно любившим доверенную ему государством суку лабрадудля. Теперь в Шардоне осталась только собачья парикмахерская — куда люди приводят собак с воли. Стригут теперь во избежании эксцессов — два проверенных гомосека, да и то под надзором шерифов.

Прошел еще раз по кругу перечитав объявления и правила. Посмотрел как народ отмахивается от вопросов Исы и решил тряхнуть стариной — написать стэндап шутку. Назвал IСЕ Detainee Idiot Defrost Guide — Правила льда для чайников.