Кормилица по контракту - Бочарова Татьяна. Страница 37

— Так в чем же дело? — Кира удивленно подняла выщипанные в ниточку брови. — Иди.

— Но ведь это… это нехорошо. Ты первая будешь думать обо мне невесть что.

— Я? Почему? Ты имеешь в виду Лику?

Валя молча кивнула и потупила взгляд.

— Милая, это ребячество с твоей стороны. Во-первых, какое я имею право контролировать Вадима? Он взрослый, самостоятельный мужчина, мы все тут живем на его средства. А во-вторых… почему ты так уверена, что Лика была бы рада, если бы после ее смерти муж сделался монахом и дал обет безбрачия?

— Так мне… — нерешительно начала Валя, слегка ободренная ее словами.

— Идти и не раздумывать, — перебила Кира твердым, убежденным тоном. — Все равно, рано или поздно это произойдет, от судьбы не убежишь.

— Ты считаешь это судьбой? — Валя смотрела на подругу широко распахнутыми глазами.

Подбородок Киры напрягся, уголки ее губ едва заметно дернулись книзу. Она отвела взгляд от Вали к окну.

— Да. Считаю.

Вале показалось, что голос ее звучит неестественно звонко, будто Кира изо всех сил старается сдержать близкие слезы. Видимо, она опять думала о Лике, снова, в сотый раз переживала ее смерть, снова испытывала невыносимую боль оттого, что подруги больше нет, а жизнь продолжает идти своим чередом.

— Прости, — виновато и мягко произнесла Валя и погладила Кирино плечо.

— Перестань. — Кира усилием воли сбросила с себя уныние и вымученно улыбнулась. — Давай мне ребенка, я его уложу. А сама займись приготовлением к вечеру.

— Спасибо. — Валя чмокнула Киру в щеку. — Ты прелесть. Ты правда не осуждаешь меня?

— Правда. — Кира забрала у нее спящего, сытого Антошку и понесла в кроватку.

— Пойду, приму ванну, — проговорила Валя, поднимаясь с кресла.

На душе ее стало совсем легко и хорошо, от волнения и страха не осталось и следа. Она приготовила себе душистую, горячую ванну, в свое удовольствие понежилась в густой пене, а после натерла тело ароматным бальзамом и внимательно оглядела себя в большом, в человеческий рост, зеркале. Губы ее сами собой сложились в счастливую улыбку. Как она хороша! Беременность и роды нисколько не испортили ее фигуру, наоборот, она стала еще более женственной и соблазнительной. Грудь, налитая молоком, выглядела царственной и великолепной, щеки горели здоровым румянцем, глаза снова сияли. Будто и не было за плечами многих месяцев тоски, печали и разочарования, одна лишь радость, один упоительный восторг молодости, силы и красоты.

«Вадиму должно понравиться», — подумала Валя и, накинув махровый халат, покинула ванну.

Антошка тихо сопел в кроватке, в комнате было пусто. Кира куда-то ушла. Валя поглядела на часы: три пятнадцать. До вечера еще далеко. Она переоделась в кокетливый атласный пеньюар и, решив скоротать время за каким-нибудь полезным занятием, взяла позабытый Кирой на столе свитерок и принялась деловито орудовать спицами.

Вязание неожиданно увлекло ее. Валя не заметила, как проскочило почти два часа. Малыш проснулся, но не заплакал по обыкновению, а весело и громко заагукал. Она забрала его из кроватки, переодела, положила на стол, рядом поставила игрушки. Антошка тянулся к ним, уверенно хватал ручонками, пытался перевернуться со спины на живот.

— Давай, давай, тренируйся, — подбадривала его Валя.

Дверь открылась, вошла горничная Нюта.

— Привет. Кира Сергеевна велела передать, что она уехала по делам, но к вечеру вернется. Чтобы ты не волновалась.

— Я и не волнуюсь. — Валя пожала плечами и пододвинула Антошке резинового мишку.

Как это мило со стороны Киры так заботиться о ней. Только бы все хорошо вышло, а то вдруг Вадим уже передумал и вовсе не ждет Валю у себя на ночь глядя?

Нюта немного побыла в детской, повозилась с ребенком, рассказала Вале пару свежих анекдотов и сплетен, гуляющих по городку, и засобиралась:

— Ладно, пойду. Мне еще холл убирать.

Девушки распрощались. Валя открыла Антошке баночку фруктового пюре, покормила его и оставила немного полежать в недавно купленном манежике. Ей казалось, что время остановилось и стрелки на часах еле ползут. В конце концов, она не выдержала, набрала по телефону «100» и выслушала гнусавый, электронный женский голос, сообщивший ей, что сейчас «девятнадцать часов, двадцать три минуты и семь секунд».

Валя нетерпеливо и нервно вздохнула и зябко поежилась. В коридоре послышались мягкие шаги, и в детскую вошла Кира. Лицо ее было веселым и довольным.

— Заждалась?

— Да нет. Мне Нюта передала, что ты немного задержишься. Куда-то ездила?

— В Москву. Нужно было уладить кое-какие дела.

— Успешно?

— Более чем. — Кира с загадочным видом приблизилась к манежу. — Между прочим, Вадим уже ждет тебя.

— Да ведь рано еще! — удивилась Валя.

— В самый раз.

— А как же последнее кормление?

— Я могу дать малышу кашу. Пора ему привыкать, не вечно же он будет одним молоком питаться.

— Пожалуй, ты права, — согласилась Валя. — Тогда… я пошла?

— Ни пуха ни пера, — бодро пожелала Кира.

Валя, стараясь не перейти на бег, чинно вышла из детской и спустилась вниз. Дверь кабинета Вадима действительно была приоткрыта. Валя тихонько постучала и осторожно заглянула внутрь.

Кабинет одновременно служил Вадиму и спальней. Вынужденный часто работать до глубокой ночи, он оборудовал его так, чтобы в любое свободное мгновение здесь можно было прилечь и отдохнуть, выпить чаю, перекусить и даже принять душ. Комната делилась на две зоны. Первая, деловая, была оснащена всем набором офисной мебели, мощным компьютером, сейфом, телефоном и факсом. Во второй находился удобный раскладной диван, шкаф-купе, столик для завтраков и душевая кабина.

Сейчас Вадим был в зоне отдыха, сидел на диване, небрежно закинув ногу на ногу, и читал какой-то журнал. Услышав, как скрипнула дверь, он поднял голову. Лицо его осветилось улыбкой.

— Уже пришла?

— Я, наверное, поспешила? — осторожно спросила Валя, входя в кабинет.

— Нет, что ты. Я тебя очень ждал. Проходи, чувствуй себя как дома. — Вадим отложил журнал, встал и потянулся, заложив руки за голову. — Уф! Устал, как черт.

— Ты работал все это время? — Валя подошла совсем близко, положила ладони ему на плечи и принялась легонько массировать их.

— Работал. — Вадим зажмурился от удовольствия. — Из региона пришел запрос в фирму, нужно было связаться с их дилерами, обговорить все нюансы будущего партнерства. Маета, конечно, но зато в скором будущем нам светит весьма выгодный контракт. Вот тут особенно болит. — Он осторожно передвинул Валину руку.

— Сейчас станет легче, — пообещала она ласково, — ты только стой спокойно, не дергайся.

— Легко сказать, стой спокойно, — засмеялся Вадим, — почему-то в твоем присутствии мне спокойно не стоится.

— А что же тебе делается? — хитро поинтересовалась Валя, продолжая поглаживать затекшие мышцы Вадима плавными, нежными движениями.

— Да вот что! — Он неожиданно резко развернулся, схватил Валю, прижал вплотную к себе и принялся целовать.

Она больше не сопротивлялась, наоборот, сама отвечала на его поцелуи. Их объятия становились все более жаркими, дыхание сбилось, сделалось частым и прерывистым.

— Ты дверь заперла? — коротко спросил Вадим, на мгновение выпуская Валю из рук.

— Да. Кажется.

— Тогда… раздевайся.

Она слегка прищурилась, наклонила голову набок. Он весело расхохотался.

— Прости. Знаю, что звучит довольно цинично. Но я… так давно хочу тебя, что, ей-богу, просто потерял последнее терпение.

— Только это тебя и оправдывает, — с усмешкой заметила Валя. — Конечно, до романтики далеко, ну да уж так и быть. — Она медленно, глядя ему в глаза, расстегнула одну за другой три перламутровых пуговички на пеньюаре, развязала поясок, змейкой скользнувший к ногам.

— Дай. Я сам. — Вадим, не дождавшись, пока Валя скинет пеньюар, быстро и ловко сорвал его с нее. Затем подхватил Валю на руки и отнес на диван.

В этот раз она не потеряла голову от страсти. Ее разум оставался трезвым, он контролировал эмоции, не позволяя зайти слишком далеко. Валя наслаждалась каждой секундой близости, словно бы пила по глоточку восхитительный, пьянящий напиток, но так медленно, что действие его рассеивалось во времени, не становясь чересчур сильным.