Тарантино - Доусон Джефф. Страница 43

Но ничего не вышло. Единственный “Оскар” “Криминального чтива” — за лучший сценарий — обернулся пустой формальностью. По пути к подиуму Тарантино и Эйвори обнялись, чтобы публично доказать, что их разногласия остались позади, хотя для Тарантино, который вновь был не вполне великодушен в своей речи (“Я просто попытаюсь сымпровизировать, как и все мои предыдущие речи, когда я получал призы, — шутил он на пути к сцене. — Зачем портить хорошую традицию?”), это было своего рода утешительным призом. Возможно, история заставит нас связывать “Криминальное чтиво” с такими фильмами, как “Таксист”, “Славные ребята” и “Дж. Ф. К.: выстрелы в Далласе”, которые при взгляде назад кажутся нам преступно обойденными призом Академии за лучший фильм. Тем не менее фильм имел огромный кассовый успех. К тому времени, когда он вышел на видео 12 сентября, в США он собрал более 107 миллионов долларов. Также он собрал более 12 миллионов фунтов стерлингов в Великобритании. Своим триумфом “Криминальное чтиво” никоим образом не обязано тому, как “Мирамакс” вела кампанию по его продаже.

“Криминальное чтиво” по многим параметрам — классический эстетский фильм: снят молодым режиссером, дешев, полон философских рассуждений, неоригинален по структуре, фаворит фестивалей, предназначен для большого экрана и длится два с половиной часа. Из-за загруженного летнего расписания и из-за близкого по срокам выхода “Прирожденных убийц” прокат в Штатах отложили до осени; премьера состоялась на Нью-йоркском кинофестивале, широкий прокат начался 14 октября, а неделей позже фильм вышел в Великобритании. Исходя из опыта феноменального успеха по раскрутке другого малобюджетного фильма — “Возмутительная игра”, “Мирамакс” продолжала выступать в качестве главного дистрибьютора и выпустила фильмы на 1300 экранах по всей Америке, что по масштабам сравнимо с прокатом фильма крупной кинокомпании.

Если применительно к последней в своей маркетинговой стратегии “Мирамакс” развернула кампанию под девизом: “Храни большой секрет”, то на этот раз компания пыталась обезопасить себя от любых маневров со стороны борцов с насилием на экранах красноречивым лозунгом: “Вы не узнаете фактов, пока не посмотрите фильм”.

С бюджетом 8,5 миллиона долларов “Криминальное чтиво” оказалось более чем удачным вложением и обеспечило Тарантино и Бендеру репутацию режиссеров, которые не только поставляют товар, но и делают это дешево.

“Все дело в том, что я мог бы снять “Чтиво” за 15 миллионов на “Трийстар”, — объясняет Тарантино. — Не было никакого разговора в стиле “Дайте мне больше. Дайте мне больше денег”. Я имею в виду, что Лоуренс и я могли сказать: “Дайте нам минимальное количество денег, и мы все равно сделаем тот фильм, который хотим”. Конечно, если бы мы пошли на “Мирамакс” и сказали, что нам нужно десять, двенадцать миллионов, чтобы снять “Криминальное чтиво”, они бы нам их дали, но я знал, что могу снять фильм за 8 миллионов, и он бы вполне окупился.

Если бы мой следующий фильм был чем-то вроде “Пушек острова Наварон”, да, мне нужно было бы больше денег, но представим, что я прямо сейчас решил снять “Псов”. Стал бы я делать “Псов” за десять миллионов просто потому, что я могу себе это позволить? Мой ответ: “Нет”, потому что все и так было идеально. Возможно, я не стал бы снимать их за полтора миллиона, я бы сделал их за три, потому что так мне, возможно, было бы легче дышать. Бюджет фильма должен определяться его содержанием. У каждого фильма — свой органичный бюджет, который складывается из того, каков фильм по жанру, насколько он будет интересен публике, как его воспримут в Америке и за рубежом, как он пойдет на видео. Если затрачены соответствующие деньги, все будут счастливы, и даже если фильм абсолютно провалится в Америке, мы выпустим его на видео и ничего не потеряем.

Я мог бы снять “Настоящую любовь” за гораздо меньшие деньги, верно, — продолжает Тарантино. — Но все дело в том, что Тони проделал потрясающую работу. Он на самом деле имел дело с минимальным бюджетом со времен “Голода”, и вы не сможете сказать, что фильм чем-то хуже “Дней грома”, на которые было затрачено пятьдесят миллионов. Все дело в том, что я мог бы снять фильм за шесть миллионов.

Я не имею в виду, что деньги влияют на вашу объективность: просто чем меньше денег вы затратите, тем меньше их нужно, чтобы окупить затраты, и тем больше можно заработать…”

Тарантино намекает на расточительность Голливуда в начальной версии “Четырех комнат”, когда звезда комедийных фильмов Честер (Тарантино) и большая шишка кинобизнеса Лео (Брюс Уиллис) объясняют излишние затраты на один из их фильмов портье Теду (Тим Ротт).

ЧЕСТЕР:

Сколько у нас в итоге вышло?

ЛЕО:

Ну, если мы тут говорим начистоту… Не бросай трубку… 72,1 миллиона.

ЧЕСТЕР:

72,1 чертова миллиона. Знаешь, какое самое популярное выражение в этом городе, Тед?

ТЕД:

Нет.

ЧЕСТЕР:

“Мы окупим все на видео”. К черту видео. К черту. Окупились ли “Челюсти” на этом видео? Нет, сэр. Знаешь, почему? Потому что никакого видео и в помине не было, когда вышли “Челюсти”. Мы просто сидим и треплемся. То же самое и здесь. Если бы видео не существовало, мы бы до сих пор зависели от кассовых сборов. И все потому, что до того как выйти на видео, за границей, на платном телевидении, на бесплатном телевидении, перед армией и флотом, “Свихнувшийся детектив” стоил 72,1 миллиона долларов…

Учитывая все соображения по поводу маркетинга, прибыли, убытков и всеобщих похвал, Тарантино сам решился направиться по этому пути и раскручивать свои фильмы, что и стало его самым крупным козырем. После выхода “Бешеных псов” Тарантино большую часть года провел в дороге, встречался с прессой и важными людьми, давал интервью и читал лекции по поводу фильма, посещал фестивали. В случае с “Криминальным чтивом” — хотя оно привлекло внимание всей общественности, получив “Золотую пальмовую ветвь”, — он следующие пять месяцев провел в турне. Для Тарантино не найдешь лучшего адвоката, чем сам Тарантино. “Он прекрасно сам себя представляет, — говорит Филип Томас из журналов “Эмпайр” и британского “Премьер”. — Он полмира объехал, давая интервью по поводу “Псов”, и критики сходили с ума еще до того, как фильм вышел на экраны. Он прекрасно дает интервью, владеет словом, на большинство вещей у него собственный взгляд, он — идеальная нажива для журналистов. Джон Дал после “Последнего искушения” мог бы стать звездой, особенно в Великобритании, но у него не было и половины способностей Тарантино подавать самого себя. Многое зависит от этого”. “Все дело в том, что такого не было со времен Спайка Ли, — объясняет Бендер. — Он был мотором своих идей, он мог просто выйти и покорить всех своей индивидуальностью. Квентин — личность, его фильмы очень индивидуальны, он сам очень индивидуален. Похоже, что он очень быстро становится кумиром, хотя в бизнесе он всего два года”.

“Моя сила заключается в том, что меня знают за границей, это верно, — признается Тарантино. — Повсюду. У меня там большой вес. На “Мирамакс” это поняли совершенно точно, когда отправились туда продавать фильм. Они сняли фильм за восемь миллионов и продали его за одиннадцать за границей, так что мы были в расчете даже до того, как фильм вышел на экраны, и это все из-за моего имени. И единственная причина, по которой меня знают, в том, что я дал тысячи интервью. Я ездил в Испанию, Бразилию, я давал все интервью сам. Я ездил в Корею, на сей раз по поводу “Чтива”, начинал все сначала. Они не знали, кто я, так что я давал интервью, выступал в телевизионных шоу, и мои дела в Корее пошли в гору, а рынок у них очень странный. Я быстро понял с “Псами”, что когда я ездил в страну и поднимал там шум, все шло очень хорошо или лучше, чем можно было ожидать. Когда я не ездил, ничего не получалось. Если у вас нет никого, кто бы поехал туда и занялся этим, вам остается только газетная реклама. У них в этих разных странах нет телевизионных каналов, по которым все время крутили бы вашу рекламу…”