Титус Кроу - Ламли Брайан. Страница 38

После недавней операции Писли слетал из Глазго в Лондон, чтобы встретить прибывших из Америки друзей и коллег. Эти американцы привезли новейшее сейсмологическое оборудование, с помощью которого надеялись выследить подвижные «орды» отродья Шудде-М’еля, если остатки этого вида хтонийцев рванутся на выручку к собрату. Телепаты из Фонда Уилмарта подозревали, что может случиться именно так. В последнее время эта группа подземных жителей — как из состава гнезд, так и одиночные особи — развили некое средство экранирования сознания от самых мощных телепатов, что мешало определять их местонахождение. Небольшие телепатические способности Кроу после кошмара, пережитого нами на вересковой пустоши, похоже, покинули его. Но при этом он в разговоре с глазу на глаз сказал мне, что в остальном он — в отличной форме.

Было около полудня. Мне помнится — мы проезжали по безлюдному району в нескольких милях восточнее Пенрита. Уже некоторое время Титус Кроу вел машину молча, пребывая в задумчивости. Краем глаза и сознания я впитывал пейзаж окрестностей. Машинально, как это частенько со мной бывает, я ухитрялся одновременно вспоминать о том, как у нас на глазах растворялся в воде гигантский монстр, и, как я уже говорил, озирать окрестности, как вдруг, без какой-либо причины мной овладела странная тревога.

Пейзаж был унылым. Крутые склоны гор с зубчатыми скалами справа от дороги, а слева — отвесная пропасть. Сама дорога была узкой и неровной. Впереди и позади ее закрывал туман, и по мере того, как мы продвигались на юг, туман, тянущийся к нам от гор, становился все гуще.

Только я успел ощутить некую зловещесть в виде за окошком машины, как заметил, что у меня разболелась голова. Головных болей у меня не было несколько месяцев — с того самого дня, когда к нам из Америки приехал Писли. Стоило мне подумать об этом — и я резко и ярко вспомнил предупреждение профессора: «…никогда не забывайте: они ни за что не перестанут пытаться подобраться к вам! Теперь вы должны постоянно носить эти обереги при себе, но даже при этом вам ни за что нельзя спускаться под землю. Нет, надо выразиться точнее: вам следует избегать глубоких долин, расселин, ущелий, рудников, копей, метро и так далее. Как я уже сказал, прямой атаки вам опасаться не стоит, но опосредованно копатели все же могут на вас нападать. Внезапное землетрясение, камнепад…»

— Титус! — громко выдохнул я. — Титус, какого черта? Куда ты едешь? Мы не этой дорогой собирались ехать. Мы должны были несколько миль назад повернуть и поехать поперек возвышенности, по шоссе A-шестьдесят девять к северо-восточному побережью!

Я с опаской посмотрел за окошко. С одной стороны — отвесная пропасть, с другой — столь же отвесные скалы, поднимавшиеся к самому небу. Вершины гор затягивал туман.

Кроу в ответ на мою неожиданную вспышку вздрогнул, нажал на тормоза и остановил машину. Покачал головой, сонно потер глаза.

— Конечно, мы должны были ехать по A-шестьдесят девять, — через пару секунд согласился он и озабоченно нахмурился. — Что за че… — вырвалось у него.

Он словно бы с ужасом о чем-то догадался.

— Де Мариньи… Кажется, я понимаю, почему в последнее время среди сотрудников Фонда стало настолько больше странных «несчастных случаев», самоубийств и смертей. Кажется, я понимаю, и думаю, что мы с тобой можем стать следующими в этим списке!

Только он успел произнести эти слова, как у меня волосы встали дыбом. Совершенно неожиданно земля под нашей машиной задрожала, и подземный рокот был слышен даже на фоне шума работающего мотора!

В следующее мгновение я, как ни стыдно в этом признаваться, громко вскрикнул, но Кроу уже успел взять себя в руки, отпустил ручной тормоз, включил заднюю передачу и дал газ. Машина резко отъехала назад. Кроу отреагировал на свою тревогу очень вовремя. В то же самое мгновение, когда «Мерседес» катился назад, на то место, где он стоял только что, со склона рухнул здоровенный валун в облаке мелких камешков и тонн земли. И в этот момент мы услышали (не ушами, конечно, а сознанием) зловещий, чужеродный напев, слишком сильно нам знакомый:

— Свернуть некуда, — еле слышно произнес Кроу, продолжая уводить машину назад. — Но если удастся отъехать подальше…

Его надежда и наши с ним безмолвные молитвы разбил туман. Он сгустился словно бы в ответ на какой-то адский призыв (и я вполне склонен верить, что так оно и было) и окутал нас со всех сторон.

— Боже мой! — ахнул я, а Кроу снова остановил машину.

— Ничего не вижу! — прокричал мой друг. Стена тумана встала за окошками, и лицо Кроу стало серым в этом мрачном свете. — Тебе придется выйти, де Мариньи, и притом быстро! Окна полностью запотели. Прижми ладонь к центру заднего стекла и отойди к середине дороги. Найди место, где я мог бы развернуть машину. Сможешь?

— Черт побери, попробую, — прохрипел я.

У меня во рту пересохло от страха, которому пока что не было названия.

— Придется не просто попробовать, — мрачно сказал мне друг, когда я открыл дверцу. — Если не получится… нам конец!

Я захлопнул дверцу, выскочил, пробежал назад и прижал ладонь к покрытому испариной заднему стеклу. Взревел мотор. Из открытого окошка в дверце водителя послышался крик Кроу:

— Молодчина, Анри. Теперь иди по дороге… а еще лучше влезай на багажник и садись, и помогай мне, водя ладонью влево или вправо — в зависимости от того, куда поворачивает дорога. Вот так, отлично. Поехали!

Я все делал так, как меня попросил Кроу. Сидя на багажнике, я водил по стеклу рукой и, тем самым, сообщал Кроу нужное направление, а он осторожно вел свою большущую машину назад по узкой горной дороге, затянутой туманом. Раза три-четыре сверху падали камни, сорвавшиеся с неведомой высоты из-за продолжавшихся подземных толчков. И все это время у меня в сознании звучало отвратительное гнусавое пение!

Казалось, миновало несколько столетий, прежде чем туман словно бы немного поредел, дорога стала шире, и появилось неглубокое, заросшее травой углубление в стенке склона — ровно такой ширины, что туда могла встать машина. Криком предупредив Кроу, я спрыгнул с багажника, пробежал вперед и жестами стал указывать другу дорогу к нише в скале.

В этот миг я был очень близок к катастрофе. Потому что без всякого предупреждения из недр земли послышался негромкий рокот, и целый участок дороги, на котором я стоял, дернулся и жутко затрясся. Меня отшвырнуло назад, я потерял равновесие, и меня сбросило за край шоссе, и я полетел кувырком по крутому склону. К счастью, падал я не слишком долго — футов двенадцать, после чего сильно ударился плечом. Ослепнув от боли, я с трудом поднялся на ноги. Я оказался на широком естественном уступе, за которым земля круто обрывалась вниз — до самого дна невидимой долины. Туман опять сгустился. Воздух наполнился ощутимым чувством угрозы и ожидания чего-то страшного.

— Кроу! — прокричал я, тщетно пытаясь взобраться по крутому склону наверх, к шоссе. — Титус, где ты?

В следующее мгновение передо мной предстало нечто настолько ужасное, что на миг мне показалось, что у меня вот-вот остановится сердце. Слева от меня, футах в пятнадцати, не больше, там, где дальше ничего не было видно за завесой тумана, каменистый склон взорвался фонтаном щебня и почвы, и тогда…

— Ужас!

Я попятился назад, бормоча какую-то несуразицу и беспрерывно повторяя имя Кроу, а в это время тварь приближалась ко мне. Он был похож на осьминога, этот обитатель глубоких недр земли… длинные гибкие щупальца… пухлое серо-черное, удлиненное, похожее на мешок тело… словно бы резиновое… выделяющее зловонную белесую слизь… без глаз… и без головы… Я не видел ничего, кроме тянущихся ко мне и извивающихся щупалец. Или все-таки… да, точно! В верхней части туловища твари… имелась выпуклость… что-то вроде вместилища для мозга… или ганглий… да мало ли еще чем мог управляться этот чудовищный организм!