Титус Кроу - Ламли Брайан. Страница 81

…Что они явно не сумели разыскать часы. Я вернулся в свое тело, на виллу Фелиция Тетрикуса, и оказался в кабинете старика. Он сидел за столом и что-то писал. В задумчивости он оторвал взгляд от письма и посмотрел прямо сквозь меня!

Никаких признаков того, что меня заметил и узнал, не отразилось в его глазах. Быть может, он заболел?

— Фелиций, — произнес я, шагнув вперед, но сам не услышал собственного голоса, да и не шагал я вовсе, а парил над полом.

В это самое мгновение я уразумел, что никакого тела у меня нет! Мое сознание получило свободу, оно не было объято плотью, а где-то в этом доме прямо сейчас моя опустевшая оболочка умирала, страстно желая обрести разум, который бы ею управлял!

…Такая ментальная паника…

…Старенький врач вошел в кабинет с порошками для Фелиция. Бывший сенатор взглянул на него и спросил:

— Септимий, ты Титуса не видал?

— Он пошел прогуляться на болота, так я думаю, Фелиций. В последние дни он какой-то неспокойный, ты и сам об этом знаешь, но сегодня он стал более похож на себя. Когда я его встретил, он показался мне полным жизни и любопытства. Ничего дурного с ним не произойдет.

— Хм-м-м, — проворчал хозяин дома. — Без сомнения, он отправился с визитом к этому простолюдину Урбикусу. Не могу понять, что он в нем находит!

Лоллий Урбикус! Могло ли быть так, что на самом деле мое тело лежало в его доме? Но ведь дом философа находился в нескольких милях от виллы! Мне нужно было поспешить! Непривычный к новому, бестелесному состоянию, я двинулся к раскрытой двери, а в это время на моем пути оказался Септимий. Я прошел сквозь него, не удосужившись остановиться! А ведь я должен был догадаться: сознание, лишенное тела, не ведает преград. Проходя сквозь стену в ту сторону, откуда вела дорога к дому Урбикуса, я услышал, как Фелиций сказал:

— Ты только что сильно побледнел, Септимий. Что-то случилось?

Я услышал ответ старого врача:

— Мне словно бы кто-то на душу наступил.

А я тронулся в путь к дому философа. Мне казалось, что я лечу над вересковыми пустошами ужасающе медленно, но мало-помалу я приближался к долине, где находилось скромное жилище Лоллия. Мало мне было отчаяния из-за того, что я не мог заставить себя двигаться быстрее, я вдруг понял, что с каждой секундой моя скорость немного падает! Что же мне говорил председатель совета Хранителей Архива? Что если я немедленно не возвращусь в свое тело, я постепенно утрачу способность передвигаться, так? Охваченный отчаянием и страхом, я наконец поравнялся с домом Лоллия Урбикуса и обнаружил, что его нет дома, да и меня — точнее, моего тела — тоже!

Я быстро слабел, а может быть, просто разыгралось болезненное воображение. Я бросился обратно к…

…Виллы, я направился прямиком в кабинет Тетрикуса. Там я снова застал старика, который вел серьезный разговор с Септимием.

— Ты думаешь, такое возможно? — спросил бывший сенатор в тот момент, когда я переступил порог.

— Вполне возможно, — отвечал Септимий. — И этим могут объясняться его бесконечные визиты к Урбикусу. Значит, они объединились ради этого. Святилище закопали глубоко — я за этим лично проследил, но если они взялись за дело вдвоем, они скоро откопают его, я так думаю. Но это, безусловно, в том случае, если они обнаружили, где святилище закопано.

Фелиций помрачнел и поднялся из-за стола.

— Какая неблагодарность со стороны Титуса, — сказал он. — Вот что: собери несколько слуг. Возьми Торпоса и еще нескольких. Мы с тобой отправимся туда, где закопано святилище. И если они там, то я очень разгневаюсь!

Было ли это возможно? И часы, и мое тело… Я последовал за двумя римлянами по пятам, как пес, а они собрались в дорогу к закопанному «святилищу». Но к этому времени я уже точно понял, что силы покидают меня. Сила моего сознания таяла, угасала. Мне было трудно сосредоточиться. Но я должен был…

…По пустошам. Нас была горстка — нет, не так: их была горстка, а я физически был легче дуновения ветерка — Фелиций, Септимий, Торпос и еще четверо слуг, кроме него. К счастью, оказалось, что следовать за ними не составляет особого труда. С моей стороны не требовалось значительных умственных усилий — я просто позволил их воплощенным духам вести меня за собой. Правда, теперь мне приходилось сражаться с неотступной усталостью, с нестерпимым желанием заснуть. Я прекрасно понимал, что это такой сон, от которого я могу никогда не пробудиться!

…Наверное, две мили. Я знал эту маленькую долину, потому что частенько забредал сюда во время своих прогулок… неудивительно, что я не догадался, что именно здесь спрятаны мои часы — ведь их «могила» находилась в густых зарослях орешника рядом с небольшим ручейком…

…Едва соображая, что теперь я должен…

…Голос Септимия, сильно дрожащий. Он говорил, что если где и могли обитать призраки, так именно тут. А Фелиций, по всей видимости, с ним согласился, потому что в то самое время, когда моя умирающая сущность начала проникать в землю, тонуть в…

…Почувствовал, что вся компания удаляется, уходит другой дорогой к вилле. А мне уже было все равно, уже ничто не имело для меня значения. Великий покой словно бы обнимал меня, как плащ, сотканный из тьмы.

Мой тающий, распадающийся дух все медленнее тонул в мягкой земле. Всякое осознание происходящего рассеивалось и исчезало в безднах бестелесности, притягивалось к сердцу Земли, чье тепло — колыбель всех душ, и…

И каким бы слабым, каким бы незначительным ни стал мой дух, какая-то крошечная частичка разума Титуса Кроу то ли проникла сама в часы времен, то ли они притянули ее к себе.

И в это самое мгновение во мраке Стикса вспыхнула искорка света, и бесконечно далекий голос воззвал ко мне:

— Титус, о мой Титус, — да помогут тебе часы! Только попроси об этом и отыщи их сущность своим сознанием — хотя бы самой капелькой сознания. Ты можешь повелевать часами!

И голос утих — так же внезапно, как появился, оставив только…

…Тиания! Ее голос пробудил меня, вызвал к жизни все, что от меня еще осталось — даже без тела.

— Разыщи их сущность! — расслышал я далекие отголоски слов прекрасной богини. — …Сущность часов, их разум, их сознание. Разыщи и дай им приказ.

И я сделал это.

Искорка света превратилась в прожектор — мощный, расширяющийся луч света, в знание, в разум, изничтожающий тьму. И мой дух вновь стал целым, невредимым, и часы опять стали моими, и я обрел возможность отдавать им команды… но при этом они все еще оставались погребенными под слоем земли! А где-то лежало мое бедное тело, и с каждым мгновением становилось все холоднее и холоднее, и его способность поддерживать жизнь таяла, и кровь остывала и сворачивалась, а мозг разжижался…

…Я осознал, что действовать нужно срочно. Я… держался из последних сил. Оставался вопрос: смогут ли мои часы времен вылететь на поверхность, раздвинув тонны земли надо собой, и…

…Едва заметным усилием сознания! Наверное, внешне это стало похоже на взрыв. Тонны земли взмыли в небо, а мои часы были подобны лавовой бомбе, которая…

…наверняка увидели это извержение. И теперь они глазели на меня — вернее, на часы. А я, находясь своим сознанием внутри волшебной машины, в отчаянии описывал большие круги над вересковыми пустошами в поисках своей пустой оболочки, своего тела. Фелиций и все его спутники запрокинули голову. Они были охвачены страхом. Зрелище летающих в небе часов так испугало их, что они стали закрывать глаза руками. Все — кроме Фелиция. Он рухнул на колени на тропинке, вившейся среди кустиков окопника и вереска. А под его руками и склоненной головой, едва заметное среди складок развевающейся белой тоги, под которой так вздрагивали его плечи, что сомнений быть не могло — он горько рыдал… там лежало бездыханное тело.

…Мое тело… и если бы Фелиций и его свита не наткнулись на него первыми, тогда я мог бы поставить часы на землю поблизости. Все остальные убежали, даже Торпос — кроме римского аристократа, чья вера…