Порочный круг - Роджерс Розмари. Страница 22

Франси пожала плечами и изобразила некий ритуальный чувственный танец, подняв руки над головой и покачивая бедрами, словно баядерка из шахского гарема. Она выпевала слова, и Брент лениво подумал, что у девчонки, должно быть, еще не выветрился из головы гашиш.

— После первого раза мне почти не было больно, так, немножко, но не поверишь, как я тряслась от страха! Даже обмочила штанишки, и парни смеялись над этим, стаскивая их с меня. Я себя не помнила от ужаса, отбивалась и кричала, так что им пришлось огреть меня пару раз по голове, чтобы заставить заткнуться. Ну а потом они сменяли друг друга, пока не надоело. Один возился со мной, а остальные держали и при этом тискали — что они сделали с моими титьками — просто кошмар какой-то! Я была одним сплошным синяком. И как же меня трахали! Во все дыры! Знаешь, я вовремя сообразила, что зря дергаюсь и лучше расслабиться и получить удовольствие. Да и что я могла поделать? Их было четверо, и они пообещали не бить меня, если стану посговорчивее. Один из них, Лонни, капитан футбольной команды, выпускник, большая шишка в школе, был у них главным, а я часто посматривала на него, ну, ты понимаешь, как это бывает! Думала, он даже не замечает меня, и не поверила своим глазам, что именно он — заводила во всей этой истории. Представляешь, такой парень и трахает меня, сопливку! Он в отличие от остальных был довольно изобретательным и наставлял приятелей, что делать со мной дальше. Чего он только не придумывал, скажу я тебе! Иногда мне даже снится все, что они вытворяли в подвале того дома, и я просыпаюсь на таком взводе, вся мокрая — пижамные брюки хоть выжимай! Они даже трахнули меня в попку, до того дня я и не знала, что такое бывает. Вот тогда я чуть не подохла от боли. Но Лонни хотел попробовать меня именно так и добился своего, правда, сначала отделав меня хорошенько.

Франси замолчала, медленно поворачиваясь под струей горячей воды. Клубы пара заполнили ванную, повисли под потолком голубоватой дымкой, и Брент с удивлением ощутил новый прилив желания. Его член поднялся, твердея. Франси хихикнула, и он рывком притянул ее к себе, вжимаясь в расщелину между пухлыми упругими ягодицами.

— Ты, шлюха сдвинутая! Как тебе удалось пережить групповуху? Удивительно, что они не затрахали тебя до смерти!

Поняв, что сумела шокировать даже недоступного Брента, человека-айсберга, Франси снова хихикнула и слегка нагнулась, обеспечивая ему лучший доступ к своим прелестям.

— Ну, они еще не доросли до тебя и были куда меньше. Когда ты берешь меня сейчас, это словно впервые — даже больно немного!

Франси для приличия охнула, но продолжала все крепче прижиматься к Бренту, противореча собственным жалобам и призывно извиваясь.

— Хочешь, чтобы я рассказывала дальше? Да, конечно, вижу, ты не против.

Девушка тихо застонала, поскольку Брент был действительно слишком огромным и заполнил ее до отказа, грозя, казалось, вот-вот разорвать. Но все-таки ей удалось вновь завлечь его. Он вонзался в ее зад резкими, быстрыми толчками, скользя намыленными руками по бедрам, и Франси таяла от восторга. Ничто больше не имело значения, даже боль, даже кровь. Она задергалась всем телом, стараясь попасть в ритм с Брентом.

Мужчина ничего не говорил; горячее дыхание обжигало ей шею. Франси закрыла глаза и отдалась своим ощущениям. Он наслаждается ее телом, упивается вместе с ней. Значит, Франси ему не совсем надоела, а уж она постарается, чтобы этому человеку никогда не было скучно с ней. Она влюблена в Брента Ньюкома, но немалую роль в ее рабской привязанности играли его деньги. Деньги и все те модные прелестные штучки, которые можно на них купить! Он покажет ей мир, станет брать с собой повсюду, подарит настоящую свободу! Больше братцу Дэвиду не удастся держать сестру под замком и твердить, что ее долг и обязанность стать нянькой для младших.

Франси представила себе потрясенное рассерженное лицо Дэйва, когда она после изнасилования доплелась домой, и едва не хихикнула снова. Бедный Дэйв! Ему пришлось отнести ее в постель и вызвать доктора, потому что она залила кровью весь пол. При этом Франси истерически всхлипывала и повторяла, что было темно, она не разглядела лиц насильников и помнит только, что все были высокими и натянули на лица маски из дамских чулок. Она прекрасно понимала, что Дэвид побоится позвонить в полицию, — осторожный предусмотрительный Дэвид! Пуще всего боялся скандала! Он твердил, что делает все ради Франси и ее будущего. Нельзя допускать огласки. Он даже умудрился уговорить доктора, и тот неохотно согласился молчать, исключительно в интересах девочки. Но уже тогда Франси понимала, что братец лицемерит. Всего-навсего не хочет, чтобы история попала в газеты: не дай Бог, на работе узнают, и пострадает его драгоценная карьера.

Она-то никому не проболталась! А когда спустя некоторое время появилась в школе со справкой от врача, что якобы болела гриппом, в первый же день после уроков как ни в чем не бывало подгребла к Лонни и попросила подвезти ее домой.

Лонни просто ошалел! Пошел за ней, как пришитый, напрочь забыв о своей девушке. Они направились подальше от городка, в холмы, и трахались там до одурения. На сей раз Франси неистово отдавалась ему, сгорая от желания поскорее научиться всему на свете.

Они довольно долго встречались, а после Лонни были его друзья и друзья его друзей… Как только сплетни о ней разошлись по всей школе, недостатка в партнерах не было. Один из парней достал ей рецепт на противозачаточные таблетки, и Франси пустилась во все тяжкие.

Прошлое в сознании Франси смешалось с будущим, удовольствие с болью от всего, что делал с ней Брент.

— Еще, Брент, сильнее, еще! Проткни меня насквозь! — взвыла Франси, когда его пальцы впились в ее плоть и он словно бы разбух, изливаясь в нее. Так чудесно девушке еще никогда не было.

Глава 15

Ив не могла не заметить, что Марти последнее время все больше уходит в себя и все чаще пьет. Но теперь она либо запиралась у себя в комнате с бутылкой виски, либо заваливалась после работы в один из модных баров для геев и возвращалась домой под утро.

Иногда Стелла удостаивала их своим посещением, и Марти снова становилась прежней, но ненадолго. Стеллу чуть ли не каждый день видели с Джорджем Коксом, причем она больше не скрывала этого. Репортеры, как стервятники, набросились на очередную сенсацию, и в колонке светской хроники их имена стали неизменно упоминаться вместе. Набоб, миллиардер Джордж Кокс и очаровательная секретарша известной адвокатской конторы Стелла Джервин. Стелла действительно была восхитительна, особенно в новых дорогих нарядах, неожиданно появившихся в ее гардеробе. Помимо внешности, нового обожателя неотразимо влекла некая несвойственная современным дамам застенчивость. Он давно привык к тому, что женщины вешаются ему на шею, и, уж конечно, не ожидал сопротивления, но Стелла упорно не сдавалась.

— Боюсь, я несколько старомодна, — смущенно улыбалась она. — Но после первого, несчастного брака мне не хотелось встречаться с мужчинами. Так легко ошибиться во второй раз, Джордж. Если вас прельщают легкие победы, уверена, найдутся сотни девиц, которые будут счастливы исполнить любую вашу прихоть.

Однако Джордж постепенно начал сознавать, что ему ни к чему доступные женщины, а вот Стелла с каждым днем становится все нужнее. Но пока он добился от нее лишь поцелуя в щечку при расставании. Джордж прямо-таки чувствовал страх Стеллы, когда он слишком сильно прижимал ее к себе.

Как-то она нехотя призналась, что муж был настоящим садистом и наслаждался, причиняя ей боль. Она вечно ходила в синяках от побоев. Как мог Джордж осуждать Стеллу за чрезмерную осторожность?

Ему и в голову не приходило, что причина ее холодности кроется в чем-то ином. Зато Стелла вела себя далеко не так сдержанно с Дэвидом, ставшим ее исповедником и советчиком, по мере того как роман с Джорджем набирал силу. Дэвид всегда терпеть не мог Марти и не одобрял ее отношений со Стеллой и теперь всячески уговаривал последнюю не рвать с Джорджем, твердя, что это ее единственный шанс преуспеть в жизни.