Портрет тирана - Антонов-Овсеенко Антон. Страница 83

Миновало еще пять лет. И каких лет… Что осталось от партии к весне 1939 года, к открытию XVIII съезда?.. Кое-что, конечно, осталось. И это кое-что отличалось невиданной монолитностью.

«Появление на трибуне товарищей Сталина, Молотова, Ворошилова, Кагановича, Калинина, Андреева, Микояна, Жданова, Хрущева встречается громом аплодисментов. Бурная овация, все встают. С разных концов зала несутся возгласы на всех языках народов СССР в честь великого Сталина. „Вождю народов — великому Сталину — ура!“. „Родному, любимому Сталину — ура!“. „Да здравствует сталинский ЦК!“. „Да здравствует наш вождь и учитель — Сталин!“. „Хай живе Сталин!“. „Да здравствует первый маршал армии коммунизма — Сталин!“

Звонки председательствующего — товарища Молотова тонут в непрекращающихся, все усиливающихся овациях» [190].

Так начинался съезд…

Стоит ли продолжать? Она уже описана, клинически четкая история болезни партии. И народа.

…Однажды Ленин ехал вместе с Марией Ильиничной в авто. Какой-то молодой рабочий вскочил на подножку машины.

— Поезжайте, а я буду махать фуражкой и кричать: «Ура вождю мировой революции!»

Ленин осторожно оттолкнул восторженного крикуна…

Рассказывая об этом странном событии, Мария Ильинична вспоминает, что посчитала того человека ненормальным [191].

При Сталине ненормальным стал весь народ. И это стало нормой.

Из множества земных профессий Сталин выбрал одну — сразу и навсегда — профессию вождя. Он обладал всеми данными для службы тюремным надзирателем, сыскным агентом, актером, но выбрал иную долю. Вначале он зацепился за придуманный в последний момент формирования правительства семнадцатого года пост наркома по делам национальностей.

Кем он был, что умел? Интриговать да произносить невразумительные речи?.. В двадцать первом году делегаты X съезда с пренебрежением отнеслись к пустому, путанному докладу Сталина. Никакого почтения к будущему вождю. Председательствовавшему на заседании Ворошилову пришлось усовещать делегатов: «Мы должны будем самым решительным образом запретить хождение, чтение газет и прочие вольности, потому что у меня десятки записок, которые говорят о том, что абсолютно невозможно слушать и заниматься на съезде» [192].

Но Сталин верил в свою звезду. Вот он уже пробрался на пост генерального секретаря… Однако, не помешала бы и слава. Не одному же Ленину ею наслаждаться. И генсек обзаводится собственным хором аркадских соловьев.

Всего год минул со дня кончины Ленина, а Валериан Куйбышев предлагает переименовать Царицын в Сталинград. Крещение города состоялось 16 апреля 1925 года. Царицын получил имя человека, который в годы гражданской войны столь успешно саботировал оборону. В следующем году в честь Сталина переименовали шахтерский город Юзов-ка в Донецком бассейне.

И пошло…

В то самое время старый большевик А.Д. Сидоров с группой товарищей обратился в РВС к Ворошилову с предложением — создать мемориал Ленина в Петрограде или в Самаре. РВС ходатайствовал перед ПБ. Генсек начертал резолюцию: «Считаю нецелесообразным создавать культ товарища Ленина».

Действительно, зачем создавать второе солнце?

…На временном, деревянном мавзолее дорогого Ильича генсек держится еще в тени, за спинами подлинных лидеров партии.

Временно.

Но вот построен мавзолей гранитный, и Сталин восходит на него уже как Вождь. Он взял полный реванш за положение чуть ли не десятого при жизни Ленина. За все, за все.

В двадцать третьем году на XII съезде генсек, пытаясь дискредитировать руководителей ЦК, сравнил их с жрецами. Тех жрецов давно уж нет в живых. А новые — Молотов, Каганович, Калинин, Ворошилов, Микоян, Жданов, Маленков, — какие ж это жрецы… Они давно растворились в могучей воле Властителя, как олово в соляной кислоте.

То, что не удалось египетским фараонам, сумел сделать он, сын сапожника. Он стал не только владыкой огромной страны, но и верховным жрецом собственного культа. В первосвященники Сталин рукоположил себя сам. И ревниво следил за отправлением богослужения.

…Самед Вургун, азербайджанский поэт, читал на приеме в Кремле стихи о вожде.

Самед-стихотворец пал на колени и так закончил, простирая руки к Божеству. Сталин бросил через плечо Лазарю Кагановичу: «Наш человек. Надо поддержать».

На другой день Вургун получил орден, звание народного поэта и полный набор благ. То была плата. И аванс. И приглашение — другим одописцам.

Сесиль из уайльдовской комедии «Как важно быть серьезным» сама себе писала письма. Сталин был куда как скромнее этой милой девочки. Он довольствовался редактированием написанной услужливыми «академиками» биографии И.В. Сталина. Собственной рукой вставлял в текст пассажи вроде «Сталин — Ленин сегодня». И эпитеты подбирал: для оппозиционеров — «презренные шпионы», для товарища Сталина — «Великий Вождь».

Как-то незаметно для современников Сталин стал «на ты» с вечностью.

…Три дня заседали академики, не будучи в состоянии сразу высказать безмерную радость по поводу избрания Сталина почетным членом. Они перечисляли заслуги Универсального Гения Человечества перед мировой наукой. Овация сменяла овацию… То, что Академии наук удалось справиться с этой грандиозной задачей всего в три дня, является бесспорной исторической заслугой ее членов.

Писатель Леонид Леонов предложил установить к семидесятилетию Вождя новое летоисчисление — со дня Его рождения. Сталин воздержался. Он, конечно же, всемирной славой давно превзошел Иисуса Христа, но лучше оставить летоисчисление в покое. Отсюда можно сделать вывод — воспользуемся партийным жаргоном — что по линии скромности у товарища Сталина имелись определенные достижения.

Только вот народ ему попался какой-то непонятливый. Вождь желает быть «таким же скромным и простым, как Ленин», а народ, не в силах совладать с непомерной любовью и преданностью, норовит Его возвеличить…

Древним грекам, чтобы пройти путь от Крона к Зевсу, понадобились столетия. Сталину удалось перестроить религиозное сознание подданных в считанные годы.

«Нет божества ему равного и нет никого, кто бы мог его в чем-либо превзойти. Мудрость ему подвластна, замыслы его совершенны, приказы его превосходны… Сражается он без устали и, пока не покончит со всеми, не щадит никого.

И в то же время он милосерден, полон сладостной кротости и ласково покоряет сердца. Народ его любит сильнее, чем себя самого, ликует при виде его больше, чем при виде своих богов.

…Мужчины и женщины приходят толпами и приветствуют его. Он покорил их еще тогда, когда находился во чреве матери. Со дня рождения ему суждено было повелевать.

Ликует земля, господином которой он стал. Это он раздвинул ее рубежи!» [193].

Это — не из стенограммы партсъезда. Такими словами повествует древнеегипетский вельможа Синухет о своем фараоне.

То был не обычный культ, слепо соблюдаемый абстрактный культ. Товарищ Сталин — не просто вождь, а Вождь мирового пролетариата. Не просто Бог, а божественное проявление Маркса и Ленина. Но ортодоксальность предполагает нетерпимость ко всем мыслящим иначе, ко всем, не приемлющим культ. Этих еретиков нечего переубеждать. Их надо уничтожать: казни укрепляют веру. Поэтому, когда извели первую партию еретиков, начали выдумывать новых.

Библейский Бог, попеременно, то любит, то ненавидит. То милует, то карает. Бог кремлевский только ненавидел. Только карал.