Под сенью исполинов (СИ) - Калинин Никита. Страница 59
– У дерева не может быть точки зрения.
– А вот этого мы не можем знать наверняка!
Роман резко остановился и поднял вверх руку. Группа замерла, лучи фонарей ударили в сплетения лиан наверху.
– Слышите?..
– Нет, – почти хором ответили Ганич и Бёрд.
– В том-то и дело…
Писк раздался неожиданно: датчик движения заверещал проворонившим гостя сторожевым псом, аж уши заложило.
Она вышла из-за дерева, словно свитая из нитей тумана – бледная, худенькая, дрожащая…
– Милош!..
Из одежды на девушке была только нательная рубаха да нижнее бельё, которое раздавал всем при пробуждении Трипольский. Датчик температуры при этом показывал весьма некомфортные плюс девять.
Бёрд поравнялся с Нечаевым. Две полуавтоматические винтовки калибра четырнадцать с половиной недобро уставились в дрожащую девушку. Человеческое тело они превратили бы в мясокостный фарш даже не нагревшись.
– Это она? – неуверенно спросил Бёрд.
– Хрен её знает…
– Какая разница! – вклинился Буров. – Всё одно – повреждённая. Что нам толку с неё?
– Бросить тут предлагаешь?
– Отчего же бросить… – ответил Истукан и понизил голос, – пристрелить.
– Нельзя же так! – вскричал Ганич и поравнялся с «Осами». Он осветил Милославу фонарём с головы до ног. – Видно же, что она это, она! Ну!..
Милош дрожала всем телом, жалась и смотрела перед собой. В какой-то миг почудилось даже, что она улыбнулась. Так, как если бы вдруг вспомнила, что дома её ждут три пушистых кота и старый пёс, уже давно не реагирующий на дверной звонок.
Нечаев пригляделся. Голова чуть набок, взгляд туманный, притом одновременно как бы устремлённый куда-то, сфокусированный на чём-то, им, здоровым людям, невидимом. Дрожит натурально, прямо видно, что ей действительно холодно.
– Не играй в джентльмена, Роман Викторович! – прогудел Буров. – Зачем нам геморрой с повреждённой? Ты же знаешь, что даже дома ей уже не помогут! Гуманней просто застрелить…
Правда Истукана была жёсткой, даже жестокой. Впрочем, иной правда бывает редко. Дважды космопроходцы возвращали на Землю повреждённых коллег. В Новосибирске им пытались помочь лучшие умы, но все усилия по возвращению таких людей в границы своего разума так ни к чему и не привели. Устав не запрещал возвращать повреждённых. Но и не щадил их: несчастные во всякой экстренной ситуации оказывались первыми, кого сбрасывают со счетов.
– А где её скафандр? – спросил Бёрд.
– Видимо, вылезла…
– Ловкая же она, скажу я вам! – недоверчиво хмыкнул Буров. – Вылезла, как же. Она должна была нажать на четыре контрточки «Сапфира»… На две из них – одновременно… Только человек в своём уме сделает это. Не она это, командир!..
– Дёрнется – снесу голову! – предупредил Бёрд.
Будто бы услышав переговоры людей в эфире, Милош подняла взгляд. Теперь она смотрела прямо на Нечаева, не отрываясь. Так, словно он тоже знал кличку её старого пса и запросто мог сказать на какую именно лапу тот хромает. Милослава воззрилась на Романа почти преданно, практически умоляюще…
Внезапно над ней что-то шевельнулось.
– Не светить!
Люди замерли. Винтовки плавно поднялись и уставились чуть выше головы Милославы. Там явно что-то шевелилось. Датчик движения лишь однажды неуверенно пискнул, его оповещение больше походило на неполадку, сбой какой-нибудь.
– На счёт три – фонари на полную. Ра-аз… Два… Три!
Свет от четырёх источников пересёкся в указанной точке и выхватил сплетение лиан. И ничего больше. Ровным счётом. Фонари космопроходцев ещё какое-то время шарили по неподвижным растительным змеям, соединяющим меж собой деревья.
– Надо идти. Карины не слышно и это плохо, – Роман немного засомневался, но нейроинтерфейс поспешил с подсказкой: да, «Осы» оборудованы внешним динамиком. – Ты слышишь меня?
Милош вздрогнула, сощурилась от ударивших в лицо лучей, но не отвернулась. Изо рта её шёл пар. Ноги зримо покрывались «мурашками», она уже крупно дрожала – организм девушки сопротивлялся холоду всеми доступными средствами.
– Если ты пойдёшь с нами – выживешь, – через силу произнёс Роман. Для него сказать такое было равносильно вынесению смертного приговора. Он осознавал, что никак не может ей помочь. Не может взять с собой, усадить на платформу! Это прямо противоречило Уставу, ведь с момента её пропажи ситуация круто поменялась. Пойдёт сама – значит не всё потеряно!..
Никуда она не пойдёт. Она его не понимает.
– Выдвигаемся!
– Не подставляйте спину, – напоследок посоветовал Буров, и группа отправилась дальше. Бёрд пошёл впереди, а Роман стал замыкающим. Он как бы давал повреждённой последний шанс, пятясь и напоследок освещая ей путь наплечными фонарями. Но Милослава так и осталась стоять на месте. Она смотрела на него до последнего.
Преданно и почти умоляюще.
Глава 23. Подмога
Роман повторно отправил Ренате импульс и повернулся в сторону модулей. Заминка случилась на опушке, когда группа почти уже вышла из леса. Долго мигавшее предупреждение в конечном итоге зажглось монотонно-красным; Нечаев вовремя заметил это и среагировал: его «Оса» замерла на полушаге и покачнулась гигантской детской игрушкой. Правая нога не двигалась совсем.
– Ладно тебе, командир… – пробасил инженер, осматривая издали область поломки и слушая тихий, спокойный мат Нечаева. – Я ничего не сделаю: не согнусь. Да и согнулся бы… Лучше на платформу тебя, и до «дому».
Поначалу Роман не хотел делить группу, как-никак где-то в лесу многоногая тварь. Поэтому запросил помощи. Помимо психоимпульса, дал команду экзотелу – разыскать нужную волну и наладить устойчивую радиосвязь с колонией. И вот, прошло не меньше получаса, светило уже красило кислотным горизонт, а результатов всё ещё не было. Роберт или Иван так и не показались на взгорке. И если с радио могла выйти банальнейшая накладка, к примеру у пульта попросту в тот момент никого не оказалось, то с импульсом дела обстояли сложнее.
Романа одолевало нехорошее предчувствие.
– Никого нет… – констатировал Бёрд, тоже глядя на модули. Ох, любил же он озвучивать очевидности!
– В одеялах запутались, – недобро усмехнулся Буров.
– Ладно, – выдохнул Роман. – Разделимся. А то стоим, как четыре тополя… Майкл останется тут, со мной. Вы с платформами двигайте обратно и возвращайтесь с пустой. Рикшами побыть придётся. Чёртова хренотень!
Гружёные провизией транспортёры вновь заколесили вслед за «Сапфирами». В челноке оставалось никак не меньше трёх четвертей от общего запаса питательной смеси, воды и кислородных брикетов, его следовало вывезти обязательно.
– Надолго же мы тут… – пророчески вздохнул Бёрд, глядя на продвигающихся с осторожностью Ганича и Бурова, за десять минут преодолевших не более трети пути.
– Торопишься? – усмехнулся Роман.
И тут же его сознания коснулся импульс Ренаты; он вздрогнул, подспудно восприняв вибрирующий, липкий, тяжёлый комок её чувств: тревогу, страх, усталость…
Командир стиснул зубы. Неразбериха. Пропали двое: Павлов и Грау не выходят на связь. Трипольский шарит по волнам. Иван не то уже вышел, не то только собирается выходить им навстречу. Какая-то белиберда про Ганича. Чёрт знает что вообще!
Датчик движения запищал внезапно: две цели, дальность сто сорок, быстрое перемещение меж деревьями, приближение.
– Командир!
Его «Оса» автоматически сфокусировалась на лазерном целеуказателе Бёрда, а визор мгновенно подстроился. Роман почувствовал холодок. Это были не Вика с Робертом. Точно.
Существа выглядели антропоморфно, но при этом легко угадывалось: их внешний облик лишь такое же экзотело, скафандр. Нейроинтерфейс выдал данные: рост около двух с третью метров, предположительно вооружены, угроза – высочайшая.
– Роман Викторович… – раздался в эфире растерянный голос Ганича. – Кажется я… что-то видел.
Не было ни хлопка, ни вспышки – ничего. Лишь пространство исказилось неширокой идеально ровной полосой выстрела, от опушки, где был замечен некто, до утянутых ремнями платформ.