Сердце Альфераца (СИ) - Ленц Виктория. Страница 3

— Для Рэя своего рода гарантия, что, случись с ним что, я никогда не останусь на улице. Мэрх де Йонг должен бы был обо мне заботиться и обеспечивать всю жизнь.　

Ладно, допустим, ихтиандр не так уж и плох. Вон, хотя бы о сестре позаботился. Сомнительно, но все-таки. У каждого свои тараканы.　

— И, как ближайшего родственника, его связи с корпорацией практически невозможно было бы расторгнуть. Без больших убытков в любом случае, да и слава бы дурная пошла по Империи.　

Или нет. Вот ведь гад! Я сжала кулак и ударила по столу, что правда тут же отозвалось в моей больной головушке.　

— Ой, это наверное потому что ты человек! — воскликнула Ольвина и встала, накрывая мою ладонь своей. Её хвост легонько похлопал меня по плечу.　

Я промычала что-то бессвязное. И тут повезло.　

— Ольвин, я правильно понимаю, со своей свадьбы ты сбежала, вот он за тобой и бросился? — Она кивнула. — С этим самым чипом? — Снова кивок. — Зацепил меня, так что эта штука больше недействительна? — Кивок, а вот я озадачилась. — И что теперь?　

Ольвина потупила глаза в пол.　

— Нет уж, выкладывай.　

Шедарка переступила с ноги на ногу, переплетая пальцы в замок перед собой. — Мне бы… это… спрятаться где-нибудь. После такого скандала мэрх де Йонг на мне уже точно ни за что не женится, а Рэй бы пока… это…　

— Перебесился, — подсказала я. — В чем я сомневаюсь, потому что характер у твоего братца…　

— Рэй хороший! — снова вступилась за дара Ольвина. — Он заботливый, и добрый, и внимательный, и… и… всегда обо мне заботился…　

— Но замуж решил насильно выдать, — фыркнула я.　

Ольвина не нашлась, что ответить.　

— Да еще и несовершеннолетнюю в добавок. Сколько тебе вообще?　

— С-семнадцать.　

— Вот-вот. И я о том.　

— Рэй хороший! — все равно настояла Ольвина. — И теперь Женя замужем за братом. Тебе только стоит узнать его получше! — заверили меня, схватив мои руки. Светло-голубые глаза с надеждой впились в серые. — Рэй очень-очень хороший, он тебе понравится.　

Ага, конечно. Уже вижу, как мы убегаем в рассвет, держась за руки. А потом он сбрасывает меня с обрыва и становится несчастным вдовцом, чья жена погибла при невыясненных обстоятельствах.　

Ольвина мелко задрожала и обняла меня, утыкаясь носом в плечо. Я вздохнула и обняла её в ответ. Бедная девочка. Послали же такого братца, а ей маяться.　

— Оставайся пока у меня, — бросила я. Ольвина пикнула и удивленно вздернула голову. — Ты же у нас теперь вроде моей сестры получаешься? Вот и оставайся пока у кого-то там не перекипит. Потом с ним разберемся.　

Хотя разговора с Амсэром я бы пожелала вообще избежать. Да всплывет эта треклятая метка, наночип, как там его!? Вот чувствую тем, что так любит находить себе приключения.　

— Спасибо, спасибо, спасибо! — Блондинка снова бросилась мне на шею.　

— Да брось ты, — отмахнулась я, отцепляя её от себя и усаживая на стул. Хвост, кстати, оказался неожиданным дополнением ко всем вцепившимся в меня конечностям.　

Мой взгляд скользнул по часам на стене. Черт. Я опять опаздывала. Метнулась к холодильнику и спешно сварганила какой-то бутерброд из того, что подвернулось под руку.　

— Ты же у нас Ольвина? Значит будешь пока Олей, — заявила я. — Чтоб людей не пугать и сильно не выделяться. — Я подсунула тарелку со своим творением ей под нос и чуть ли не бросила на стол чашку чая. — У меня в шкафу нашаришь что- нибудь из одежды. Мое на тебе виснуть будет, да ничего не поделаешь. Еда в холодильнике. — Я ткнула пальцем в чудо земной техники. — Тянешь ручку на себя, он открывается. — Нет, ну а вдруг? Тостер вон уже устроил себе самосожжение. — Я побежала, вернусь после обеда!　

И с этими словами я чмокнула свою новообретённую сестру в висок и выбежала из квартиры.　

Глава 3

— Жень, а ты точно…　

— Просто скажи, есть он там или нет! — прервала я подругу.　

Катерина Смирнова, она же моя подруга Катя и единственный человек, кто хоть как-то озаботился моим вчерашним отсутствием, отправив мне сообщение, правда мною незамеченное, высунулась из-за угла и окинула коридор скептическим взглядом.　

— Нет. — Она покачала головой. — Егора Георгиевича не видно. Слушай, Жень, а может…　

— Бежим! — снова перебила её я и рванула вперед по коридору.　

Добежав до конца, я резко свернула за угол и, под странными взглядами проходящих мимо студентов, прижалась спиной к стене. Немного отдышалась, а тут меня и Катя догнала. Она, похоже, решила не бежать за мной, а спокойно прошла по этажу.　

— А мне все равно кажется, ты так только больше внимания привлекаешь.　

Я пожала плечами. — Посмотри дальше, а, Кать? Будь человеком.　

Последние два дня у меня как раз от этого и все проблемы. Людей мало.　

Катя закатила глаза, но потом все же близоруко прищурилась в толпу студентов. Я же спешно нашарила телефон и стала напряженно пялиться в экран.　

— Давай, — махнула мне Катя, и я бросилась сквозь толпу студентов.　

Что же, собственно говоря, происходило? А это называется операция «Ни в коем случае не столкнуться с ЕГ, фаза четыре». Почему четыре? Ну, три перерыва между парами я уже от него набегалась. Теперь дело оставалось за малым: выбраться на первый этаж к гардеробу и ускользнуть до метро. Главная проблема? Закрытая на ремонт лестница вынуждала пройти по второму этажу, где и располагался кабинет преподавателя.　

— А сейчас смертельный номер, — объявила я. Шумно выдохнула и рванула мимо непосредственно самой двери кабинета.　

Что же не так с Егором Георгиевичем? Да все с ним не так. Очень вредный и злопамятный любитель дурацких шуточек, у которого пропустить лекцию было равносильно самосожжению. А он еще и улыбаясь предложил бы помочь, выдав спичку. В купе с великолепной памятью и зрением плюс сто, если искать прогульщиков.　

В принципе понятно, что меня ожидало, попадись я ему на глаза. По крайней мере на неделе, а там уже его пропущенный семинар можно будет на болезнь списать.　

Эх. Вот и пришлось мне. А вот интересно, нападение пришельцев попадает в разряд особо чрезвычайных обстоятельств?　

Достигнув, наконец, гардероба и быстро накинув пальто, я облегченно выдохнула. А вот зря.　

— О, а это кто это у нас тут так спешит? — раздался насмешливый голос.　

Мне даже и поворачивать было не нужно, чтобы понять, кто это сказал. Катя поспешно ретировалась, а я медленно-медленно обернулась.　

— Михайлова, неужели вы все-таки почтили нас своим присутствием?　

— Добрый день, Егор Георгиевич, — выпалила я, пытаясь не споткнуться на его имени-отчестве.　

— А где это вы вчера были, Михайлова? — протянул преподаватель.　

Ах, ты ж! Только посмотрите, как у него глазки сразу загорелись. Я прикусила губу и отвела взгляд, чтобы не брякнуть чего лишнего.　

— А мы вчера все вас искали, Михайлова. Вас ждали-ждали, без вас пару не начинали. А Михайловой все нет и нет.　

— Извините, Егор Георгиевич, я себя не очень хорошо чувствовала.　

— Что так? Все-таки послушались совета добрейшего человека?　

Это он про Андрея Павловича.　

— И от кого, Михайлова? Что-то я рядом с вами только Смирнову и видел.　

Так. Не поняла.　

— Что от кого? — нахмурилась я.　

— Рожать от кого будете, Михайлова? Вы же по своему декрету…　

— Да не беременная я! — взорвалась я, спешно затыкая себе рот рукой. — Е-егор Георгиевич, — тут же добавила я. — Просто голова болела.　

— Это вы отцу ребенка будете рассказывать, Михайлова…　

Я крепче сцепила пальцы в замок и без интереса разглядывала стены, пропуская все мимо ушей. Взгляд невольно скользнул к окну. И я так и застыла, чувствуя, как у меня отвисла челюсть.　

Крысиные хвостики!　

— Михайлова! — рявкнул мне в след Егор Георгиевич.　

Но мне уже было как-то не до него. Я бросилась на улицу к абсолютно не понятно как оказавшейся там Оле.　

Увидев меня, инопланетянка заулыбалась и замахала руками.