Андрогин. Новая эра (СИ) - Эм Джексон. Страница 54

– Я все знаю! Я слышал ваш разговор с Алексом!

После этих слов он остановился, не в силах сделать больше ни шага. Его ноги приросли к полу. Он не мог даже пошевелиться.

Энди внимательно посмотрел на него, пытаясь прикинуть дальнейшие действия. Продолжая его разглядывать, он осторожно спросил Эндруса:

– А ты уверен?

Тот молчал в ответ. Его дыхание сбивалось.

– Ты уверен, что все понял правильно? – повторил Энди, на этот раз громче.

– Перестань юлить, Энди. Я все знаю! – нервно и сбивчиво ответил ему Эндрус.

– Ладно, – кинул тот. – И что дальше? –спокойно ответил дизайнер и снова заглянул в бумажку. Ни один мускул на его лице не мог выдать дрожь, которая сейчас нарастала в нем изнутри.

– Вы убили невиновного. Что вы наделали? – воскликнул Эндрус, – теперь всем нам не будет прощения. Нас всех истребят.

– Успокойся! – сквозь зубы процедил дизайнер. – Никто ничего не узнает.

– Все узнают! Я сам им об этом расскажу.

– Ты этого не сделаешь, – оторвавшись от бумажки в руках, ответил Энди.

– Зачем? Зачем вы это сделали? Вы ведь лишили нас будущего! – стал причитать Эндрус.

– А ты что, хотел, чтобы я молился на него? Боролся за его взгляды? Чтобы я принял его, как единственного, кто может говорить всем, что делать? Я всегда презирал его. Он был недочеловеком для меня. Единственное, что я по-прежнему чувствую к этому фанатику еще со времени нашей первой встречи, это отвращение.

– Как? – едва смог выдавить из себя Эндрус.

– Видимо, я хороший актер, – нагло сказал Энди и поправил волосы, его уста просияли улыбкой. – Я истребил его. Задавил, как крысу, – сплюнул он.

Эндрус был просто шокирован этим откровением Энди. Но все же он нашел в себе силы ответить ему.

– Эрик мог дать нам всем новый мир. Он видел будущее, где свободные люди просто и гармонично взаимодействовали между собой, где все были равны, где независимость пересекалась с общностью, он хотел вывести человечество на новую планку развития. А ты? Что может дать такой как ты,кроме злобы, зависти, агрессии и алчности? Все, что ты делаешь, направлено исключительно на тебя самого. Тебе ведь плевать на будущее не то, что всей Земли, а даже одного человека, кроме тебя самого. Теперь, когда Эрика нет в живых, люди просто лишены возможности стать равными, братьями и сестрами, ты сделаешь каждого из них помешанным на самом себе. Ты вздумал назвать себя андрогином, возомнил себя сверхчеловеком, думаешь, что можешь решать за других и навязывать свою волю, в то время, как Эрик хотел лишь дать всем возможность самим строить свое счастье и выбирать свою судьбу и вступать на путь, полный облегчения. Тебе не победить, знай. Таких диктаторов, как ты, всегда топчут.

Энди захохотал.

– Я всегда подразумевал, что ты какой-то не такой, как другие. Ненормальный! – сквозь зубы процедил он. – Ты всегда как-то больше, чем остальные принимал ближе к сердцу эти безумные идеи Эрика, полностью лишенные здравого смысла. Ты так уверен, что мне не видать победы? – воскликнул дизайнер. – Да я уже победил! Все это, – он развел руки, осматриваясь вокруг. – Все это уже принадлежит мне! Понимаешь? – и он властно посмотрел на Эндруса.

– Ты изначально метил на место Эрика, – вполголоса стал говорить Эндрус. – Как же мы этого не замечали. А знаешь, кто ты? Ты просто вор! Ты украл его идею! Почему же, если ты считал себя таким крутым андрогином, ты не сделал все это, – он вслед за Энди обвел руками помещение концерна. – Раньше, чем он? Что, мозга не хватило? Чего же ты ждал? А когда Эрик все сделал, ты просто взял и отобрал у него дело жизни. Но если на это хитрости и проворства у тебя хватило, сердца у тебя нет на то, чтобы сделать самое главное: продолжить это дело. Потому что изначально ты был не просто далек от этих идей, ты вообще воспринимал все не так, через какую-то свою субъективную примитивную призму, понятную тебе одному. Разве я не прав?

Глаза Энди налились злобой. Он молчал в ответ и лишь судорожно пытался засучить рукава. Эндрус продолжил.

– Ты проиграешь. Это еще не победа. Мы все объединимся против тебя. После этого нашего разговора я пойду и расскажу все ребятам, и мы попытаемся построить будущее человечества таким, каким его видел Эрик, потому что кроме нас это сделать уже не сможет никто. Такие диктаторы, как ты, просто отнимут его у людей. Это, к величайшему сожалению, единственное, на что вы способны.

– Ты хочешь спасти этих людей? Это ничего не смыслящее стадо, которое каждый день блуждает по улицам в поисках того, кто расскажет им, как жить? – заорал Энди. – Да ты такой же умалишенный, как и твой мертвый мессия, – и он покрутил пальцем у виска. – Ты хочешь спасти человечество, да? Ты? Да ни ты, ни Эрик этому самому человечеству даже не соответствовали! Из вас никогда бы не получилось настоящих поводырей, потому что вы хотите развивать каждого, вы даете им волю, а надо просто диктовать им то, до чего они своим умом дойти не могут.

– Ты зло, ты абсолютное зло, – отчаянно вымолвил Эндрус. – И как же я раньше этого не замечал? Как тебе удавалось все это скрыть? – опешил он и закрыл глаза руками.

Энди, воспользовавшись этим моментом, подошел к нему немного ближе, и тихо сказал:

– А ты просто не хотел этого видеть. Ты видел во мне лишь себя, чистенького, беленького, такую себе овечку, послушно идущую за этим фанатиком, мастером слов. Более ни на что он не был способен. Что он, собственно говоря, дал всем нам? Чего вы называете его нашим начальником? Он только болтал со сцены, нес какой-то бред. Все открытия сделали мы, весь концерн сделан нами, а Эрик, кто такой Эрик?

Эндрус покачал головой.

– Я все понял, – кивнул он. – Наконец я понял суть всего, – и он продолжил покачиваться в такт одному ему понятному ритму.

– Что же ты понял? – злобно спросил Энди.

– Ты ничтожество. Ты просто ему завидовал. С первого дня ты не мог смириться, что Эрик, а не ты, возглавил все это. А знаешь, почему мы называем его главным? Потому что это он додумался до всего этого. Изначально это была его идея, его проект, он собрал нас и дал человечеству концерн и веру в новое будущее, он дал всем нам шанс. Возможно, каждый из нас, творцов этого концерна, когда-то задумывался о таком. Да, я не спорю, Энди, но ведь мы все время откладывали это. Мы боялись взяться за такое дело. Потому что мы не верили в себя. А он дал нам веру! Веру в то темное время, когда мы отвергли сами себя, когда мы отложили себя и свои идеи в долгий ящик и уже могли отказаться от них навсегда, когда мы все время говорили себе: я сделаю это завтра, потом. А это «завтра» могло вообще никогда не наступить. И вот тогда, когда это потом уже грозило превратиться в страшное «никогда», появился он, Эрик, наш мессия, наша надежда, и дал нам всем шанс. Если бы не он, мы бы все уже будучи старцами, проклинали себя и свои идеи и спрашивали бы себя, и весь мир, почему когда-то мы не нашли в себе силу осуществить то, что могло бы продвинуть планету вперед, почему это «завтра» превратилось во «вчера», почему уже слишком поздно что-либо менять. Перед встречей с Эриком никто из нас не мог подумать, что день знакомства с ним разделит нашу жизнь на «до» и «после», и наше завтра уже станет «вчера». Мы всегда будем помнить Эрика. Для всех он останется кумиром. А ты сгниешь, Энди. Потому что не ты, а он пришел к нам и дал нам будущее, показал нам, какой свет каждый из нас может нести. Он направил наши усилия в светлое русло, и я не думаю, что во всей команде найдется хоть один человек, который бездумно решит пойти за тобой и нести идеи агрессии и деградации. Смерть Эрика тебе никто не простит!

Энди запаниковал. Он понимал, что Эндрус не такой человек, как Алекс, что ему не удастся его запугать, да и манипулировать им тоже было невозможно. Сейчас он стоял в замешательстве, думая, как выйти из этой ситуации. Главным для него в этот момент было перетянуть Эндруса на свою сторону и не дать ему уйти и все рассказать другим. В итоге, Энди попытался смягчить свой тон и обратился к нему, изображая из себя мученика.