Чтоб всегда было солнце - Даненбург Владимир Иосифович. Страница 2

Когда бронетранспортеры и танки были метрах в тридцати от здания станции, командир отделения пехотинцев, сержант Стариков, крикнул:

— Огонь!

Заговорили два ручных пулемёта, затарахтели автоматы, одна за другой взрывались противотанковые гранаты. Для врага это было неожиданностью. Машины отползли. Ударила пушка. Снаряд угодил в стену у окна. Посыпались кирпичи, зазвенели оконные стёкла. Гитлеровцы выбрались из бронетранспортёров и, стреляя на бегу из автоматов, пошли на приступ. Их встретили огнём.

Гитлеровцы отступили.

К домику ходко пошли три «тигра». Четвёртый, со сползшей гусеницей, неподвижно стоял на склоне. Ухнули танковые орудия, «выплюнули» из пушек пламя.

Сержант Стариков, укрывшись за горкой кирпичей, перевязывал руку. Оглянулся. Двое ребят не двигались. Автоматы их молчали.

Вражеские пехотинцы опять пошли на приступ. Отделение сержанта Старикова продолжало отбиваться. Огонь вели и раненые. Получил ранение в левое предплечье и сержант Печёный. Но автомат в его руках бил по-прежнему отменно…

Пятеро суток удерживали бойцы Старикова станцию. Сорван был план врага — ему не удалось стремительно возвратить старые позиции. А тем временем была произведена необходимая перегруппировка наших войск.

За этот подвиг сержанту Старикову было присвоено звание Героя Советского Союза.

«КОТЕЛ» ДЛЯ ВРАГА

Сопротивление фашистских войск усиливалось. Враг снимал дивизии с других фронтов и перебрасывал в Венгрию.

Особенно упорные бои были у города Секешфехервара. Но когда наши танкисты нанесли внезапный удар по врагу, фашисты дрогнули. Чтобы не попасть в окружение, враг поспешно бежал из Секешфехервара, бросив склады, технику, вооружение, боеприпасы…

26 декабря войска Второго и Третьего Украинских фронтов соединились у города Эстергома. Почти двухсоттысячная группировка врага, которая должна была оборонять Будапешт, оказалась в «котле», была отрезана от своих главных сил. Гитлеровцы в венгерской столице рассчитывать на спасение не могли.

29 декабря мощные радиоусилители передали на венгерском и немецком языках обращение Советского командования к окружённым. Во избежание бессмысленного кровопролития, жертв и разрушений, фашистам предлагалось капитулировать.

Но фашисты не приняли предложения Советского командования. Тогда войска Второго и Третьего Украинских фронтов начали штурм Будапешта.

НА ПЛОЩАДИ

В городе не прекращалась стрельба. Горько пахло пороховой гарью. Роты батальона капитана Сиротюка вышли к площади. Площадь была забита трамвайными вагонами. На другой стороне площади, в угловом шестиэтажном доме — фашисты. В подворотне установили пушку. Из окон двух нижних этажей обстреливали площадь автоматчики. На третьем и четвёртом этажах — пулемёты.

Капитан Сиротюк и сержант Храмцов прикидывали, как взять этот дом на площади — настоящую крепость.

— Сапёры подорвут стену, а вы с ребятами врывайтесь в пролом и забрасывайте фашистов гранатами, — сказал, наконец, капитан. — Возьмёте дом, а там и до Дуная — рукой подать.

Круша трамвайные вагоны, на площадь выполз громадный танк — «тигр». Остановился в центре площади. Повернул башню, нацелив орудие на дом, в котором укрывалась штурмовая группа сержанта Храмцова. Сверкнуло пламя.

И тут же грохнул выстрел позади Егора. На слух сержант определил: наша, противотанковая. Опять ударила противотанковая. В третий раз, в четвёртый… И вот из-под башни танка повалил дым. «Тигр» умолк.

ЗАПАДНЯ

Наступила ночь. Молниями мелькали отблески взрывов. Перекатывался гром орудийной пальбы. Трещали пулемётные и автоматные очереди.

Арпад выглянул из окна.

Пушка, установленная в подворотне, вела огонь по площади. Раздавались резкие команды. Во двор фашисты вынесли раненого, ещё одного… Офицер указал рукой на чугунную крышку люка.

Солдаты кивнули.

«Должно быть, хотят уходить через бункер», — подумал Арпад и сказал о своей догадке отцу. Клейн Янош взял сумку с инструментом и вместе с дядюшкой Лайошем спустился в бункер.

С противоположной стороны площади ударила пушка. Зазвенели стёкла. Из дверей и окон повалил густой дым.

Где-то на улицах ревели танковые моторы.

Фашисты попытались поднять крышку люка. А она не поддавалась.

Так они оказались в западне.

«РУКИ ВВЕРХ!»

Как только наши артиллеристы заставили замолчать немецкую пушку в подворотне, усилился пулемётный огонь врага с верхних этажей.

Батарея ударила по окнам. И тогда Егор, в три прыжка перемахнув мостовую, упал на плиты тротуара у самой стены дома. Тотчас же коротко простучали сапоги бегущих за ним ребят.

Перед сержантом Храмцовым была широко распахнутая дверь парадного.

— За мной! — скомандовал он и первым вбежал в подъезд. Мраморная лестница вела к пробоине в стене на уровне второго этажа.

Сквозь пролом в стене штурмовая группа ворвалась в помещение, наполненное дымом и грохотом стрельбы.

Егор поднял гранату:

— Хенде хох! Руки вверх!

Услышав «хенде хох» фашисты, как показалось Егору, с готовностью подняли руки. Сержант приказал построить пленных во дворе.

Начинался рассвет.

ВСТРЕЧА

В квартире Арпада этой ночью никто не спал. Под утро страшной силы взрыв потряс здание. Арпад видел, как во двор вбежал рослый военный в зелёном ватнике и сапогах с широкими голенищами. Потом во двор стали выводить фашистских офицеров и солдат с поднятыми руками.

Уже совсем рассвело, когда Арпад вихрем скатился вниз. И быстро-быстро заговорил, обращаясь к русским.

Русские посмотрели на Арпада с удивлением. Ещё более удивились, когда увидели двух мужчин и женщину, которые также что-то говорили и показывали руками вниз. К Арпаду подошёл солдат с усами. Вопросительно улыбнулся: чего тебе, браток? Арпад повелительно повёл головой: идите за мной!

…И вот уже солдаты в ушанках и ватниках окружили спасённых товарищей. Они угощали их табачком, смеялись. Русский офицер достал из планшетки лист бумаги, что-то написал и протянул его отцу Арпада. В записке было сказано, что капитан Сиротюк от лица командования благодарит венгерских товарищей за спасение четверых советских воинов…

СОЛНЦЕ

Арпад провёл штурмовую группу сержанта Храмцова подземными коридорами на набережную Дуная.

На востоке поднялось по-зимнему блёклое солнце. Но и в его скупом свете засиял, ожил голубой Дунай. Полноводная величественная река, на набережной которой больше никогда не должны взрываться снаряды, трещать пулемётные очереди, греметь выстрелы. Дунай будет рекою дружбы. Рекою мира.

Так думали советские солдаты, глядя на светящиеся воды реки. На набережной не было слышно ни автоматного, ни пулемётного треска, ни орудийных выстрелов. Грохот боя перекочевал за Дунай.

…13 февраля 1945 года венгерская столица была полностью освобождена от фашистов.