Музыка дождя - Бинчи Мейв. Страница 1

Annotation

Десмонд и Дейдра Дойл прожили вместе двадцать пять лет. Годы пролетели так быстро, что в серебряный юбилей свадьбы сложно поверить даже им самим. Но у обоих супругов, их детей Анны, Брендона и Хелен, родственников и знакомых есть прекрасная возможность собраться вместе, вспомнить вихрем пронесшиеся годы, погрустить о прошлом и, помечтав о будущем, вновь насладиться вкусом жизни…

Мейв Бинчи

Анна

Брендон

Хелен

Десмонд

Отец Херли

Морин

Фрэнк

Дейдра

Серебряная свадьба

notes

1

Мейв Бинчи

МУЗЫКА ДОЖДЯ

Мейв Бинчи — одна из самых известных ирландских писательниц, незаурядная личность, автор выдающихся мировых бестселлеров. Ее романы, пьесы и рассказы отмечены престижными международными премиями.

* * *

Суетливая и быстротечная жизнь безжалостно кружит людей в вихре событий. Некогда остановиться и перевести дух, оглянуться на проделанный путь… Серебряная свадьба Десмонда и Дейдры Дойл — прекрасный повод для их не слишком благополучной семьи собраться и поговорить о прошлом и будущем, поведать и узнать многочисленные тайны и секреты друг друга, просто побыть вместе, понять, простить и заново насладиться вкусом жизни.

Изящный и проникновенный роман о возможности выбора, о разочарованиях и удачах, о том, что жизнь, несмотря ни на что, прекрасна.

Анна

Анна знала, что он старался изо всех сил заинтересоваться. Она так хорошо могла читать по выражению его лица. Оно было таким же, как тогда в клубе, когда к ним присоединялись старые актеры и рассказывали истории про давно ушедших. Джо и тогда пытался проявить интерес: был вежлив, искренен и дружелюбен. Однако всем своим видом показывал, что общение его тяготит.

— Прости, я готова разорваться на части, — извинилась она и изобразила счастливое выражение лица. Она сидела напротив него на другом конце стола, одетая в одну из его рубашек. Между ними лежали только воскресные газеты и стоял поднос для завтрака.

Джо улыбнулся ей в ответ, на этот раз по-настоящему.

— Нет, это так мило, что ты так переживаешь, заботиться о семье — это очень хорошо.

Она знала, он говорил то, что думал. В глубине души он верил, что заботиться о семье — это хорошо. Это так же хорошо, как снимать котят с деревьев, так же хорошо, как красивые закаты и большие собаки колли. В принципе Джо был за то, чтобы заботиться о семье. Только вот о своей собственной семье он не заботился ничуть. Он не знал, сколько лет были женаты его родители. Наверное, он даже не знал, сколько лет был женат сам. И серебряная свадьба Джо Эша не волновала.

Анна посмотрела на него нежно и с опаской, как раньше. Его светлые волосы падали на лицо, а худые загорелые плечи были расслаблены. Она боялась, что потеряет его, что легко и беззаботно он уйдет из ее жизни, так же легко и беззаботно, как когда-то появился в ней.

Джо Эш никогда ни с кем не сражался, сказал он однажды Анне, улыбаясь своей мальчишеской улыбкой, потому что жизнь слишком коротка для сражений. И это было правдой.

Если роль доставалась не ему, если он проваливал прослушивание, он просто пожимал плечами: ну что ж, могло бы быть и по-другому, но давайте не будем драматизировать. И его брак с Дженет — все прошло, так зачем делать вид? Он просто собрал вещи в маленькую сумку и ушел.

Анна боялась, что в один день он соберет вещи в маленькую сумку и снова уйдет. Она станет плакать и умолять, как делала Дженет, но это будет бесполезно. Дженет даже приезжала и предлагала Анне денег, чтобы она ушла. Она плакала и рассказывала, как была счастлива с Джо. Она показывала фотографии их двоих маленьких сынишек. И все будет снова хорошо, пусть только Анна уйдет.

— Но он не уходил от тебя ко мне. Он жил отдельно от тебя год, прежде чем встретил меня, — объясняла ей Анна.

— И все это время я надеялась, что он вернется.

Анна не любила вспоминать заплаканное лицо Дженет и как она заваривала ей чай, но больше всего она не любила представлять, что однажды ее лицо будет также в слезах и что все это случится так же неожиданно, как случилось однажды для Дженет. По телу пробежала мелкая дрожь, когда она снова взглянула на расслабленного красивого мальчика, который лежал на ее кровати. Пусть ему было двадцать восемь, он все равно оставался мальчиком. Нежный и жестокий мальчик.

— О чем ты думаешь? — спросил он.

Она не ответила ему. Она никогда не говорила ему, как много думает о нем и как боится, что он может уйти.

— Я думаю, что настало время снять новую версию «Ромео и Джульетты», потому что ты такой красивый и будет несправедливо, если мир упустит возможность полюбоваться тобой, — сказала она, смеясь.

Он поставил поднос на пол, за ним последовали и воскресные газеты.

— Иди ко мне, — сказал Джо. — Я думал о том же. Абсолютно о том же, как вы, ирландцы, говорите, — произнес он с характерным акцентом.

— Как замечательно у тебя получается, — сухо, но в то же время улыбаясь, сказала Анна. — Ничего странного, ведь ты лучший актер в мире и известен во всей вселенной своей способностью пародировать акценты.

Она лежала в его объятиях, но не говорила о том, как сильно ее беспокоила эта серебряная свадьба. Она видела по его лицу, что уже и так слишком много суетилась по этому поводу.

Даже через миллион лет Джо не поймет, что это значило для их семьи — двадцать пятая годовщина свадьбы мамы и папы. В семье Дойл праздновали все. У них были альбомы, где были запечатлены прошлые торжества. На стене в гостиной висела целая галерея фотографий с самых главных праздников: сама свадьба, трое крестин, шестнадцатый день рождения бабушки О’Хейген, приезд дедушки Дойла в Лондон, когда они все фотографировались рядом с караулом у Букингемского дворца. Казалось, что тогда даже солдаты в карауле понимали, как важен приезд дедушки. Там было три причастия и еще небольшой уголок спортивных событий — школьная команда Брендона, когда он учился в старших классах. Был уголок, посвященный школьным годам детей: портрет Анны-выпускницы с гордой осанкой, она держала аттестат, как будто он весил целую тонну.

Мама с папой всегда шутили, говоря, что коллекция на стене — самая бесценная в мире. Зачем им картины известных художников, если у них есть что-то большее — стена, на которой запечатлена вся их жизнь.

Анна все время вздрагивала, когда они говорили это людям, которые приходят к ним в дом. Вот и сейчас вздрогнула, лежа в объятиях Джо.

— Ты дрожишь от страха или от страсти? — спросил он.

— От безудержной страсти, — сказала она, думая, что это, наверное, не совсем нормально — лежать рядом с самым красивым мужчиной в Лондоне и думать не о нем, а о стене в доме родителей.

Дом к серебряной свадьбе не помешает украсить. Надо развесить серебряные ленточки и колокольчики, а еще везде расставить цветы, покрытые серебряной краской. Еще они поставят кассету с записью «Юбилейного вальса». Украшения на торте будут самыми обычными, а на приглашениях будут серебряные яйца. Приглашения на что? От всего этого голова у Анны шла кругом. Как семья, они должны были что-то подготовить для родителей: Анна, ее сестра Хелен и брат Брендон. Но на самом деле делать все будет одна Анна. Ей придется заниматься всем самой.

Анна повернулась к Джо и поцеловала его. Все, больше о юбилее она думать не будет. Она подумает об этом завтра, когда начнет работать в книжном магазине. А сейчас, когда есть вещи более приятные, она думать об этом не будет.