Генератор Кошмаров (СИ) - Шторм Максим. Страница 139

- Почему мне тогда кажется, что ты врёшь? – недоверчиво сощурился Бинго. – Учти, Блейз, нарушишь слово, и я тебя с того света вытащу! Честно. Гадом буду.

- Договорились. Ну давай, поспеши.

Смахнув с лица длинные волосы, Алан ободряюще подмигнул арлекину.

- Как же это трогательно – наблюдать за вами, людьми! – отстраненно сказал не отходящий от портала старик. Внутри машины что-то едва уловимо, на уровне предела восприятия человеческим слухом тикало. Тик-так, тик-так… Как заложенные в начинку машины часы. Как взведённая часовая бомба. Тик-так, тик-так… - Хочешь остаться, Алан? Хочешь остаться со мной? Уверен? Не боишься, что минуты, проведённые наедине со мной, станут последними в твоей жизни?

- Мы в равном положении.

Демон промолчал. Сложив руки на груди, старик склонил голову на бок, словно раздумывая над чем-то важным и значительным. Судьбоносным. Чёрные, залитые битумом глаза не моргали.

- Пойдём, малыш, - ласково сказал арлекин, прикасаясь к светловолосой головёнке Тони. Мальчик никак не мог отпустить тихо плачущую Шелли. Обхвати девочку за талию, он бормотал какое-то постоянно повторяющееся слово. Мама, внезапно понял Бинго. Тони называет Шейлу мамой. – Пойдём. Посмотри на меня. Это же я - твой старинный друг!

Тони повернул в сторону арлекина заплаканное лицо. По щекам мальчика протянулись грязные размытые дорожки, часто моргающие глаза покраснели, как предвещающий бурю закат.

- Я не знаю тебя… - хрипло прошептал Тони, отчаянно прижимаясь к девочке. И помявшись, робко, застенчиво добавил: - Но твой голос кажется мне знакомым.

- Когда-то я был Весёлым клоуном Бинго, - глухо отозвался арлекин. – Это я дал тебе бесплатный билетик. Пожалуй, я был не самым лучшим человеком на свете. Но сейчас ты можешь безоговорочно доверять мне. Не меньше, чем этой замечательной красотке, от которой ты оторваться не можешь!

- Тони, иди с ним, - Шелли, высоко задрав распухший носик, тыльной стороной ладони вытерла слёзы. – Бинго наш друг. Всё, сказанное им, правда. Иди же с ним, маленький. Он отведёт тебя к маме.

- А ты? – мальчик совсем по-взрослому нахмурился. Глубокие морщинки изрезали чистую гладкую кожу лба.

- И я… - Шелли сквозь слёзы улыбалась, с нежностью глядя на мальчика.

- Я не брошу тебя!

- Котёнок ты мой!.. Тебе надо уходить.

- Без тебя я никуда не уйду, - упрямо закусил нижнюю губу Тони. Он не мог бросить свою лучшую подружку! Не мог оставить Шейлу в этом ужасном месте. Правда, не мог. Он же мужчина, а мужчины не бросают девушке, в которых влюблены… По отчаянному жжению в области ушей, Тони понял, что покраснел.

- А я не могу уйти без НЕГО.

Скорчив зверскую физиономию, Бинго без лишних церемоний сграбастал возмущенно пискнувшего Тони в охапку и перекинул через плечо.

- Извини, дружок, но твои джентльменские расшаркивания сейчас совсем не в тему! Ты только посмотри на него - метр в кепке и в прыжке, а всё туда же!.. Шелли, я не кретин и по твоим очаровательным глазам вижу, что упрашивать тебя бесполезно…

- Абсолютно верно.

- Короче, вы тут не задерживайтесь.

И придерживая лягающегося мальчика за пояс, арлекин резво припустил к лестнице.

В подвале осталось всего три человека. Три человека и машина. Точнее, два человека, и потусторонняя тварь в теле человека и тикающая в предвестии конца адская машина.

- Шелли, я не пойму, почему ты ещё не скрылась с глаз моих долой, - грубовато сказал Блейз, оборачиваясь к девушке. – У тебя всего несколько минут в запасе, чтобы успеть убежать на достаточно безопасное расстояние. Учти, если понадобиться, я погоню тебя пинками. И что-то мне подсказывает, что дело как раз к этому и идёт.

- Твой внутренний голос ошибается, - сказала Шейла, вплотную подойдя к юноше и задирая голову. На Алана посмотрели огромные синие глаза. Глаза, полные печали и тоски. Как же были в эту минуту её глаза похожи на него собственные… Такие же печальные и грустные. – А ведь мы похожи на родных брата и сестру, да, Алан?..

- Похожи, - Блейз первым, не выдержав, опустил взор.

- Практически одинаковые чёрные волосы, выразительные глаза, губы… Неудивительно, что нас всю жизнь принимали за родных! – невесело усмехнулась Шелли. – Алан и Шейла Блейз, родные брат и сестра. Дети Гарольда и Луизы Блейз. Кто же я на самом деле, БРАТИК? Я не сойду с этого места, пока ты не ответишь. Я понимаю, что ты задумал и хочу сказать, что не дам тебе так просто уйти от ответа! Понял меня? Не дам!

- Ты вынуждаешь меня на крайние меры.

- Отшлёпаешь?

- Унесу тебя на плече, как маленького ребёнка.

- Согласна, - уставшее лицо девочки посетила тень мимолётной улыбки. – Только так и не иначе. И пока ты будешь меня нести, успеешь рассказать о моём происхождении.

Помявшись, Блейз неловко сказал:

- Не клеится у нас разговор, да, Шелли? Я не знаю, что и сказать…

- Говори всё, как оно есть на самом деле. И поспеши. Времени у нас и в самом деле не много, а я ещё хочу обнять ма…. Луизу и Гарольда.

Верхняя губа Шелли причудливо изогнулась, в глазах взорвался фонтан боли. Как же ей было тяжело впервые в жизни назвать маму по имени, содрогнулся Алан. Бедная ты моя девочка…

- Ты появилась в нашей семье, когда я сам только начинал учиться читать, - тихо, но внятно произнёс Алан, приложив правую ладонь к щеке девочки. Шейла по привычке, слегка наклонила голову к плечу, прижимаясь к руке. Алан ощутил, насколько горяча и нежна её кожа и как она податлива под его пальцами. – Мама с папой всегда хотели ещё одного ребёнка – девочку. Но у мамы обнаружилась одна редкая болезнь… В общем, она не могла иметь больше одного ребёнка. Подозреваю, что по этой же причине и дядя Фред с тётей Урсулой не могли завести детей… Вот… И тогда родители решили удочерить какую-нибудь девочку из детдома. Они посетили несколько приютов и в один из самых прекрасных дней, что выпадают человеку за всю жизнь, они нашли тебя. Ты была такой потешной и хорошенькой… Маленький забавный комочек, новорождённая красавица. Для меня уж точно тот день был лучшим в жизни. И когда я впервые взял тебя на руки, а ты посмотрела на меня и, перестав плакать, протянула навстречу крохотные ручки, я понял, что нашёл свою вторую половинку, что сама судьба свела нас месте. Я уже тогда понял, что люблю тебя. Я был просто на седьмом небе от счастья, что у меня появилась сестрёнка. Я поклялся любить и защищать тебя до последнего вздоха. А отец взял с меня клятву, что я никогда не открою тебе возникшей в нашей семье тайны о твоём истинном происхождении. Мы все дали клятвы. Но мне было тяжелее всех нести это бремя.

Шелли опустила голову. Плечи её вздрагивали, Алан не видел, как из потемневших глаз девочки градом бегут солёные, кристально чистые слёзы…

- Годы проходили один за другим. Ты росла и взрослела, и превращалась в самую замечательную и красивую девочку в мире. Тебя все любили, и ты всем отвечала взаимностью. Шелли, ты не приемная дочь в нашей семье, пойми! Никто никогда даже и не ставил вопроса, родная ты нам или нет! Всё это полная чушь. Ты ВСЕГДА была нашей. ТЫ всегда была любимой дочерью Луизы и Гарольда, как всегда была для меня любимой сестрой и лучшим другом. Вся беда в том, что я любил тебя. Любил ПО-ДРУГОМУ. И как же мне было тяжело видеть, как ты, взрослея, начинаешь интересоваться мальчиками, как ты постепенно вступаешь в зрелую жизнь, а я… Я остаюсь за бортом, не смотря на то, что всегда был рядом. Как же мне было больно сознавать, что у меня нет и никогда не будет ни единого шанса… У брата не может быть никаких отношений, окромя родственных, с РОДНОЙ сестрой. Я с ума сходил от того, что твой первый поцелуй достался не мне. Что первое в твоей жизни свидание ты назначила другому… Что первое признание в любви ты сделала своему парню, тому, кого, как тебе казалось, ты любишь. А я… А я не мог и намёком показать, что чувствую по отношению к тебе! Как же мне хотелось сказать, что я люблю тебя… Сколько раз я говорил эти слова наедине с собой, мечтая, что когда-нибудь скажу их тебе. Но что я мог сделать, связанный клятвой и честью? Только держать всю боль, накапливающуюся долгие годы, в себе и трепать нервы отцу, который, не буду спорить, из самых лучших побуждений, загнал меня в эту ловушку. Данное слово стало для меня мельничьим жерновом на шее, медленно, но верно ломающим меня. И когда я понял, что больше не могу терпеть, что могу сорваться в любой момент, я ушёл. Я сбежал в армию. Впервые в жизни я сбежал. Попытался спрятаться от трудностей. Хм, на некоторое время мне это удалось. Я думал, что время и разлука вылечат меня, но вернувшись, я понял, что моя болезнь неизлечима… Прости, Шелли. Прости за то, что я люблю тебя. Прости меня, за то, что я всё рассказал. Знаю, теперь твоя жизнь станет совершенно иной. Ничто больше не будет так, как прежде, но прошу об одном. Не говори ничего маме с папой. Они очень сильно любят тебя. Ты для них всегда была на первом месте. Поверь мне. Не причиняй им боль. Они не заслуживают этого. Ни мама… Ни отец.