Генератор Кошмаров (СИ) - Шторм Максим. Страница 47

И не смог удержаться от пронзительного крика! Всё естество мальчика пронзила закалённая стрела невероятного, практически осязаемого страха. Сознание Тони поплыло, погружаясь в спасительную негу бесчувствия. Последнее, что услышал Тони перед тем, как отрубиться, было запредельное по высоте верещание Грега. Дурак, успел подумать мальчик, не надо было открывать глаза. Ведь перед ними стояло чучело. То, что удрало с привязи. Вот только выглядело оно живее всех живых.

Часть 3

Глава 11

Шейла никак не могла уснуть. У несчастной девочки разболелась голова. Винные пары упорно не желали выветриваться из организма. Выпей Шелли чуть больше, и она бы отключилась, только коснувшись головой подушки. Но выпить настолько много девушка была не в состоянии. И так принятая за ужином доза спиртного превышала все допустимые для неё нормы. И теперь Шейла вынуждено расплачивалась за свою слабость.

Ужин закончился более часа назад, затянувшись немногим за полночь. Распрощавшись с радушными хозяевами, гости отбыли восвояси. Не выпивший ни капли шериф клятвенно пообещал, что доставит Дейзи домой в целости и сохранности. От Шелли не ускользнуло, что Алан расстался с доктором Харрисом и Энди Тёрнером, как со старыми добрыми друзьями. Они бросали друг на друга многозначительные взгляды и о чём-то долго шептались в прихожей, пока Дейзи приводила себя в порядок и одевалась. Набравшаяся под завязку Шелли кокетливо строила окосевшие глазки молодому шерифу и напрасно прислушивалась к их разговору… Дядя Фред провожать гостей был уже не в состоянии. Старик растянулся на диванчике и храпел на зависть всем пожарникам…

Пожелав напоследок гостям доброго пути, Алан запер входную дверь, и занялся «развозом дров». Легко подняв далеко не маленького Фредерика на руки, Алан отнёс сомлевшего дядюшку в его спальню, где устроил со всеми возможными почестями. Шейла всё это время провела в гостиной, схватившись обеими руками за спинку стула, и не в силах сделать самостоятельно ни шагу, пьяно хихикала, потешаясь над одной только ей видимыми чёртиками.

Пробормотав неразборчивое проклятие, Алан несколько раз щёлкнул пальцами перед носом наклюкавшейся сестрёнки. Шелли смешно свела зрачки к переносице, игриво клацнув зубами в надежде грызануть Алана за пальцы. Юноша страдальчески вздохнул, и устало сказал, отведя прядь упавших волос сестре за ушко.

- Ну что с тобой может плохого случиться под присмотром друзей и близких, да, Шелли?

- Угм… Ахм… Ага!..

Состроив на миг серьёзную рожицу, девочка не выдержала и рассмеялась, сгибаясь пополам. Смешинки, полные пьяного необузданного веселья так и сыпались из её рта. Алан забеспокоился, как бы из Шелли не посыпалось кое-что другое. Он решительно вскинул запищавшую от восторга сестрёнку на плечо и направился к лестнице.

Пока он поднимался на второй этаж, бережно придерживая одной рукой драгоценную ношу, девочка вовсю развлекалась. Она, бессвязно бормоча какую-то околесицу, разнузданно хлопала Алана по заднице, как бы пришпоривая, и нагло щипала за спину, то и дело разряжаясь довольным хихиканьем. Алан героически терпел, моля только о том, чтобы у Шейлы выдержал вестибулярный аппарат, и она не заблевала его с головы до ног. Зайдя в спальню, Алан включил свет и осторожно положил Шейлу на кровать. На спинке висела заготовленная с вечера ночная рубашка.

Девочка тяжело дышала, розовый румянец багрянцем полыхал на её щеках, широко раскрытые глаза лихорадочно блестели. Ни один из этих симптомов Алану не понравился. Насколько он помнил, Шелли никогда в жизни не напивалась до такого состояния. А он, дурак, думал, что такое возможно только в какой-нибудь дурной компании, когда его не будет поблизости! Ага. Прям счас. Он был к ней ближе некуда…

Шелли с трудом сфокусировала на нахмурившемся юноше заслезившиеся от яркого света синие глаза и попыталась сказать:

- М-мне н-до п-п-п-сть….

- Чего? – Алан опустился на колени и, взяв горячую руку сестры в свою, весь обратился в слух.

- Я х-х-чу эт-т-то… Ну-у-у… Писа-са-ть!

Довольная, что справилась с таким длинным и трудным в её положении словом, Шелли счастливо заулыбалась, умилительно трогательно глядя на брата.

- Ах, ты хочешь в туалет? – несказанно обрадовался тому, что понял её слова, Алан.

- П-помог-ги…

- Конечно, помогу, глупышка ты моя…

Алан нежно подхватил сестру на руки и покорно понёс в ванную комнату. Едва он поставил Шейлу на ноги, как она рухнула на колени и обхватила унитаз, словно он был для неё самой большой в мире ценностью. Девочку шумно вырвало. Потом ещё раз, и ещё. Пока Шейлу тошнило в спасительных для её бедовой головушки спазмах, Алан стоял рядом. Его сердце сжималось от боли и жалости. Бедняжечка ты моя, думал он, глядя на содрогающиеся в рвотных позывах плечи сестры, как же мне жаль тебя… Как я не хочу, чтобы ты страдала…

Кое-как отплевавшись и откашлявшись, Шейла сделала достойную занесения в книгу рекордов Гиннеса попытку подняться на ноги, но вновь бухнулась на коленки, зашипев от боли. Алан был тут как тут. Он бережно подхватил девушку подмышки и воздел в вертикальное положение. Шелли повернула к нему грязную жалобную мордочку и крепко вцепилась сведёнными судорогой пальчиками в рубашку.

- Т-ты же н-брос-шь м-меня, да? Никогданикогда?..

- Никогда, - улыбнулся Алан, вытирая смоченным в холодной воде полотенцем лицо Шейлы. Прочистив желудок, она выглядела намного лучше. Дыхание выровнялось, а лицо перестало ежесекундно менять окраску и переливаться всеми цветами радуги. – Ну вот, теперь ты похожа на прежнюю Шелли, а не на сорокалетнюю алкоголичку со стажем…

Девочка возмущённо фыркнула и, не подумав о последствиях, скоропалительно высунула язык. Она не учла, что притуплённая алкоголем реакция подведёт её. Стальные пальцы Алана были быстрее молнии, поймав нахальный язычок за самый кончик. Шелли грозно запищала, но выглядело это настолько смешно, что Алан не удержался и громко захохотал, разжимая пальцы. Замахав кулачками, освободившаяся девочка потеряла координацию движений и неизбежно бы упала, не подхвати её Алан в самый последний момент…

Прижавшись к юноше, Шейла набиралась сил, обдавая его великолепным букетом дыхания, замешанном на перегаре и кислом рвотном запахе. Так они простояли больше минуты (Алан начал уже подумывать, что она заснула), пока Шелли не вспомнила, зачем они, собственно, пришли сюда.

- Мне н-нуж-но ту-туда, - она махнула головой в сторону унитаза и тут же болезненно сморщилась. – П-понимашь?

- Понял, - Алан несколько растерялся, не зная, что делать. Всё-таки его сестрёнке давно не пять лет!

- Я с-сма спрвал-ю-ю-юсь… П-пджди меня з-за дверью.

- Хорошо, - Алан не смог сдержать облегчённого вздоха. – Постарайся не упасть…

Алан вышел из ванной комнаты, но дверь оставил приоткрытой. Мало ли что… Шейлы не было почти четверть часа. Юноша мерил широкими шагами спальню вдоль и поперёк, поминутно бросая на незакрытую дверь настороженные взгляды. Наконец его долгое ожидание было сторицей вознаграждено. Справившись со своими делами, Шелли покинула туалет и предстала перед ошеломлённым Аланом во всей красе. Право слово, юноша не знал, что ему делать – плакать или смеяться!

Платье девушки было бесстыдно задрано до самых бёдер, на правой ноге, на щиколотке болтались кружевные фиолетовые трусики. Туфлей и чулок не было и в помине. Зачем Шелли их сняла, Алан ума приложить не мог. Гордо задрав нос, Шейла ковыляла с грацией хромой издыхающей цапли. Миновав обалдевшего старшего брата, девушка бухнулась на кровать и капризно задрыгала обнажёнными ногами.

- Пом-моги р-здется, - полузадушено пробубнила Шелли, зарывшись лицом в постель. Грива в беспорядке спутанных чёрных волос рассыпалась по подушке.

Стиснув зубы, Алан смиренно испросил у бога побольше сил и выдержки… Ну за что ему все эти наказания? За что? Стараясь смотреть в сторону, Алан решительно стянул с Шелли платье, расстегнул лифчик и снял с ноги многострадальные трусики. Шелли опять захихикала, курлыкая всякие глупости. Из всего ею сказанного Алан разобрал только «лапать», «сиськи» и «извращенец». Насильно подняв голенькой, как новорождённый младенец, сестре руки, юноша надел на неё ночную рубашку и уложил на боковую. Взбил под головой подушку, накрыл тонким одеялом и поцеловал в горячий лоб.