Привет, Саншайн (ЛП) - Дейв Лаура. Страница 31

–Значит, вы, ребята, говорили обо мне прошлой ночью?

–Немного. Между ее лекциями о том, какой я ужасный человек.

Он усмехнулся:

–Мне нужно бежать, так что тебе придется рассказать мне об этом в другой раз. – Он сделал паузу. – И, кстати, постарайся не слишком заморачиваться о Тэйлоре. Z отбирает людей с Голубых Холмов. Я ставлю на то, что ты протянешь до конца этой смены.

–Не мог бы ты сказать хоть одно доброе слово? Я как бы нуждаюсь в этой работе. Хотя бы на некоторое время.

–Шеф Z – самый влиятельный шеф-повар в Ист-Энде. Он занимает восемьдесят процентов моего рейтинга высшего класса бизнеса в Хэмптоне.

–Так ты скажешь?

Этан кивнул, уходя:

–Точно нет.

Глава 30

Итан пришел на ужин, но он был с пожилым человеком, которого я не узнала. Не было никаких знаменитостей. Я стояла и смотрела на него через маленькое кухонное окошко.

–Что ты делаешь? – спросил шеф.

Он все еще находился на линии подачи пищи, обращаясь в сторону, так, что на секунду я подумала, он разговаривал с кем-то другим.

Шеф указал на одного из поваров:

–Неужели она не слышит?

Я замерла. Это он обо мне говорит?

Шеф Z наводил последние штрихи на жареных сардинах с маринованным луком: меньше цитрусовых, больше каперсов; уксус, сахар и соль. Маринованный пир.

–За кем ты подсматриваешь в мое окно, Саманта?

Я указала на дверь:

–Простите, Шеф. Я дружу с Итаном Нэшем.

Хвастовство связями, которыми я не гордилась, в попытке спасти себя.

–Ты за всеми своими друзьями шпионишь, пока они едят?

–Нет, шеф.

Он осмотрел другую тарелку, все еще не поворачиваясь.

–Тогда прекрати шпионить за ним, – сказал он.

***

У меня не было возможности поговорить с шефом Z до конца моей смены. В двенадцать тридцать ночи ресторан был почти пуст.

Уставший, он подошел к моей столешнице и попросил отчет. Я была готова исправить ошибку, допущенную ранее. Я достала из мусора маленькую тарелку наименее популярного предмета (блюдо, которое по-прежнему было довольно популярно), и которое сегодня, почему-то, практически каждый раз оставалось несъеденым. Тушеный фенхель. Z подавал его вместе с рыбой, фаршированной имбирем. Люди не оставляли на своих тарелках даже кусочка чешуйчатой рыбы под восхитительным нежным желтым соусом. А вот фенхель, по-видимому, был для них менее заманчивым.

Шеф Z позвонил Дугласу:

–Принеси мне свежее блюдо с фенхелем.

Дуглас прибежал с маленькой миской фенхеля – из его ушей, чуть ли не валил пар, а пот стекал большими каплями по коже.

Шеф Z начал поднимать руку ко рту, но повернулся ко мне:

–Попробуй его.

Это была возможность исправиться. Я с нетерпением ждала, когда фенхель окажется на моем языке, уже думая о чем-то заумном, что могла бы сказать. Тогда Шеф Z знал бы, что он может доверять моему вкусу. Я бы сказала, что фенхель был идеальной текстуры – эластичной и легкой – и какой прекрасный у него аромат с ноткой аниса, подчеркнутой чесноком.

Это были слова, с которыми я хорошо знакома. Как-то раз я делала аналогичный обзор на моем шоу, наслаждаясь свежим, горячим блюдом (моя колбаска из фенхеля с яйцом была особенно удачной) из моей собственной фальшивой печи. Теперь я могла использовать эту речь для Z. Но что-то было не так. Фенхель, оказавшийся в моем рту, был кислым. Я попыталась скрыть реакцию, но он это увидел – отвращение. Я думала, что меня уволят прямо сейчас. Фенхель срывался с моего языка, когда я отчаянно пыталась его не выплюнуть. Но шеф Z ушел, ничего не говоря.

Я поймала взгляд Дугласа, пытаясь расшифровать, уволили меня или нет.

–Это самое близкое к похвале, что ты когда-либо от него получишь, – сказал он.

Глава 31

Эпизод с фенхелем привел к нескольким ночам подряд, когда шефа Z интересовало мое мнение: он чувствовал, что я вошла в ресторанный ритм. Но сколько раз мне еще придется переучивать один и тот, же урок?

В данный момент времени, я не ощущала никакого ритма.

В пятницу утром я проснулась от Рэйн, быстро передвигающейся по кухне и тянущей Сэмми за руки.

Девочка смеялась:

–Мам! Я не могу так быстро идти.

Лёжа на диване, я протерла глаза и посмотрела на них.

–Что происходит?– спросила я.

–Мы играем в игру «прогуляй лагерь», – сказала Сэмми.

–Но тебе, же там нравится, – сказала я.

–Прошу прощения, я должна спрашивать у тебя разрешения? – раздраженно спросила Рэйн.

Сэмми посмотрела на нас двоих и по ее выражению я поняла, что она собиралась защитить меня. Рэйн, должно быть, тоже видела это, потому отступила.

–Сегодня я не собираюсь работать или навещать Томаса. Устрою выходной. Мы едем в парк.

Отличная новость. Не придется отвозить Сэмми в лагерь. Может быть, даже пораньше приступлю к работе, что позволит набрать дополнительные очки в глазах шефа.

–Пойдем с нами! – сказала Сэмми.

Я видела, как сестра вздрогнула, не уверенная, отменять ли ей приглашение дочери. Я решила бросить Рэйн спасательный круг.

–Ничего страшного, идите. Я только просыпаюсь.

Она сделала паузу, словно подумала, стоит ли говорить об этом:

–Ты хочешь поехать?

Я была очень удивлена, услышав от нее подобное предложение.

–Правда?

–Не заставляй меня спрашивать дважды.

***

Когда моя сестра сказала, что они собираются в парк, она имела в виду Монток-Пойнт. Это был государственный парк на восточной окраине Хэмптона. Здесь находились места для рыбалки, дорожки для пеших прогулок, столы для пикника, отличная игровая площадка. И, конечно же, он был рядом с легендарным маяком, который являлся популярным местом для сбора туристов, а также был самым любимым местом Рэйн в Хэмптоне. Большинству людей нравилась эта довольно внушительная штука на вершине холма, но Рэйн любила историю маяка. Пока мы росли, мне всегда нравилось, когда она вызывалась добровольцем в музей. Так она могла доставать других людей со всеми этими подробностями, а не только меня.

Когда мы были детьми, то каждое воскресенье отравлялись на маяк с пакетом сэндвичей на обед. Пока мы находились там, между нами заключался негласный договор о перемирии. Ни отца, ни его проблем с деньгами (которые быстро становились нашими) – ничего. В одно из таких воскресений, Рэйн сказала моему отцу, что мы направляемся туда ровно в тот момент, когда у него были проблемы с фильмом, над которым он работал. Отец быстро решил, что маяк приносит неудачу. Он зашел настолько далеко, что попросил Рейн туда не ходить.

Тогда я впервые услышала ее отказ. Рэйн напомнила отцу, что мы ездили на маяк задолго до того, как его правила были придуманы и, между прочим, он ездил с нами. Что, возможно, невезение заключалось не в том, что мы туда направлялись, а в его несобранности.

Отец, похоже, был обескуражен этим аргументом. Когда мы направились на маяк, он даже поехал с нами. А если быть точнее – мой отец подбросил нас туда. Потому что по пути у него неожиданно возникла какая-то идея, из-за которой он должен был немедленно вернуться домой. Кроме того, по воскресеньям у него, было правило: как можно больше времени проводить вне улицы. Вероятно, он не хотел рисковать и нарушать его.

Рэйн победила. Но от этого не стало легче убедить ее в том, что безумие отца могло заманить ее в ловушку. Когда я сказала ей, что она должна была просто объяснить ему, как все обстоит на самом деле, то она, всплеснув руками, ответила: «Это принесет тот же результат. Я просто сохранила свой маяк в безопасности». Ее никто не вынуждал оправдывать средства, благодаря которым она это сделала – не в ее любимом месте; не в том месте, где мы обещали не сражаться друг с другом.

Так что, сейчас, было немного странно находиться там с ней и ее дочкой, так много лет спустя – когда мы не были даже близко к тому, чтобы спорить из-за отца. И не особенно хотели наверстывать упущенное.