Чужая женщина (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena". Страница 26

- У всех есть папы, а у нас нету. Пусть принесет мне. Я буду хорошая. Я даже с Катькой поделюсь. Ну, пожалуйста. Мамааааа.

- И мне! НАМ! Мамаааа, мы будем хорошие, честно!

Андрей слышал их все менее отчетливо, они удалялись. Он не знает, что ответила Ника дочери. Что придумала и что еще собирается придумать. Ведь такие вопросы будут повторяться все чаще и чаще. Им нужно поговорить. Позже, когда все станет на свои места, он будет умолять ее позволить вернуться в их жизнь. Главное, чтобы Ника послушалась Артема и увезла дочерей. Тронул щеку и с удивлением отнял руку - пальцы влажные. Когда он плакал последний раз? В детстве, когда его вернули обратно из приемной семьи. Все детдомовские тыкали в него пальцами и ржали. Их насмешливые физиономии, прижатые к окнам в мстительном восторге, он будет помнить всю жизнь. Тогда он забился в старый чулан и проплакал там до самого утра, пока старая уборщица тете Дуся не выудила его пряником. В тот день Андрей поклялся себе, что больше никогда и никому не позволит себя бросить или предать. А еще он больше не заплачет, никто не достоин, чтобы он проливал слезы. Он будет уходить сам. Первым. Он держал это слово долгие годы. До сегодняшнего дня. Пока не увидел своих дочерей, ради которых не просто не жалко заплакать, ради них можно и умереть. Жизнь засияла новыми красками. Словно еще вчера его будущее было серым и беспросветным и вдруг заиграло разными цветами радуги. А ведь есть смысл жить дальше. Бороться. Сражаться. Есть для кого. Он нужен им. Пусть, его малышки еще не знают о его существовании. Но Андрей уверен - они нуждаются в нем так же остро, как и он в них. Достал фотографию из кармана и вновь осторожно погладил пальцем. А ведь и правда похожи на него. Те же глаза, улыбки, неуловимое выражение лица, смешинки в озорном взгляде.

" Мои маленькие. Мои! Ваша мама пока не знает, но Дед Мороз выполнит вашу просьбу. Возможно немного позже, но обязательно выполнит. Папа дает вам слово".

Ника поцеловала дочерей и пошла домой. На душе пустота и чернота. Нет никакого просвета. Просьба Анечки добила ее, лишила дара речи. Вот и настал этот момент. Почему именно сейчас, когда все нервы оголены. Смерть Светы подкосила ее окончательно. Мама ходит по дому, как тень. Старается держаться, но Ника знает, что как только за ней закроется дверь, та будет плакать. Звонили друзья, спрашивали о похоронах, предлагали помощь. Каждый звонок как удар, как пощечина. Никто не понимал за что могли убить Свету. Никто кроме Ники. Она-то знает, это ее вина. А дальше будет хуже. Уверенности в завтрашнем дне, хотя бы вязкой и ненадежной как раньше, уже нет.

Вернулась домой. Анастасия Павловна заперлась в своей комнате. Подошла, протянула руку к двери и отдернула, услышав сдавленные рыдания. Вот и пришла в их дом смерть. Она витает в воздухе как ядовитое облако радиации, заражая каждую клетку пространства. Зазвонил уже в который раз телефон, и Ника равнодушно сняла трубку.

- Вероника... - Голос Артема она узнала сразу.

- Темка! - обрадовалась.

- Привет. Слышал горе у тебя? - В голосе сочувствие.

- Да. Свету убили. - Вздохнула, прижала руки к глазам.

- Ника, ты там держись, слышишь? Я чего звоню - очень нужно встретиться. Можешь приехать в отделение?

- Сейчас? - Нике ужасно не хотелось выходить из дома. Никуда.

- Да, лучше сейчас. Я пришлю за тобой служебную машину.

- Это из-за Светы? Я вчера уже все рассказала следователю... - простонала Ника, представив, что снова придется пройти через все вопросы.

- Это не телефонный разговор, но ты мне правда очень нужна. Через десять минут у тебя будет мой шофер.

- Ладно.

Положила трубку на рычаг. Артем уже давно не звонил. Наверно больше месяца. Последний раз она видела его на дне рождении девочек. Отношения с Артемом были всегда довольно сложными. Ника знала, как он к ней относится, а он понимал, что она знает. Хотя Корецкий никогда и не говорил Нике о своих чувствах, но она, как и любая женщина, всегда чувствовала его отношение. Артем всегда деликатный, преданный друг, но его глаза не могли скрыть правду. Первый раз Ника это поняла, когда он приехал к ней после рождения девочек. Предложил помощь. Организовал для нее постоянное дежурство. Ребята по очереди для нее в магазин ходили. После кесарева она с трудом на ногах стояла. Гемоглобин резко понизился. Так они ей еду таскали, шоколадки, апельсины. Ей всегда была в тягость его забота, ведь ничего взамен она ему дать не могла. Иногда ей казалось, что пора поговорить с Артемом и сказать, что вся его забота лишняя. Что она и сама справляется, но не могла. Стыдно гнать того, кто о тебе искренне заботится, да и дочки его любят.

Теперь затрещал сотовый. Как же ей все надоели. Схватила мобильный и тут же напряглась. На этот аппарат звонит только Владимир.

- Алло.

- Ника?! Доброе утро. Я тут насчет похорон все устроил. Завтра с утра устроим церемонию. Выбил место на кладбище в центре. Ника?

- Да, я вас слушаю. Спасибо. Даже не знаю, чтобы я без вас делала.

- Так пустяки - это было легко. Я могу прислать за вами машину? Обсудим все у меня?

"Ну, вот еще один хочет прислать за мной машину. Я сегодня нарасхват!" - Зло подумала Ника, и ей захотелось швырнуть сотовый в окно.

- У меня с утра есть некоторые дела, можно после обеда?

- Можно. Я тут подумал...вы могли бы приехать с детьми? Кстати, я тут билеты в цирк купил...может потом, когда ...ну попозж… мы сходим с вашими дочками?

В любой другой ситуации Ника бы обрадовалась, но не сейчас. Сердце взвыло.

"Ни за что я не приведу к тебе детей. Все что угодно только не это!"

- Может попозже...

- Откуда Кириллу вас забрать?

- Я позвоню, можно?

- Конечно можно. Ника, я хотел еще сказать...я очень хочу вас увидеть...простите, что говорю это вам в такой неподходящий момент...

- Я позвоню, хорошо?

Закрыла сотовый, и стало нечем дышать. С каждым днем она запутывается в этой паутине еще сильнее. Коршун теперь напоминал одного из пауков, в чью сеть она угодила помимо воли.

Ника быстро переоделась в джинсы и темно-вишневый свитер, платок свернула в полоску и повязала как обруч. В зеркало не посмотрела. Быстро подхватила сумочку и спустилась по лестнице. Холод пронизал тело. Чертыхнулась вернулась за пальто.

Милицейский "бобик" уже ждал на улице. Ника юркнула на заднее сиденье. Поздоровалась с водителем и отвернулась к окну.

"Началось. Коршун уже заговорил со мной о чувствах...Скоро придется расплачиваться за его щедрость и доброту. Андрей рядом с ним...Ну как я у него на глазах...Господи, что же мне делать? Что?"

***

Ника прошла в кабинет Корецкого тихо постучала. Атрем открыл почти сразу. Впустил ее и прикрыл за ней дверь.

- Ну что, Серебрякова? Как держишься?

Голос бодрый, а в глазах сочувствие. Искреннее, неподдельное.

- Крестницы мои в садике?

- Да, отвела с утра.

- Присаживайся, чай будешь?

Артем окинул ее взглядом, нахмурился и полез в шкафчик возле стола.

- Держи. А то смотреть на тебя больно. Скоро в скелет превратишься.

Протянул ей плитку шоколада "Аленушка". Ника усмехнулась - ее любимая.

Артем позвонил по внутреннему телефону и попросил, чтобы ему принесли две чашки чая. Затем посмотрел на Нику и подвинул к ней пачку сигарет.

- Бери. У меня еще есть.

Ника не отказалась, достала сигарету и закурила.

- Как ты, красавица? Давно не виделись. Что нового расскажешь?

Ника смутилась под его пытливым взглядом. Корецкий тонкий психолог от него ничего не скроешь.

- Андрей приехал... - прошептала тихо и затянулась дымом.

- Знаю. Ты его уже видела.

Не спросил. Скорее констатировал факт.

- Видела.

- Про детей сказала?

- Нет. Не сказала, и говорить не собираюсь. Узнает значит узнает, а нет...значит так к лучшему.