Капитан Магу-3 (СИ) - Полищук Вадим Васильевич "Полищук Вадим". Страница 39

- Кавалерия!!!

Конная лава выехала из-за горы. Пока неспешно. "Иррегуляры башибузуки. Тысяч пять, а может и больше, поди, пересчитай их. В тыл штурмующих они не ударят, склон слишком крутой, а вот пройтись по батарее и разгромить лагерь коалиции смогу. Резерв ушел, а в пехотном прикрытии артиллерии всего две роты, да и те толком не окопались. Отозвать резерв назад или рискнуть? Нет, отозвать не успею".

- Мартош, бегом в лагерь, гоните всех, кого встретите в прикрытие артиллерии! Я - на батарею.

Штаб-капитан Гараев угрозу заметил своевременно, но на то, чтобы развернуть влево тяжелые гаубицы требовалось время. К тому же при стрельбе в этом направлении орудия частично перекрывали сектор друг другу.

- Батарея, прицел четыре-тридцать! Огонь!

Конная лава уже начала набирать скорость для решительного удара, с каждой минутой приближаясь все быстрее и быстрее. Командир батареи старался укладывать бомбы непосредственно перед конницей. Получалось плохо, большая их часть бесследно тонула в этой лаве. Нет, конечно, все они собирали свой урожай жертв с людей и, по большей части, с лошадей, но остановить или хотя бы замедлить приближение смертельной опасности не могли. Вот сейчас бы сюда шрапнель, тогда лаву османийской кавалерии можно было бы проредить куда лучше, вот только шрапнели для гаубиц не запасено. Не ожидал никто от противника такого подвоха, все рассчитывали на штурм крепости, а для него нужны чугунные бомбы.

Окутались пороховым дымом ряды пехотных рот. Первый ряд стрелял лежа, второй - с колена. Эффект от их стрельбы был даже более явным, промахнуться по такой цели было просто невозможно, но и сотни винтовочных пуль сорокового калибра сдержать напор башибузуков не могли. Дистанция сократилась до тысячи шагов. Алекс открыл клапан кобуры и приказал.

- Переходите на картечь!

- Свою пехоту заденем, господин полковник!

- Картечью огонь!

К чести своей Гараев более не промедлил ни секунды. По его приказу, вместо бомб заряжающие отправили в казенники гаубиц картечные выстрелы.

- Огонь!

Османийская лава уже начала загибать фланги, когда в самый ее центр хлестнули шесть зарядов картечи, смешав людей и лошадей в единую кучу. Проскочить этот вал из живых и мертвых тел дано было не всем, люди и животные падали, тут же топтали, убивали и калечили друг друга. Вот в это месиво и угодил второй залп, окончательно похоронив надежды Озчелика-паши сорвать штурм Тактамыдага.

Уцелевший правый фланг конницы был с пятисот шагов обстрелян присланным Мартошем подкреплением. После столь скорого и наглядного уничтожения десятков и сотен их товарищей, башибузуки не выдержали даже такого огневого воздействия и повернули обратно. Левый их фланг действовал еще менее решительно. Они отступили, едва увидев, как гаубицы разворачивают в их направлении.

Штаб-капитан Гараев рукавом стер со лба выступивший пот.

- С этими башибузуками всегда такая история - в атаку идут, кажется, крепостная стена не остановит, а стоит им кровь пустить, бегут назад еще быстрее. А ведь у них могло бы получиться, не прикажи вы перейти картечь.

Алекс застегнул клапан кобуры, благо, "гранд" доставать не пришлось.

- Мой грех, мне и замаливать. А что там с поддержкой штурма?

- Там все уже закончилось.

Бинокль не требовался, вместо османийского сигнала на флагштоке Тактамыдага трепетал на ветру себрийский флаг. Вновь проявили себя вражеские мортиры. Только в этот раз били они по южному склону горы, кто-то из штурмующих ослушался приказа и на свою беду появился на нем. Незаметно подступили вечерние сумерки, боевые действия затихли, наступило время подведения итогов. Этим и занялся начальник штаба коалиционных сил подполковник Мартош.

- Задача дня по взятию Тактамыдага выполнена полностью. В настоящее время мы контролируем оба укрепленных склона горы, южный находится под огневым воздействием неприятеля. Поэтому, появляться там в светлое время суток можно только мелким группам и с большой опаской. Резерв в ходе штурма был введен вовремя, что весьма способствовало успеху штурма третьего яруса османийских укреплений. Как выяснилось из опроса пленных, комендант гарнизона Тактамыдага албай Асланпарчасы погиб при взрыве порохового погреба, потому и сопротивление османийцев было столь вялым, а сигнал о начале штурма поднят с большим опозданием, что позволило избежать больших потерь на этапе выдвижения штурмовых колонн.

- Что с потерями, господин подполковник?

- По моим последним данным, в ходе штурма и отражения контратаки кавалерии убитыми и ранеными выбыло три тысячи двести штыков.

Из этого количества потерь полторы сотни пришлись на свою же картечь при отражении контратаки башибузуков. Заметив, как при последних названных цифрах дернулось лицо Алекса, начальник штаба поспешил подбодрить его.

- Да не корите себя так, у вас просто не было другого выхода. Не отдай вы приказа перейти на картечь, османийцы бы просто вырубили бы и вас, и пехоту.

- Моя ошибка в другом. Достаточно было еще до начала штурма усилить пехотное прикрытие хотя бы до тысячи штыков, чтобы отбить атаку без всяких эксцессов.

- Это не только ваша ошибка, но и моя. Как начальник штаба я должен разделить ответственность за...

- Ладно, - прервал его излияния Алекс, - что с потерями у противника?

- Примерно столько же, сколько у нас, плюс около тысячи башибузуков. Одних только пленных у нас сейчас восемь сотен, по большей части раненых. Равенство потерь при таком штурме - отличный результат. Вас можно с этим поздравить, господин полковник.

- Не подлизывайтесь, Мартош, нам просто повезло, причем несколько раз подряд. Взорвался пороховой погреб, комендант гарнизона был убит до начала штурма, сигнал о его начале был поднят с опозданием, соответственно, огонь мортиры открыли поздно, что позволило нам избежать еще больших потерь. Ну и башибузуки в атаке оказались не так хороши, как от них ожидали. Будь на их месте регулярная кавалерия, мы бы сейчас с вами не разговаривали.

- План отражения штурма был хорошо задуман, - вставил свое слово угорец, - но исполнен кривыми руками.

- Чьи это руки секрета не составляет - Озчелика-паши, а вот чья голова - неясно. Ладно, Мартош, как дело обстоит с трофеями?

- Винтовок почти три тысячи собрали, по большей части системы Трибоди-Тартини. Патронов к ним совсем мало, часть османийцы успели расстрелять в ходе штурма, а основной запас был сложен в каземате рядом с пороховым погребом.

- Идиоты, - не выдержав фыркнул Алекс.

- Так его проще было охранять, - вступился за них угорец.

- Что с артиллерией?

- По большей части, дульнозарядный хлам, годный для единственного картечного выстрела при штурме. Из новых образцов есть две полевые шестифунтовые пушки. Одна исправная, вторую тоже можно починить. Гранат к ним по десятку на ствол по уже известной вам причине.

- Тогда не стоит с ними возиться, - принял решение полковник. - Ступайте, организуйте отправку раненых в тыл. Пленных османийцев на рассвете гоните туда же, здесь они нам не нужны. А я поднимусь на гору, хочу увидеть укрепления лично. Заодно проверю, чтобы не спали. С османийцев станется пойти на ночной контрштурм.

- Ночью они воевать не любят, - возразил Мартош.

- Я до Коварны тоже так думал.

Ночь выдалась звездная, с легким морозцем. Снег громко хрустел под подошвами сапог, с неба светила яркая, почти полная луна. Лежащие на снегу трупы были хорошо видны, и обходить их не составляло труда. Раненых уже собрали, а их оставили лежать до завтрашнего утра. Завтра их всех соберут и похоронят, и своих, и чужих. Поначалу они попадались редко, потом, на склоне горы, чаще. Возле нижнего яруса укреплений местами лежали так густо, что приходилось через них перешагивать.

Крепостные укрепления встретили полковника еще большим холодом и громким гомоном подвыпивших солдат. И в без того не слишком просторные, а затем еще и частично разрушенные артиллерией казематы набилось вдвое больше народа, чем обитало там еще вчера. Благо мороз прибил всегда сопутствовавшую таким делам вонь сгоревшего пороха, крови и человеческих испражнений. Генерал Гарич отыскался на третьем, самом верхнем ярусе Тактамыдага. Выглядел генерал трезвым, но при докладе дыхнул свежим водочным выхлопом.