Счастье в подарок - Мортимер Кэрол. Страница 9

Тяжело дыша, Дариус оторвался от ее губ. Не выпуская из объятий, он смотрел на нее потемневшими янтарными глазами.

— Вот почему я готов на любые меры, чтобы заставить тебя принять приглашение на субботний прием.

У Энди кружилась голова — она забыла дышать во время безумного поцелуя, которым Дариус наказал ее. Однако в душе пришлось признать: она не хотела, чтобы поцелуй кончился. Что с ней случилось? Этот мужчина с первой встречи вел себя надменно и навязчиво. Добиваясь согласия, опустился до шантажа и пригрозил уволить Колина. Такие, как он, даже не в ее вкусе. Интересно, можно ли испытывать вожделение к человеку, который тебе не нравится? Вероятно, да, потому что возбуждение все еще не отпустило ее.

Энди облизнула кончиком языка слегка распухшие губы и поняла, что допустила ошибку: губы хранили следы его поцелуя с умопомрачительным вкусом меда и сексуального желания. Она решительно тряхнула головой, разгоняя окутавший мозг эротический туман.

— Там будет пресса?

— Что? — Дариус сразу не сообразил, о чем она говорит. По правде говоря, под впечатлением произошедшего он бы не вспомнил, какой сегодня день недели. Поцелуй Миранды потряс его: никогда, ни с одной женщиной он не испытывал ничего подобного.

Она нахмурилась:

— На субботнем приеме будут журналисты?

— А, — кивнул он. — Только те, кого официально пригласит моя мать.

— Твоя мать?

Дариус медленно, неохотно отпустил Миранду и сделал шаг назад прежде, чем успел сделать следующую глупость — снова поцеловать ее, например. Только сейчас он понял, что влечение, терзавшее его всю прошедшую неделю, было лишь вершиной айсберга. Он хотел от Миранды намного большего, чем просто поцелуй. Однако теперь, когда она все еще сопротивлялась и, к тому же, устала после долгого рабочего дня, время для длительного, сладкого процесса соблазнения, о котором мечтал Дариус, не настало. Запустив пальцы в густую шевелюру, где минуту назад побывали пальчики Миранды, он объяснил:

— Один из многочисленных маминых проектов. Как президент благотворительного фонда, она отвечает за организацию ужина.

Вся ситуация казалась Энди сюрреалистичной: неожиданное появление Дариуса в студии и подкрепленное шантажом приглашение на благотворительный прием, который, как выяснилось, устраивает его мать!

— Ты не слишком торопишься представить меня семье? Как я понимаю, это мероприятие достаточно неформальное, так сказать для своих, — ехидно заметила она, стараясь скрыть смятение от поцелуя — ноги все еще дрожали, а набухшие соски немного пощипывало. Неожиданная бурная эротическая реакция служила достаточным предупреждением, что ей опасно проводить время в компании этого мужчины и тем более не стоит принимать его приглашение. Но Энди знала, что скажет «да». Потому только, что он заставил ее? А может, настоящая причина заключалась в другом: в тайном желании появиться с ним в субботу на светском рауте? В любом случае пусть Дариус поверит, что, испугавшись угрозы, она идет с ним против своей воли. Такой вариант устраивал ее гораздо больше.

У Энди оставалось сорок восемь часов до следующей встречи с Дариусом — достаточно времени, чтобы разобраться в своих чувствах. Впрочем, она уже знала неутешительный ответ: Дариус поразил ее воображение в первую минуту, когда она увидела его в дверях ресторана неделю назад, и окончательно заинтриговал во время разговора и танца в ночном клубе. Энди явственно ощущала сексуальный магнетизм, который просто-таки излучал этот человек. Как ни старалась, ей не удавалось выкинуть Дариуса из головы. Поцелуй лишь подтвердил, что она бессильна против его чар.

— Поверь, мало что может смутить или обеспокоить мою мать, — саркастически заметил Дариус.

Почувствовав в голосе жесткость, Энди пристально взглянула на него, но Дариус не моргнув глазом встретил испытующий взгляд.

— Кажется, у тебя самого нет большого желания идти на этот прием. К чему тогда столько усилий? — снова нахмурилась она.

Дариус посмотрел в сторону, и тут же его окружили десятки их с Мирандой отражений в зеркальных стенах студии. Его темный мощный силуэт возвышался над тоненькой, стройной фигуркой юной балерины. У Дариуса замерло дыхание, так живо он представил себе, как в этом зале занимается с Мирандой любовью, а движения их обнаженных тел многократно повторяются в высоких зеркалах. Возбуждающая фантазия мгновенно вызвала сильную, болезненную эрекцию.

Воображение тут же нарисовало эротическую картину светлокожей гибкой красавицы в объятиях его смуглых рук. Он явственно видел себя за спиной Миранды с возбужденным членом, упирающимся в изящные полукружия ягодиц, слышал вздохи наслаждения, когда его пальцы массировали высокую грудь, играя с сосками, пока они не набухли и затвердели. Потом он опускал руки ниже на шелковистую округлость живота и еще ниже туда, где ждала заветная ямка, прикрытая пушистыми колечками светлых волосков, и влажный клитор пульсировал в предвкушении первого прикосновения.

Вот Миранда шире расставляет ноги, позволяя ему проникнуть глубже. Она подается навстречу его ласкающим пальцам и вскрикивает от первого оргазма. Дариус опускается перед ней на колени, языком и губами доводя до следующего пика наслаждения. Потом еще и еще.

Затем, глядя в зеркальные отражения, он раздвинет ее бедра, проникая всей длиной возбужденного члена в горячее, скользкое лоно, готовое принять его. Двигаясь сначала медленно, он ускоряет темп, дожидаясь, когда она закричит в экстазе, и только тогда позволяет себе отдаться оргазму.

Дариус резко вскинул голову.

— Этот благотворительный ужин объявлен семейным. Явка обязательна.

— Неужели? — спросила Энди с любопытством. — Мне показалось, что тебе безразлично мнение окружающих или даже собственных родственников.

— Так и есть, — недовольно согласился Дариус, — но в этот раз… Мать устраивает такой большой благотворительный прием раз в году в честь своего дня рождения. В прошлый четверг в ресторане мы отмечали это событие в узком кругу.

Значит, Энди и Катерина Латимер родились в один день?

Сдержанный тон, с которым Дариус говорил о матери, насторожил ее. Впрочем, Энди почувствовала напряжение между членами семьи, пока наблюдала за ними в ресторане, и потом в разговоре с Дариусом в клубе она сделала вывод…

— Пора идти. У меня назначена деловая встреча, — сказал Дариус, взглянув на золотые часы на запястье. — Заеду за тобой в полвосьмого в субботу.

В типичной манере Дариуса это прозвучало как утверждение, а не вопрос. Значит, Колину больше не грозит увольнение. Но разве она не готова была принять приглашение в любом случае, ведь интерес к Дариусу только усилился после поцелуя? Пожалуй, следует все-таки признать, что ей хотелось встретиться с ним еще раз. Покалывание в груди и влажный жар между бедер были достаточно веским подтверждением. Тем не менее…

— Не думай, что, согласившись пойти с тобой на прием, я позволю снова шантажировать себя, — заявила она с вызовом. — Я очень люблю зятя, но не готова спасать его любой ценой.

Дариус насмешливо поднял брови:

— Возможно, у меня больше не возникнет надобности в шантаже.

— Боюсь, ты никогда этого не узнаешь. Я не намерена встречаться с тобой после субботы, — притворно сладко протянула Энди, и у нее сразу перехватило дыхание, потому что Дариус вдруг рассмеялся. Смех, видимо с непривычки, звучал глуховато, но лицо Дариуса совершенно преобразилось. Энди не могла отвести восхищенного взгляда. Его глаза сияли, как расплавленное золото, от них лучиками разбегались веселые морщинки, смягчавшие суровую линию скул. Сквозь приоткрытые губы виднелись белые ровные зубы, как и предполагала Энди, когда смеялся, Дариус был совершенно неотразим!

Смех замер, превратившись в легкую усмешку.

— Как знать! Ты можешь добровольно отменить приговор.

— Допускаю вероятность, что после субботы ты и сам не захочешь встречаться со мной! — сочла нужным предупредить Энди.

Дариус вдруг замер, услышав ее решительный тон и увидев сердитый блеск зеленых глаз.