О темных лордах и магии крови - Звездная Елена. Страница 46

— Веди в склеп.

Эльфы в темно-голубых сюртуках переглянулись, и высокий протянул:

— Так… драконы в лесу…

Но Гобби взял за руку и молча повел вдоль стены.

Только тогда я вспомнила:

— Там же Рик!

Зомби остановился, с сомнением посмотрел на меня, потом куда-то за меня. Обернувшись, я увидела, что эльф с синим отливом золотых волос, то есть Рик, стоит в десяти шагах и мрачно переводит взгляд с меня на эльфов.

Отпустив Гобби, я, подхватив юбки, подбежала к Рику, шурша листьями под ногами, не удержавшись, обняла, а после, схватив за руку, потащила за собой, приказав нежити:

— Веди.

Рик последовал за мной как-то нехотя, а едва я споткнулась, подхватил на руки и спросил:

— Рррри… мм… Рррита, а куда мы идем?

Оба следовавших за нами эльфа с некоторым недоумением поинтересовались:

— Слушайте, ребята, а у вас тут у всех имена такие? — Это более низкий.

— Забавно звучит: Ггггаррри, Рррита, — подтвердил высокий.

Рик не ответил, а я устроилась у него на руках, обняв его за шею, беззаботно болтая ногами и думая о том, как же здорово, что Некрос меняет наши облики. Вот так спокойно посидеть у Рика на руках я бы не смогла, он все же более стройный и худощавый, вот у Норта, Эдвина или Дана — запросто. Они все могучие и широкоплечие и меня поднимают, вообще не напрягаясь, я для них после всех их тренировок что-то не особо-то и весомое. А сейчас и Рик меня мог нести вот так же не напрягаясь, и это было… Да удобно это было, я бы тут в платье за каждую корягу цеплялась! Так что счастье определенно есть! И пользуясь тем, что не дождавшиеся эльфы обогнали нас и теперь шли рядом с Гобби, прошептала:

— Я так скучала…

Рик улыбнулся как-то грустно и ответил:

— Я тоже.

Прижалась щекой к его груди, зажмурилась и едва слышно призналась:

— Единственное, что меня спасает, — стараюсь не думать о тебе.

— Получается? — Вопрос прозвучал напряженно.

Распахнув ресницы, с подозрением посмотрела на эльфа, такого широкоплечего, с темно-синими глазами, заостренными, прижатыми к голове ушами и нечеловеческим строением лица, вспомнила о том, что это же только иллюзия, и прямо спросила:

— Тяжело меня нести? Чего ты не сказал? Давай отпускай сейчас же.

Но вместо ответа Рик лишь прижал к себе сильнее и вдруг, остановившись, посмотрел на меня и хрипло спросил:

— Так что с Нортом?!

И в моих глазах заблестели слезы. Молча уткнулась вновь в его плечо, с трудом сдержала всхлип и, даже понимая, как все это странно выглядит, промолчала. Но затем, вспомнив об отношениях Рика с Дастелом, едва слышно прошептала:

— Норт — мой друг. И Норт, и Дан, и Эдвин. Но я отчетливо понимаю, что все это только до Мертвых игр, максимум до конца года, потом они уйдут из моей жизни, и я не буду привязываться. Не буду. Хватает тоски по тебе… Хватает не проходящей с годами тоски по дяде Тадору… Знаешь, мне проще вытерпеть любую физическую боль, чем… Ты сам терял близких, ты меня поймешь.

Вероятно, понял, потому что продолжил идти вслед за Гобби, крепко прижимая меня к себе. Крепко-крепко. Так, что я услышала, как стремительно и гулко бьется его сердце.

А потом уловила и едва слышное:

— Я не знал, что настолько дорог тебе, что причиню боль… — И тут же торопливое уточнение: — Что Норт сделает больно.

Закрыв глаза, я постаралась ни о чем не думать. Просто ни о чем. Вообще.

Но все равно ответила:

— Не хочу об этом думать. Не хочу анализировать. Не хочу ничего.

— Считаешь — это правильно? — глухо спросил некромант.

— Да. — Я открыла глаза, взглянула на него. — Чувства не приносят ничего хорошего, чувства не приводят ни к чему хорошему, чувства…

Я замолчала, а затем тихо, задумчиво глядя вперед, сказала, практически размышляя вслух:

— Знаешь, на артефакторском факультете все было проще. Никаких лишних эмоций, переживаний, тревог — исключительно концентрация на обучении. Вчера я узнала, что причиной этого была специфическая магия, применяемая и у нас, видимо, в нашем отделении академии, и здесь, в Некросе. Ты знал, что в стены Некроса вплетена магия, подавляющая тоску по дому и родным?

Он споткнулся, отрицательно мотнул головой и продолжил размеренно идти вперед.

— Я тоже не знала, — сказала ему. — А сейчас вдруг подумалось: у нас, на артефакторском факультете, практически никогда не вспыхивало ссор, драк, скандалов… и романтические отношения тоже проходили мимо нас. На платном отделении это все было, а вот у нас как-то… нет. Наверное, в стены было встроено и что-то еще, помимо подавления тоски по дому.

Но тут же вспомнила — платники обучались с нами. Не все лекции у нас проходили совместно, но в основном… А потом поняла то, что в принципе могла бы понять давно — адепты, обучающиеся платно, носили амулеты Сирилла, а мы — артефакты! Разница существенна. И ведь в начале наших тогда еще абсолютно деловых отношений с Нортом я обратила внимание на данный факт, но не придала значения. Но сейчас появилась странная догадка: что, если артефакт Сирилла подавлял эмоции? И если да, то мои сожаления из-за его уничтожения стали раза в четыре больше. Или в пять. Без чувств было лучше. Без эмоций. Без привязанностей.

— Жалеешь, что оказалась в Некросе?

— Жалею, что осталась без артефакта Сирилла!

А затем, немного подумав, я честно ответила:

— У меня появились ты и Гобби, и Пауль, и Салли — одно это уже явно не повод для сожалений. Салли скучает по тебе. Очень скучает, не знаю, что с ней было бы, если бы не Пауль.

— И Норт, — напряженно напомнил Рик.

— При чем тут Норт? — удивилась я. — Нет, Дастел не с Салли, она в моей комнате с Паулем.

И тут мы пришли.

Склеп оказался очень старым, но ухоженным, огражденным высоким железным забором, а вход представлял собой каменную арку, на которой вверху была витиеватая эльфийская надпись, а по колоннам — искусно вырезанные изразцы, изображавшие эльфов на охоте, эльфов, магией взращивающих деревья, эльфов с детьми, эльфов верхом на высоких длинногривых лошадях, эльфов на драконах…

— Как красиво, — прошептала я.

Рик поставил меня на ноги, а вот Гобби начал вдруг активно жестикулировать, после чего упал на землю и пополз. И оба эльфа-отличника тоже рухнули наземь и поползли, и… и я поняла причину их поползновений, когда услышала голос эльфа номер два, того, с кем я танцевала:

— Разложите нежить по склепам!

В общем, ничего удивительного, что я тоже приобщилась к сомнительному удовольствию ползания в опавших листьях, а удовольствие оказалось то еще — ползать в платье было крайне неудобно. Рик же ползти не стал, более того — меня поднял и увлек за собой, к кустам, где вполне можно было пройти незамеченными, правда пригнувшись. И вот мы, согнувшись, осторожно крадемся за кустами, а Гобби и эльфы ползут по тропинке и тоже в обход основной части склепа, и тут над захоронением раздается гневное:

— Где драконы-хранители?!

Мы все застыли.

И тишина такая наступила, что отчетливо послышался шелест падающих листьев.

— А где драконы? — шепотом спросил Рик, обнимая меня.

— Эти, — я указала на застывших в листве эльфов, — которые отличники, как-то случайно их пробудили.

Рука, обнимающая меня за талию, напряглась, и так же напряженно Рик переспросил:

— Случайно?!

— Случайно, — со вздохом подтвердила я. — И склеп тоже случайно подняли.

— А они некроманты? — изумленно спросил Рик.

— Я же говорю — отличники, — улыбнулась ему.

В склепе опять послышались голоса, ругань, видимо, скелеты укладываться обратно не хотели, а значит, и эльфы были заняты, и потому я попыталась двинуться дальше. Гобби и эльфы уже бодренько ползли между могил, но парень удержал и напряженно потребовал ответа:

— Риа, я не понял, а ты куда собралась?!

Это был хороший вопрос, я тоже не до конца понимала, куда я собиралась, и потому прошептала «Потом» и, все также пригибаясь, последовала дальше вдоль колючего кустарника.