Контрабандист Сталина (СИ) - Беличенко Константин. Страница 15

- Идём в низ. Пусть Райян наблюдает, а когда появятся французы, сообщит - дёргаю за рукав Шахина. Вообще-то всё эти шпионские игры на жаре мне уже надоели до чёртиков, пора завязывать.

На холм французов ведут только две дороги. Одна довольно хорошая из города, где днём ездит разный транспорт и вторая узкая. По узкой дороге хорошо вооружённый отряд французов в 12 человек с загруженными мулами с большими кувшинами ходит по воду к небольшому горному ручью. Привыкли господа лётчики жить хорошо и ни в чём себе не отказывать. Воду хотят пить только хорошую, постоянно свежую из горного ручья.

Вот на этой слабости мы и решили сыграть. Я предложил, взять и отравить французов. Просто вот так, взять и отравить. Тогда и помощь в случае паники большую не отправят, кроме докторов, побояться. И пока не определять что такое, других солдат туда и не загонишь. Насколько я знаю, малярия, и тиф в это время в мире свирепствует во всю мощь, и бояться их все сильно.

Вот тут нам и понадобились знания и связи Акиля Аббаса. Он взялся доставить из внутренних районов Сирии много бесцветной отравы, сделанной из какого-то местного растения растущего около озёр с определённой "плохой" водой. Что это за вода и растение я разбираться не стал. Есть отрава и хорошо. Вообще-то этот "отвар" очень редко, но используется для качественной обработки дорогих сортов кожи, но долго он не хранится. Но можно и так, как мы хотим. Но и запросили с Аббаса за него 100 английских фунтов за два больших кувшина. Сейчас платить пришлось мне, но будет компенсация из будущих трофеев,...если всё получится. Попробовал для общего знания сильно разведённый препарат на вкус. Вода с ним получилась чуть кисловатая, но сразу и не поймёшь. Потом долго полоскал рот. Решил, что пойдёт. По жаре я надеюсь, и не заметят, а в пище так вообще.

Запрятали кувшины в кустарнике чуть выше, где французы набирают воду, горлышками в ручей. Сначала проверили на похожих кувшинах, как всё работает. Чуть изменили конструкцию. К "рабочим" горлышкам кувшинов замазанных глиной, прикрепили верёвки с крестиками из палочек. Верёвки провели по бамбуковым стеблям и тщательно всё замаскировали. Командовать тут остался Пейман. К нам они вернуться потом и осторожно, чтобы никто их не заметил.

Французы поехали и пошли, как обычно с утра за водой и вернулись к одиннадцати часам. Мы в это время отдыхали с другой стороны "нашего" холма под навесами. Я пью чай, а голову лезет всякая фигня на абсолютно отвлечённые темы. Под лёгкими навесами из камыша и травы спрятаны и животные и арбы. Арабы поставили и навязали навесы за один день, правда и служить они смогут пару дней. Дальше солнце высушит растения, и они будут выделяться на общем фоне, что сразу привлечёт наблюдателей из самолётов. Арабы по моему заданию курят трофейные английские сигареты Pall Mall и неглубоко закапывают бычки в разных местах. (Эта марка сигарет появилась на свет ещё в 1899 году. Компания Butler @ Butler преподносила такие сигареты, как премиум-класс. Название марки появилось благодаря аллее Пэлл-Мэлл, расположенной в Лондоне. В 1907 марка была куплена компанией American Tobacco. - прим. Автора). В общем, мы создавали видимость остановки здесь английских диверсантов.

- Из города дилижанс едет - появился рядом с нами Райян в пять часа вечера.

Тяжело подымаюсь, пригибаюсь, и взбираюсь на холм к нашему наблюдательному пункту, смотрю в бинокль.

От города в окружении всадников едет знакомый мне дилижанс. Не доезжая ста метров до пулемётной точки остановился. Из него вышли двое французов с повязками на лицах и с тяжёлыми саквояжами в каждой руке и направились на авиабазу. Потом весь отряд развернулся и направился обратно.

- Эх, никак сработало. Молодец Пейман - обрадовался я.

- Слава Аллаху - произнёс Шахин. - Я честно сомневался.

Перевожу бинокль на авиабазу. Самолёты уже давно вернулись из разведывательных полётов. Очень хорошо. Особой нервозности я не заметил, разве что французы все попрятались. Даже в курилке никого сейчас нет. Понаблюдав немного за французами, и ничего путного не обнаружив вернулись на место, где и провалялись под навесами до ночи.

Чуть только начали смеркаться, мы начали очень медленно, медленно подбираться к авиачасти. "Роли" распределены, теперь главное чтобы "актеры" не оплошали. Авиачасть практически и не освещается. Кое-где только мелькают отблески керосиновых ламп. Снимать часовых луры достаточно хорошо умеют. На удивление они оказались очень хорошими воинами с холодным оружием. Я с удовольствием наблюдал за их тренировками вечерами. Вот теперь мне стала и понятна мощь Оттоманской Империи, которую она потеряла только с развитием огнестрельного оружия.

За Шахином я залез в небольшую сторожевую огневую точку в виде полу дзота с окопам, где луры уже вырезали двух французов и полезли дальше. Только долгое наблюдение за постом и наша хитрость позволили это сделать. Осмотрелся. Очень яркие звезды на небе. Да так ярко сверкают, что таких "огней" я не видел в России. Они давали хорошее освещение. Оба, никак пулемёт Шоша. Ну его узнать просто невозможно, с таким-то дебильным полукруглым магазином. Читал, что все вояки на него сильно матюгались в Первую мировую войну. Особенно в этом отличились американцы. Снимаю с одного трупа, примерно моего размера пиджак и одеваю на себя. Потом кепи, прародительницу бейсболки.

Мы в четырёх, остальные разбрелись по авиабазе, затаиваемся перед дверью чуть отдельно стоящего здания радиостанции с высокой антенной. Тут где-то тихонько гудел бензиновый генератор, и неяркий свет прорывается через тропические ставни небольшого окна. Окно выходит во внутренний двор части и раньше мы его не видели. Приходится спешить. Не дай бог что-то пойдёт не так и французы начнут оказывать сопротивление. Я спокойно тихонечко пытаюсь открыть дверь. Закрыта...зараза. Это действие досталось мне, как знатоку французского языка и моего категорического запрета применять в этом помещении огнестрельное оружие. В руках у меня старая тёмная шкура барана, которую я зажал перед собой. Сзади за поясом прямой нож, который можно и метнуть в случае чего.

- Поль это ты? - каким-то плаксивым голосом из-за двери.

- А-то кто же ещё. Доктор у тебя? - отвечаю я.

- Нет. Только ушёл.

- Что оставил? Дай глотнуть лекарства, а то где мне его сейчас искать? - ничего себе. Откуда это у меня проявился такой актёрский талант?

- Поль ты же знаешь, что Дижон запретил тебе и другим сюда заходить - опять заныл за дверью француз.

- Ах ты, грязная собака. Я что из-за тебя тут сдохнуть должен? - и рванул дверь на себя со всей мочи.

Толи щеколда была хлипкая, толи плохо закрытая, но дверь поддалась, и я ввалился внутрь. Напротив двери стоял смешной и пузатый мужичок с ноготок. Одет, в светлую нижнюю рубашку с закатанными рукавами и подтяжками поверх неё. В красных штанах, а на ногах восточные тапки с загнутыми концами.

- Вы не Поль, а кто? - выпучил он глаза.

- Жан - произношу, чтобы сбить его с толку и кинул в него, расправляя шкуру двумя руками. Тут же устремился к нему, вытаскивая нож. Шкура как я и планировал, накрыла голову мужичка. Я левой рукой обхватил француза и притянул и прижал к себе. Правой рукой с ножом нанёс удар в бок и стал проворачивать нож в ране.

Шахин в это время с другими лурами проскочили мимо меня и кинулись на второго лежащего француза на кровати и тут же зарезали его. Но тот даже ни на что не реагировал, как будто был уже мертвый.

Оглядываюсь вокруг, благо тусклая электрическая лампочка позволяет это сделать. Несмотря на довольно большое помещение, место в нем немного, слишком заставленное мебелью и вещами. Один стеллаж с тремя огромными блоками аппаратуры связи. Второй стеллаж, с какими-то ящиками. Две кровати, одежный шкаф, пару тумбочек, два стола, стулья и многое другие. Будем разбираться, что нужное, а что нет.

- Шахин, давай продолжайте захват. Тут я сам уже разберусь - пусть сами в ночи французов режут. А-то ещё напорюсь на кого-то ретивого или кто из арабов не разберёт. Ночной бой это такая хрень, очень уж непредсказуемая. Самая сложная часть боя и требующая очень и очень обученных бойцов. Даже в 21 веке это сложно, не говоря уже об этом времени. Мне только сейчас ранения не хватает на этой чужой войне. А оно мне надо? Нет уж, лучше я тут подожду.