Дорога яви (СИ) - Громова Полина. Страница 47

За эти двенадцать дней разношерстная компания в сопровождении отряда Коннора, гордо называющаяся дипломатической миссией, сдружилась. Лидировала, а также привлекала внимание больше всех, разумеется, Блай. Она ехала впереди отряда на Каре - огромном карме, покрытом зеленоватой чешуей. Грива у зверя была чернее ночи, только впереди выделалась пара прядок, выкрашенных в ярко-розовый цвет. Вместе с хозяйкой на Каре ехала и ее Киса: карм был настолько огромным, что барс мог свободно устроиться на нем впереди седла. Киса обладала весьма уживчивым и даже флегматичным характером, если не считать того, что к Блай она почти никого не подпускала, а когда та во время привалов и ночевок отпускала ее охотиться, всегда возвращалась с добычей, которую ей порой было трудно дотащить из-за немалых размеров. А еще Блай имела два основных пристрастия: наряжаться - и наряжать Кису так же, как вырядилась сама. У барса было более дюжины накидок с прорезями для лап, украшенных мехом менее удачливых сородичей, шнурками, металлическими заклепками, и огромное количество разнообразных ошейников, выполненных в одном стиле с украшениями хозяйки. Киса переносила ее внимание стоически - благо на время охоты все это с нее снималось.

Следом за Блай ехали Коннор с огромным традиционным щитом и беспечного вида Геос. Рядом с ними держался Тан. За ними следовали Гьер, Кела, Кира и Ранк. В первые дни пути они удерживались от того, чтобы распасться на парочки, но потом Кела увидела, как свободно ее подруга общается с анкелом, и решила, что стесняться хватит. Тем более что у них с Гьером была и вполне уважительная причина проводить больше времени вместе: молодой маг подучивал менестерльку по мере сил и возможностей. Во время привалов они отлучались вдвоем. Гьер выбирал какой-нибудь пустырек, благо их на изнанке было множество, и показывал, как и что следует делать. Кела слушалась. Но как-то раз Гьер вернулся в лагерь слишком взволнованным для обычного урока, а Кела - подозрительно молчаливой. Когда Кира спросила ее, в чем дело, менестрелька прямодушно ответила:

 - Я попросила его меня поцеловать. Он не понял, о чем я. Пришлось объяснить, как это делается. Точнее, показать...

 - А ты сама-то откуда знаешь?

 - А я догадливая.

Занятия они, разумеется, не прекратили. Кира с умилением следила за развитием этого романа и немного завидовала подруге. У нее самой все складывалось как-то чересчур легко, понятно, без смущения, недомолвок и намеков... Но и без того чувственного волнения, которое сопровождает влюбленность. Просто создавалось такое впечатление, что они с Ранком - с анкелом, этим странным созданием, какие в яви не встречаются, - знают друг друга очень давно. С рождения, если не раньше. Ранк был невероятно деликатен, предусмотрителен, внимателен. Не склонный говорить о своих переживаниях, он отнюдь не был бесчувственным и хорошо умел давать понять, что он чувствует и чего хочет. И то, что Кира ничего не знает о жизни Ранка, ее не смущало. Почему-то не смущало... и не останавливало... Ее не останавливало даже то, что у их романа, как ей казалось, нет никакого будущего. Но Кира и не заговаривала об этом. Было непонятно, какое будущее у нее самой.

Ранка, кстати, учить целоваться не пришлось.

Арьергардом за всем этим романтическим безобразием следовал отряд Коннора.

Путь дипломатической миссии пролег через Шестой и Четвертый анкельские круги, которые Блай почему-то называла «верхними». Оповещенные заранее, анкелы принимали гостей - доброжелательно, но прохладно. Их бесплатно селили, кормили, предоставляли все необходимое для продолжения пути. Но им не были рады. Впрочем, это было бы странно, если бы их компанию принимали с распростертыми объятиями.

Города, в которых жили анкелы, или круги, были очень просторными и только этим, пожалуй, да самой архитектурой отличались от обыкновенных городов. Анкелы жили в резных, почти ажурных домах, построенных из костно-белого, светло-розового и светло-желтого камня. Они были поставлены друг на друга, как пирамидки: в основании большой павильон с галереями, на нем коробочка поменьше, сверху самая маленькая. Эти неодинаковые этажи соединялись между собой внешними лестницами. Часто над улицами протягивались переходы - мосты с одной крыши на другую, обрамленные арками и изящными периллами. По крышам нижних зданий вполне можно было ходить вдоль верхнего этажа, там даже разбивались палисадники и росли небольшие деревья. Обязательным украшением анкельского круга были башни с верхушками-шарами, словно сплетенными из каменных лент. Блай упрямо называла их голубятнями, а сами города - курятниками. Анкелов она недолюбливала. Или старалась делать вид, что недолюбливала. К Ранку она относилась нормально.

После Четвертого города путники долго ехали по пустынной местности. Но потом пейзаж переменился: начались холмы, чередующиеся со впадинами и расселинами, и чем дальше продвигалась экспедиция, тем более резкими становились перепады высот. Началось предгорье, кое-где поросшее очень высоким лесом. На вершинах холмов, там, где земля выветрилась, виднелся серый пористый камень.

По длинному, пологому склону отряд поднялся на плато, и вдалеке показались горы. У Киры перехватило дыхание. Горы... Настоящие горы. Скалы. Словно начерченные на небе углем, а затем затертые, они проступали не сразу. Потом их очертания стали четче, они налились цветом и объемом, и стало понятно, что они огромны. Огромны настолько, что это сложно понять. К ним приближаешься - а они не становятся ближе. Только растут.

К концу одиннадцатого дня пути на фоне гор проступили очертания Первого круга. И те, кто никогда не видел его раньше, поняли, чем он отличается от всех остальных городов. Только в Первом городе был Бастион.

Город - огромный анкельский город - лежал в неглубокой каменной чаше. Он хорошо просматривался с хребта, на который поднялся отряд. А в центре города на настоящей каменной пирамиде стоял еще один город. Он был в тысячу раз прекраснее того, что располагался внизу, у подножья скалы. Дворцы и башни, резные, отсюда кажущиеся игрушечными, лестницы и перилла, изящные сады - все составляло красивейший гармоничный ансамбль. И можно было даже поверить в то, что он существует на самом деле, если бы не они. Жители Бастиона. Они летали.

 - Там живет элита анкелов, - пояснил позже для своих спутниц Геос. - Только они умеют летать на своих крыльях.

Кира хотела поинтересоваться, умеет ли летать Ранк, но почему-то постеснялась. Решила, что спросит у него самого. Как-нибудь потом, при случае.

Кольцом из белого камня столицу анкелов окружала высокая стена. Не было на ней ни башен, ни даже бойниц. Были только ворота, открывшиеся перед путниками. Добро пожаловать в Первый круг!

 Их встретили и помпезно проводили через весь нижний город к подножью верхнего. Там пришлось спешиться, затем начался длинный подъем. И только оказавшись в просторных прохладных комнатах и залах самого Бастиона, где им предложили отдохнуть, члены экспедиции осознали, что наконец прибыли в место назначения.

 - Странно, что у нас оружие не забрали, - сказала Кира.

Растянувшись на кушетке, она уплетала виноград. Сначала она таскала его из большой плоской вазы, стоящей на столике вместе с десятком таких же, наполненных разнообразными фруктами, и кувшинами с вином. Потом осмелела и перетащила к себе на кушетку саму вазу.

 - Его придется отдать, когда мы пойдем на прием, - ответил Геос.

Упершись кулаками в бока, он расхаживал вдоль окон, а точнее проемов от пола до потолка, оформленных арками. Время от времени он останавливался и оглядывал город. Отсюда, с высоты, открывался замечательный вид. Геос выделялся на нем четко очерченным темным силуэтом. Наблюдавшая за демоном Кела подумала, что Геосу эта прекрасная панорама очень идет - как идет вид захваченного города победителю. Но ведь все они рассчитывали решить дело миром.

 - Ты был прав, Геос, - сказал Тан, заходя в павильон. - Я немного осмотрелся. Тех анкелов, что охраняли Бастион в прошлый раз, нет.