Пряная штучка (СИ) - Ефиминюк Марина Владимировна. Страница 7

Вдруг сверху что-то громыхнуло. Сидя на каменном полу, я даже голову вжала в плечи. Лавка содрогнулась от очередного вопля:

— Криворукий!!

— Точно конь упал, — вздохнула я, искренне сочувствуя бронзовому приятелю, и продолжила натирать полы.

Потом как-то незаметно подмастерье оказался рядом со мной и принялся старательно отмывать кухонные шкафы от мыльного раствора.

— Имя? — спросила я, не оборачиваясь к парню.

— Ирвин, — буркнул он.

— Как же тебя, дружище Ирвин, угораздило к такой скот… милому человеку в подмастерья пойти?

— Сам удивляюсь, — злобно глянул он в потолок.

— Я все слышу, — вдруг раздалось сверху. Может, еще где дыра в потолке появилась, но уже поближе к кухне? Или Этан Просто Этан обладал нечеловеческим слухом?

Ученик сошел с лица и выпалил:

— Простите, господин… — Он осекся, затравленно покосился на меня и поправился: — Господин плотник!

Вечером, когда кухня засияла от чистоты, работы тоже подошли к концу. На темном полу в торговом зале теперь пестрели светлые заплатки новых половиц. Сквозь большие витрины была видна кривоватая торговая улочка, а потолок хоть и оставался обшарпанным, но дыра исчезла. Если еще днем, когда стены лавки сотрясались от матерных воплей, я сомневалась в том, что Этан настоящий плотник, а не столичный кредитор, вдруг решивший размяться с пилой и молотком, то теперь настороженность исчезла. Работал мастер действительно на совесть и заслужил каждый пени из оговоренной суммы.

— Этот дом требует капитального ремонта, — заметил он, когда я вручила кошель с монетами.

Тоже мне колесо придумал! Будто я не понимала, что однажды могла проснуться на дядькиной кровати, но под завалами.

— Боюсь, что капитальный ремонт мне сейчас не по карману, — сама не знаю отчего, разговорилась я. — так что оставляйте свой адрес, буду звать заколачивать дыры в потолке.

— С адресом как раз проблема, — признался Этан и вдруг неопределенно кивнул: — Кстати, у вас же одна спальня пустует?

— И что? — уперла я руки в бока, ощутив, что прямо сейчас меня пытаются обмануть. В этом Питерборо сплошные мошенники! Только успевай держать ухо востро!

— Я как раз ищу комнату для постоя. Мы могли бы договориться на взаимовыгодных условиях. Вы пускаете меня пожить на время, а я тихонечко делаю ремонт. Все довольны и счастливы.

— А я? — испугался Ирвин. — А меня-то вы куда денете, господин плотник? Я тоже хочу быть довольным и счастливым!

— А он может спать в торговом зале, — тут же нашелся «добрый» мастер и увесисто похлопал юнца по плечу, удивительно, как у того не подогнулись коленки. — Он, вообще, неприхотливый малый: ест мало, супы варит, полы драит. Правда, бывает болтливым не в меру…

— Вы мне своего подмастерье продаете, что ли? — скептически поглядывая на парочку, скрестила я руки на груди. — А вы, господин плотник, не промах.

— Не жалуюсь.

Нет, может, мастер он был и хороший, но каков аферист! Палец в рот не клади, всю руку откусит!

— У меня тут чайная лавка, знаете ли, а не бордель, — объявила я.

Мужчина поперхнулся:

— Простите, Алекса, но мне даже страшно уточнять, какие из моих слов навели вас на мысль, будто я решил, что здесь организуется дом терпимости.

— Но именно так подумают местные жители, если пущу в соседнюю спальню двух половозрелых… — Я посмотрела на открывшего рот долговязого парня и исправилась: — Пущу одного половозрелого мужчину и одного… кхм… Ирвина в дом. Я же из столицы! В глазах провинциалов, не в обиду вам, местным жителям, сказано, мы или куртизанки, или содержанки.

— Так мы не местные жители! — обрадовался ученик плотника. — Давайте дружить!

— Серьезно? — насторожилась я.

— Серьезнее некуда, наездами только бываем… — под выразительным взглядом Этана он осекся и пробубнил себе под нос: — Пожалуй, подожду вас на улице. В конце концов, не февраль месяц на дворе, ничего не обморожу…

Бодрой рысцой Ирвин сбежал на улицу, окутанную темнотой, только дверь за ним мягко закрылась, и нежно тренькнул привешенный Этаном колокольчик.

— Право слово, вы такая сложная, — хмыкнул плотник. — Можно было просто сказать, что комната для постоя не сдается.

— Комната для постоя не сдается, — согласилась я.

— Тогда до встречи. Поверьте, встречаться в этой лавке мы будем часто… Хотя, извините, соврал. Очень часто.

Натянув куртку и с легкостью подхватив с пола тяжелую люльку с инструментами, он откланялся.

ГЛАВА 2. ПИЛЮЛИ ОТ ЗВЕЗДНОЙ БОЛЕЗНИ

За суетой с ремонтом, сменой труб и покраской полов я не заметила, как вспыхнула разноцветными красками настоящая осень. В каменной столице, где дни были наполнены погоней за горячими новостями, насладиться пестрым разноцветьем не выходило. В конце сентября открывалась ярмарка невест, и в Кингсбург со всего королевства съезжалась знать, а у репортеров начинался сезон сенсаций — попробуй упустить громкий скандал, редактор голову снесет. Зато в тихом Питерборо, где жизнь текла медленная и спокойная, как неторопливая река, пейзажей было хоть отбавляй, а от желто-красной пестроты рябило в глазах. И ничегошеньки не происходило. Люди до сих пор обсуждали последнюю крупную новость — мой приезд, и с любопытством следили за тем, как преображалась старая лавка Ходжеса.

В записях дядюшки я нашла адрес поставщика из соседнего городка. Отправила письмо с просьбой о встрече, а когда получила положительный ответ, то с утра пораньше села на междугородний омнибус.

Вайтберри — повезло больше, чем Питерборо — он стоял на самом берегу Кристал Уотер. Здесь имелась и набережная, и пирс, и отделения всех известных торговых Домов королевства. Правда, я не увидела ни бескрайнего озера, ни пылающих осенними пожарами окрестностей, ни особняков магнатов — вырубилась так, что меня три раза трясли за плечо, когда пришло время выгружаться из экипажа. Зря только ради волшебных видов к окну села и терпела сквозняк.

До встречи, к счастью, оставалось еще много времени. Чтобы не явиться к поставщику заспанной и опухшей, а со здоровым румянцем, я решительно направилась гулять вокруг квартала и, сама того не планируя, отыскала огромный особняк с табличкой золотыми буквами «торговый Дом Роберта Э. Палмера».

Несмотря на то, что вокруг толкался народ, все равно остановилась на мостовой, как вкопанная, вдруг почувствовав себя шпионом на вражеской территории. Кредитор, судя по всему, столь успешно обманывал доверчивых королевских подданных, что процветал. Фасад особняка был богат и украшен лепниной, а карета, стоявшая напротив главного входа, стоила, как вся лавка дядьки Ходжеса вместе с заложенной землей.

Вдруг швейцар с помпой распахнул дверь и выпустил из холла невысокого худого человека с нездоровым хмурым лицом и в длинном зеленом пальто. За господином выскочил встрепанный и помятый Стэн Кроули. Он же вместо лакея исхитрился открыть мужчине дверь экипажа. Палмер забрался в салон головой вперед, что-то буркнул стряпчему, а потом отбыл. Оставшийся на пешеходной мостовой Стэн выглядел, как оплеванный.

— Козел! — вдруг услышала я недовольный возглас, а потом Кроули вдруг показал удалявшейся карете язык.

Слава Светлому Богу, поверенный меня не заметил на шумной, многолюдной улице, иначе упал бы замертво от стыда. Хотя не понимаю, зачем размениваться на детскую дразнилку? Лучше сразу по-взрослому показать неприличный жест, но у стряпчего, судя по всему, была кишка тонка.

Теперь я точно знала, как выглядел мой злейший враг. Человек, пытавшийся украсть у меня лавку, был похож на маринованный огурец!

На встречу с поставщиком я чуть было не опоздала. В результате явилась уже не сонная, а растрепанная и распаренная, как будто из Питерборо бежала на своих двоих. Влетела в приемную. Не видя ни обстановки, ни секретаря, поднявшегося из-за стола, без спроса плеснула из графина в стакан воды и принялась жадно пить.

— Госпожа Колфилд? — заикнулись мне, но я выставила руку, мол, не прерывайте, если не хотите на ворсистом ковре труп девицы в плаще веселенькой расцветки. И когда вода закончилась, то прокаркала страшным голосом: