Радиант - Бушков Александр Александрович. Страница 60

Очень, знаете ли, интересно... Украшения золотые, с драгоценными, надо полагать, камнями, несомненно, подобранными так, чтобы гармонировали с платьем, но в то же время на лебединой шее, открытой здешним скупым вырезом, — та самая связка полированных каменных брусочков, продолговатых, серых с синими прожилками. Довольно-таки странное сочетание — а ведь ничего подобного у прочих дам не наблюдается, на какую ни глянь — на шее, в ушах, на пальцах и запястьях исключительно золото с самоцветами. Положительно, это неспроста, что-то должно означать...

Король склонился к его уху, тихонько сказал тоном матерого заговорщика:

— Я вижу, вы заметили очаровательную графиню Фереташ...

— Ее невозможно не заметить, ваше величество, — сказал Сварог с должной галантерейностью.

— Ну разумеется, любезный герцог. Украшение двора, смело можно выразиться...

— К сожалению, ваше величество, иные украшения, как правило, имеют хозяина...

Король живо ответил:

— Только не в этом случае, герцог, графиня славится свободой поведения... о, я в хорошем смысле! Это означает лишь, что она сама выбирает пути и цели...

Ну да, разумеется, подумал Сварог, вряд ли ей интересно, каковы бы ни были рубежи ее морали, спать со скучными куклами, вряд ли это нужно этим, из Радианта. Спать с собственными инструментами — прямо-таки извращение. Очень похоже, она, подобно земным валютным проституткам, на иностранцах специализируется...

Король вновь покосился на жену, еще больше понизил голос:

— Правда, любезный герцог, это вовсе не означает, что она недотрога...

Судя по тону и ухваткам, ему в этом кукольном театре выпала роль игривого потаскуна, какие среди обычных королей не редкость. Ну что же, не самая незавидная роль, бывают хуже. Интересно только, какая роль досталась его супруге — ревнивой мегеры или тихой страдалицы? Среди королев широко представлены те и другие...

— Вот это слышать приятно... — сказал Сварог, ответив на улыбочку короля такой же игривой.

— Что же, вы наш высокий гость. Только предупреждаю заранее — есть ситуации, когда и король неволен приказывать. Вам придется всецело полагаться на себя...

— Я, пожалуй, рискну, ваше величество, — сказал Сварог с ухарским видом.

Король приподнял левую руку и звучно щелкнул пальцами. Лакеи, даже кукольные, всегда на высоте: тут же возле него материализовался раззолоченный экземпляр в черно-зеленой ливрее — такими уж несколько мрачноватыми были Здешние королевские геральдические цвета, соответственно, и знамя у них — черное с зеленым...

— Голубчик, — сказал король небрежно. — Передайте графине Фереташ, что я хотел бы с ней перемолвиться словечком...

Слегка поклонившись, лакей проворно направился к Иляне, и, кланяясь даже более почтительно, что-то сказал. Иляна глянула в их сторону (у Сварога осталась впечатление, что смотрела она не на короля, а исключительно на него), небрежно, не глядя отвела руку с бокалом в сторону (виночерпий его проворно подхватил) и без тени недовольства направилась к ним. Королева все так же отрешенно смотрела перед собой (пожалуй, ей досталась роль Тихой Печальницы), зато король явно оживился, улыбаясь Иляне прямо-таки ослепительно:

— Милая графиня, позвольте вам представить имперского наместника Герцога Кавадора...

При этом во взгляде у него явственно просматривалась тоска — надо полагать, как ему положено по роли, пытался красавицу заманить в постель, а она вряд ли согласилась заходить настолько далеко с одним из своих инструментов.

Ну вот и встретились лицом к лицу... Сварог торопливо встал, уже знакомый с местным этикетом, раскланялся по всем правилам: правая ладонь прижата к сердцу левая — ко лбу. Не самый дурацкий церемониальный поклон из тех, что встречаются при королевских дворах.

Иляна тоже ответила по всем правилам: скрестив руки на груди, чуть присела, выставив правое колено. Грациозно выпрямилась, посмотрела Сварогу в глаза осмысленным, чуточку дерзким, совершенно живым взглядом — пожалуй, что оценивающим. Улыбаясь непринужденно, сказала с той самой легкой дерзостью, что красивым женщинам простительна и даже придает им шарма:

— Рада с вами познакомиться, герцог. Вы — первый Высокий Господин Небес, которого мне довелось увидеть своими глазами.

Сварог без особого труда сохранил на лице прежнее заинтересованно-светское выражение. Но вспомнил некоторые эпизоды ее бурной деятельности на Таларе — уж с парочкой Высоких Господ Небес знакома близко, возможно, мы не обо всех знаем, неизвестно еще, как там обстояло с ученым магистром, а то и с кем-то еще, до кого мы пока не добрались. Ну что же, именно таким невинным взглядом умеют смотреть прожженные шлюхи...

— Графиня Иляна Фереташ...

— Герцог Шерлок Кавадор...

Сочиняя перед отлетом себе новое имя, Сварог подумал, а почему бы не позволить себе безобидную шутку, не способную нанести малейшего ущерба делу? Шутки украшают жизнь... и снимают напряжение перед боем. В этом мире все равно не найдется ни единой живой души, способной шутку юмора понять, только он один...

Он так и не придумал, с чего начать разговор — будь то на Таларе или в Империи, без труда подыскал бы слова, но эта красавца была не из простых... Выручил его король, тихо сказал с понимающим видом:

— Право же, герцог, воспользуйтесь всеми радостями бала. Это нам с супругой этикет велит сидеть, как пришитым, а вас нисколечко не обязывает...

Поклонившись ему, Сварог сделал приглашающий жест, и Иляна пошла с ним рядом к одному из столов — другому, не тому, возле которого сначала задержалась. Сварог как бы невзначай направил ее к столу, откуда мог видеть Каниллу и ее неотвязного кавалера. Иляна нисколечко не противилась.

Разумеется, дворцовое вино оказалось гораздо лучше того, каким потчевали клиентов в «Синей кошке». Марионетки они там или кто, но вино делают отличное, еще одно умение, доставшееся янтарю от прежних времен...

Вот теперь, под светло-зеленое и густо-красное вино, разговор быстро завязался — классическая беседа на балу, каскад пустеньких светских банальностей. «Как вы находите наш город, герцог?» — «Он красив, графиня». — «Как вам нравятся наши дамы?» — «Они прекрасны, графиня (следует чуть бесцеремонный взгляд, откровенно раздевающий — в лучших традициях придворных волокит, причем ответный взгляд графини никакого протеста не содержит, наоборот — опять-таки в лучших традициях придворных шлюх)».

Очень скоро Сварог, давно уже не новичок на балах, мог с уверенностью сказать: Иляна не без изящества ведет болтовню в строго заданном направлении: тонкие намеки на извечные отношения меж мужчиной и женщиной, на свою доступность — завсегдатай балов и других светских увеселений такое определяет легко, так что не нужно соответствующей ленточки, какую дамы носят на маскерадах. Сомнений не оставалось никаких: она целеустремленно шла в атаку, как подводная лодка со стороны солнца. Вот только понятия не имела, что противник подобрался ей под стать...

Так, и на противоположной стороне зала события развернулись в нужном направлении: Канилла и ее кавалер идут к выходу, и никто не обращает на них внимания. Сварог перехватил внимательный взгляд Иляны. Спросил:

— Ваш этикет позволяет покидать бал до того, как король подаст знак, означающий, что бал закончен? У нас именно так и обстоит, уходить раньше считается дурным тоном и простительно лишь какой-нибудь деревенщине — но и таких перед балом посвящают во все тонкости этикета...

На сей раз он нисколечко не врал, все так и обстояло.

— У нас то же самое, — сказала Иляна, загадочно прищурилась: — Есть одно-единственное исключение: когда кавалер и дама уходят вместе. Ваша очаровательная спутница освоилась быстрее, чем вы, а вы на это смотрите совершенно спокойно...

Сварог легонько пожал плечами:

— Какие у меня причины беспокоиться? Дама совершеннолетняя и вправе располагать собой, как хочет. Что заставило вас столь таинственно улыбнуться?