Горькая трава полынь. Книга вторая (СИ) - Снежная Александра. Страница 71

В этот миг Ами ничего не боялась, она готова была пойти на любое безумство, лишь бы оставаться к светлому Владыке так же близко, как сейчас. Слышать его голос, видеть вспыхивающие в синих глазах звезды и чувствовать бесконечную теплоту его руки на своем плече.

Умом генерал понимал, зачем Аххаду нужен этот брак, вот только глупое отцовское сердце никак не желало соглашаться с тем, что залогом дружбы между двумя государствами должна стать его девочка. В двери апартаментов неожиданно постучали и Амирэль, тяжело вздохнув, скользнула жалостливым взглядом по стене, за которой, успокоившись, уснула Лэйрин, а потом пошла узнать, кому и что в такой поздний час от неё понадобилось. Сомнений в том, что это пришли по душу Ами, у девушки даже не возникало.

С тех пор как от отца перестали приходить письма, Магрид приказал им переехать из столичного особняка во дворец, и теперь не было и дня, чтобы к Амирэль не присылали дворцовых посыльных с какой-нибудь совершенно нелепой просьбой. Девушка подозревала, что таким образом Магрид просто следит за ней. Чего опасался царь, для Ами оставалось загадкой: сбежать из Арум-Рисира не представлялось возможным. Да и куда бежать такой, как она? Она ведь даже костра в лесу разжечь сама не сумеет, не говоря уже о чем-то более серьезном.

Как девушка и предполагала, царь прислал за ней одну из фрейлин и приказал явиться в Золотой зал. Сегодня была Суланта - ежегодное представление знатных сословий Аххада ко двору. Ами надеялась, что перед завтрашним открытием сезона и предстоящей свадьбой царь даст ей хотя бы немного времени, чтобы побыть с семьей, но, видимо, она была слишком наивна, если рассчитывала, что Магрида хоть как-то трогает её душевное состояние. И поскольку перечить монарху Ами никогда в жизни не решилась бы, то причесавшись и натянув на лицо маску безмятежного спокойствия, она обреченно отправилась в правое крыло дворца.

Сама мысль о том, что несколько часов кряду придется стоять среди разряженной толпы вельмож, изображая из себя довольную жизнью шейну, ввергала в уныние. Последнее время Ами слишком часто приходилось сдерживать слезы и бушующие, как море, эмоции. Такая борьба с собой изматывала и оставляла в душе невыносимую пустоту, которую совершенно нечем было заполнить. Собственное будущее виделось мрачным и пугающим, а самое страшное, что Ами не видела даже надежды на какой-либо благополучный исход.

- Амирэль! – чужой грубый голос, прозвучавший в пустоте коридора, напугал девушку едва ли не до икоты, а когда, обернувшись, она уткнулась взглядом в его обладателя, то тело мгновенно парализовал тошнотворный страх.

Почему-то сейчас будущий муж показался Ами еще ужасней, чем при первой встрече. И дело даже не в цвете его кожи. Он был огромным - таким огромным, что рядом с ним Ами чувствовала себя жалкой блохой, которую сейчас прихлопнут одним взмахом мощной ручищи. А еще глаза… Что-то пугающее таилось в их янтарной глубине, делающее мужчину похожим на зверя: опасного, хищного, безжалостного. И он позволял себе звать её просто по имени – так, словно уже имел на это право.

Что он ей скажет? Как теперь сможет смотреть в глаза? И как объяснит Лэйрин, почему позволил отдать на заклание Магриду их дочь?

- Вот и славно, - счастливый бас царя словно кривой нож полоснул слух Нэсса, и где-то между ребер поселилась тупая ноющая боль. – Сегодня за трапезой и познакомим их. Варгард, - царь повернулся к Нэссу и так же буднично, словно просил подать ему стакан с водой, потребовал: - Найди Амирэль и подготовь её ко встрече с женихом.

Заторможено кивнув, Варгард направился к выходу, и только когда за его спиной закрылись створки дверей тронного зала, тяжело ссутулился, в поисках опоры опершись рукой о стену. Через неделю после того, как Магрид объявил о помолвке Нарварга с Амирэль, пришло сообщение от эрмиров, что ситуация с перебежчиками из Грэммодра выходит из-под контроля, и приказом царя Варгард отправился к западным рубежам защищать интересы Аххада. Лэйрин обвинила его в том, что он просто сбегает, потому что ему стыдно смотреть Ами в глаза, и даже не вышла проводить в дорогу. А самое страшное, что дочери, которых Нэсс любил больше всего на свете, тоже с ним не разговаривали. Ами вообще неделю не выходила из своей комнаты и все время плакала, а Эстэ пряталась в каких-то укромных углах их столичного особняка, и сколько Нэсс ни пытался, так и не смог её найти, чтобы поговорить.

Спустя два месяца Нэсс презирал себя за эту слабость, а также за завышенное чувство долга и ответственности. Магриду каким-то образом всегда удавалось переубедить его и все вывернуть в свою пользу. И ведь прицепиться было не к чему: куда ни глянь - вроде все говорил и делал правильно, только легче от этого никому не становилось.

Дель Орэн мог тысячу раз злиться на монарха, спорить с ним до хрипоты в горле и доводить Магрида до бешенства, но стоило появиться хотя бы намеку, что царю угрожает опасность, и Касс бросал все, чтобы прийти к нему на помощь. Впрочем, Магрид всегда отвечал ему той же монетой, и как бы умело ни пытался царь маскировать свои чувства, все в Аххаде знали, что за своего «сынка» царь уничтожит и сотрет в порошок любого.

Варгард посылал письма своим девочкам почти каждый день, а в ответ не получал ни слова. Два месяца неизвестности и острого чувства беспросветной тоски. И вот сейчас, когда он надеялся вырваться домой хотя бы на пару дней, Касс привез письмо от Магрида, с приказом отправиться в Грэммодр на поиски пропавшего Вайса и при этом не обмолвиться и словом о произошедшем Ястребу.

Спустившись в подземелье, Нэсс по оставшейся на стенах слизи определил, откуда приполз сфаг и, воткнув в стену кинжал-маячок, чтобы легко можно было найти выход, двинулся вглубь туннеля.

На улице уже серело, когда генералу удалось выбраться на поверхность. Всего в нескольких эртах от выхода обнаружилась довольно широкая река и, взяв из неё пробу воды, Нэсс понял, что не ошибся в своих догадках. Вода в Озрее была отравлена, и, очевидно, у самого истока, чтобы стихия гасила магический фон. Не наткнись Нэсс на сфага, искать причину мора пришлось бы очень долго и не факт, что поиски бы увенчались успехом.

Не став мешкать, Варгард решил подняться к верховью реки, чтобы определить место, где спрятан источник магии. Через неделю пути генерал был абсолютно уверен, что движется в правильном направлении. То и дело Нэсс натыкался на останки погибших животных, и чем уже становилась река, тем отчетливее ощущалась отравляющая её магия.

Перед тем, как начать подъем в горы, генерал решил остановиться на привал, чтобы перекусить, и пока собирал для костра хворост, совершенно случайно обнаружил зияющий в земле проход с высеченными из камня ступенями, уходящими куда-то глубоко вниз.

Запуская в узкий темный проход огненный файер, Нэсс даже не ожидал, что в ответ на свой магический удар может услышать призыв Вайса о помощи. Ментальный зов нелюдя невозможно было перепутать ни с чьим другим. Там, внизу, был пропавший Дюранд. Мгновенно сменив личину, Нэсс, не раздумывая, бросился другу на подмогу.

Слишком поздно генерал понял, что угодил в ловушку. Заметив клетку с заточенным в ней Вайсом, Нэсс хотел прорваться к нему через широкую подземную галерею, и в этот момент вокруг него тускло замерцали линии активированного силового контура, а потом проявились грани парализующего поля.

Переместившись от одной сияющей стены к другой, Варгард заметил за периметром куба выходящих из укрытия дроу, понимая, что они ждали его появления, а пойманный Вайс был лишь наживкой.

Так глупо попасться мог лишь сопливый новобранец, а не прошедший войну генерал. Слишком много в последнее время Нэсс думал о своей семье и слишком мало об осторожности… Всевидящий, как быстро он сможет выбраться отсюда? И что без него будут делать его девочки?

Линии поля мгновенно поймали проскользнувшую эманацию страха, и контур выдал первую галлюцинацию. И синего мерцающего света появилась тоненькая фигурка Амирэль – бледной, заплаканной, с рассыпавшимися по плечам темными волосами.