Сердце снежного короля (СИ) - Лайм Сильвия. Страница 58

— Уже без четверти двенадцать! — фыркнул он, нервно распушив хвост.

Я прикусила губу, испуганно распахнув глаза.

Так много! У меня осталось всего пятнадцать минут до превращения! И как я могла все позабыть?!

Быстро схватила свое платье, на ходу натягивая на себя.

— Оставайся здесь, — шепнула коту еле слышно, уже выбегая из пещеры.

Хотелось надеяться, что по пути мне никто не встретится. Видок у меня был еще тот.

Жак не стал спорить. Его роль с самого начала заключалась именно в том, чтобы оказаться возле короля в тот момент, когда мое тело уже будет неспособно реагировать на внешние раздражители. Я собиралась немножко понаблюдать за реакцией Роксара в то время, когда он будет думать, что меня нет рядом. Вдруг проболтается кому-нибудь, кого он выбрал в королевы? Или воскликнет, проснувшись: “А где же моя возлюбленная Марильяна?”

Мое сердце растает и… я буду чувствовать себя еще более ужасно, чем сейчас. Ведь если я точно узнаю, что король неравнодушен ко мне, насколько же тяжелее будет его оставить?..

Но любопытство это вовсе не отменяет. А потому я, как можно скорее, добежала до своих комнат и уже собиралась упасть на кровать, но, кажется, все же последний рывок мне не дался. Глаза закрылись, а открылись уже в кошачьей шкуре.

Я встряхнула хвостом, с некоторым беспокойством думая о том, чем я успела удариться, пока падала. Завтрашнее пробуждение явно будет не самым приятным.

Впрочем, сейчас мне было вполне уютно и комфортно. Я еще раз взглянула на моего короля, теперь уже с высоты кошачьего роста. Он все также мирно спал, растрепав белые, чуть спутавшиеся волосы по руке и камням.

Тихонько подошла к нему и, прижавшись пушистым боком к его животу, обернулась хвостом и принялась ждать.

Роксар проснулся примерно через час. Потянулся, зевнув, и прижимая меня к себе, неожиданно обратил внимание, что рядом с ним не Марильяна, а кот.

— Жак? — спросил он сонно.

— Ну, почти, — промурлыкала я в ответ, не рассчитывая, что он поймет.

— Ты что здесь делаешь? — нахмурился он. — И где Мари?

Оглянулся по сторонам и, конечно же, никого не обнаружил.

— Ушла? — король явно не верил своим глазам. Перевел взгляд на маечку с трусиками, которые все еще лежали на камнях. — Платья нет. Значит, ушла…

Король выпрямился и сел, раздвинув ноги и задумчиво уперев руки в колени.

Он все еще был обнажен, но теперь-то ему не перед кем было стесняться своей наготы. Правильно, стеснялась теперь только я, разглядывая мощную, широкую грудь, точеные кубики пресса, сильные бедра. И не только их.

— Странная она у тебя, Жак, — проговорил Роксар, вдруг погладив меня по голове.

А я резко напряглась, прильнув к нему поближе. Может быть, сейчас он скажет что-нибудь, что приоткроет для меня завесу тайны, северной ночью скрывающей его мысли.

Но то, что прозвучало дальше, оказалось гораздо ужасней, чем все, что я только могла себе вообразить.

— Я не знаю, как быть, Жак, — тихо проговорил он, вовсе не глядя на меня. Синие глаза внезапно подернулись дымкой задумчивости. — Можно было бы сказать, что я влюбился, как мальчишка. Но снежный король не может любить. Не должен. А если уж влюбляться, то в кого-нибудь попроще твоей хозяйки.

Он внезапно улыбнулся, но вышло грустно.

Мурашки пробежали у меня по спине, и я отчетливо ощутила, как шерсть на хвосте встает дыбом. То, что король собирался сказать, мне явно не понравится.

— Мари явно не так проста, как кажется, — продолжал он. — Сперва я был уверен, что она — враг. И то, что она подтвердила отсутствие родственных связей с Тангиашем, лишь убеждало в этом. Кто-то подослал ее, чтобы проникнуть ко мне в доверие. Ведь какой прекрасный шанс наконец убрать меня с дороги! Если я влюблюсь и выберу предательницу своей женой, то ей достаточно будет исчезнуть, чтобы я лишился магии. А без магии меня просто ждет смерть. Может, не сразу, через год или два. Но отсутствие второй половины высосет из меня жизнь.

В этот момент что-то внутри меня начало медленно умирать. Так вот какова была настоящая задумка колдуна! Вот, чего добивался Тангиаш с самого начала!

— Я был уверен, что Мари — враг, — размышлял король, пока я белела от ужаса под пушистой шерстью кота, — Держал ее поближе, чтобы раскусить. Но она ничем не выдала себя. Ни разу. Более того, я всегда чувствую ее эмоции, практически как свои собственные. Это удивительно.

Роксар снова улыбнулся, почесав меня за шею.

— Ее эмоции настоящие. Живые, — звучал его тихий голос. — От них кружится голова. И с каждым дурацким испытанием конкурсанток я все больше привязывался к ней, чувствуя эту искренность. Какая-то особая магия, да? — спросил он невесело.

В следующий момент мужчина протянул назад руку и взял бутылку вина, одиноко лежавшую на покрывале. Легко откупорил пробку, наклонил в воздухе, подставив вторую руку. Я уже думала, что вот-вот вино польется прямо ему на пальцы, но король снова меня удивил.

Со свода пещеры посыпались искристые снежинки. Подул легкий морозный ветерок, и в свободной руке Роксара с тихим хрустом начал появляться кубок. Он целиком состоял изо льда, покрытого узорами, напоминающими снежинки.

Вино полилось в волшебный бокал, и король безразлично отпил из него. Покатал во рту золотистую жидкость, и я почти ощутила, как жгучая сладость растворяется на его горячем языке.

Роксар облизнул влажные губы, ни на мгновение не представляя, что за буря сейчас бушует в его коте.

— А еще, несмотря ни на что, я чувствую, что она обманывает меня, — продолжал мужчина низким, холодным голосом. — Не знаю, в чем именно. Но знаю, что это так. А зачем мне жена, которая лжет? Возможно, на самом деле она и не предатель вовсе, а просто очередная шели, мечтающая получить корону. А за одно и влюбленного в нее короля. Скажи мне, Жак, неужели я всю жизнь должен прожить с человеком, который ничего не испытывает ко мне? Или я должен надеяться, что мое ледяное сердце растопит ее собственное?

Потом он немного подумал и прибавил:

— Вряд ли это случится.

Поднял бутылку с вином, безразлично взглянув на этикетку. И ветер в пещере поднялся с новой силой. Теперь он не утихал вовсе. Мои усы улетели куда-то за спину, шерсть встала торчком. Но обнаженный король будто бы и не замечал этого вовсе.

Его волосы взметнулись за спиной белым пламенем. Где-то глубоко-глубоко на дне сапфировых глаз сверкали молнии. А он держал бутылку в руках и просто смотрел на нее пустым взглядом.

В следующую секунду прозрачное стекло стало покрываться снежной изморозью. Быстро белые стрелы пронзали сосуд, замораживая его не только снаружи, но и внутри. А затем кисть короля напряглась. Вздулись вены на сильной руке, пальцы сдавили несчастную бутылку, и через мгновение она лопнула. Разлетелась на множество острых осколков, упавших на камень, воткнувшихся в светлую кожу короля.

Роксар не двинулся с места, даже когда на камень начала стремительно капать кровь. Я дернулась от испуга и что-то быстро заговорила. Хотела сказать ему, что так нельзя. Нужно перевязать рану, и хватит тут сидеть… Но получилось лишь нервное мяуканье.

Король перевел на меня мрачный взгляд и чуть склонил голову на бок, опустив ладонь.

— Не бойся, Жак, — проговорил он жестким, мрачным голосом. — Это не больнее, чем позволить себе любить человека, которому нужна только твоя корона.

Затем он встал и, молча, направился к выходу из пещеры, на ходу набрасывая на себя покрывало, чтобы скрыть наготу.

А я бежала следом, не зная, как поступить сейчас и что теперь делать дальше.

Оставила короля я лишь тогда, когда он вошел в свои покои. С тех пор, как мы покинули пещеры, он больше будто не замечал меня. Я же надеялась, что он сможет позаботиться о ране сам. Ведь у меня-то в теле кота это вряд ли получится.

Вернувшись к себе, я долго не могла успокоиться. И, когда рассвет бросил первые лучи на окно моей комнаты, а я, наконец, вернулась в свое тело. Время терять было нельзя. Я вскочила с пола, не замечая внушительной шишки на затылке, набросила на плечи халат и выскочила в коридор.