Танцовщица - Драммонд Эмма. Страница 54

Вначале он пытался сопротивляться, даже спорил. Однако Джулия была так популярна в обществе колонистов, что невозможно было отказаться сопровождать ее на светские рауты и вечеринки, не выглядя при этом невоспитанным; не принять приглашение стать членом бесконечных комиссий и комитетов означало поссориться именно с теми добропорядочными и влиятельными гражданами, с которыми военные предпочитают поддерживать только хорошие отношения. Участие в парадах стало обязательным после того, как она раззвонила о его мастерстве в каждой гостиной Кейптауна. Невозможно было также не принять вызовы, сделанные от его имени Джулией. Все, чего он мог этим добиться, — это оскорбить жену, сильно затруднить себе карьеру и вообще бросить тень на свою принадлежность к сословию джентльменов.

Наклонившись, Вивиан опустил голову на руки, закрыв в отчаянии глаза. Когда он потерял ту единственную, которую любил, и был подавлен общественным негодованием по поводу событий в Ашанти, Джулия предложила ему лекарство. И за это он был ей благодарен. Но благодарность ослепила его настолько, что Вивиан не увидел ее настоящей цели — полностью подчинить себе мужа.

А сейчас Вивиан был истощен — как физически, так и эмоционально. Его жена даже страсть превратила в марафон, где он не имел права отступить первым.

Вивиан понимал, что так больше продолжаться не может. Прошлой ночью он был вынужден фехтовать с Джоном Кинсоном — результат восхваления Джулией его особого мастерства. Вивиан выиграл поединок случайно. Движения были замедленны, внимание рассеивалось. Жизнь словно сделала круг. Но наказание за неудачу теперь было намного горше, так как раньше его высмеивал и оскорблял только фанатичный старик, тогда как сейчас…

Резко поднявшись, Вивиан вновь бросил взгляд на дом, который стал ненавидеть. Расставание с Джулией станет для него концом карьеры, вызовет новый скандал, заставит до конца дней скитаться по дальним гарнизонам. «Попавшим в ад нет смысла выбирать», — напомнил он себе. Джулия будет безжалостно преследовать его. Единственная надежда ускользнуть — отправиться на войну. Он с ужасом вспоминал сражения в Ашанти, но все же мечтал о новой войне как о спасении.

Заполненные стойла в конюшне говорили о том, что Джулия принимает очередных гостей. Их дом в последнее время превратился в неофициальный клуб офицеров. Сей факт мог бы вызвать двусмысленное поднятие бровей у некоторых доброхотов, если бы миссис ВВХ, как Джулию называли в полку, не дала понять, что она предана исключительно своему мужу. Вивиан же не видел в этом ничего, кроме стремления Джулии руководить его жизнью. Желание убежать стало еще сильнее, когда он медленно поднимался по ступеням, ведущим на веранду. Вдоль перил стояли кадки с цветами, но он не замечал их тяжелого аромата и яркой окраски.

Вивиан нехотя вошел в дом и направился в сторону салона. Там он обнаружил четырех офицеров своего полка и двух чужаков с петлицами артиллеристов. Все они держали в руках бокалы, с удобством расположившись в креслах рядом с оживленной хозяйкой дома.

Смех затих, они встали при его появлении, но этот жест был не более чем признанием старшего по званию. Джулия обернулась, выскользнула из кресла и бросилась к мужу— чарующее видение в платье с янтарными полосками, которое он раньше не видел.

— Дорогой, я была совершенно расстроена! — вскричала она и, прежде чем Вивиан осознал ее намерение, приподнялась и поцеловала его в губы под заинтересованными взглядами шести пар глаз. — Джон сказал, что ты ушел из части раньше его, но ты возвращаешься так поздно. Что тебя задержало?

Негодуя из-за этого публичного объятия и голоса, полного нежнейшего упрека, Вивиан процедил:

— Возможно, причиной стало нежелание встречаться с Джоном так скоро.

Глаза Джулии слегка расширились, когда она догадалась о его ужасном настроении, но, тем не менее, она схватила мужа за руку и потащила в центр комнаты.

— Мне кажется, все должно быть наоборот, особенно после того, как ты оказался лучшим фехтовальщиком, чем он. Удивлена, Джон, что ты не трепещешь от страха, — поддразнила она того, улыбаясь.

Он улыбнулся в ответ.

— Как можно — в вашем присутствии, миссис ВВХ? Я никогда не знал мужчины, настолько послушного, как ваш муж, особенно когда он оказывается рядом с вами.

Около Вивиана появился цветной мальчишка, несший на подносе стакан с охлажденным соком лаймы и содовой. Вивиан поблагодарил его кивком, а затем, бросив взгляд на двух незнакомцев, сказал:

— Может быть, ты представишь мне своих новых знакомых, Джулия?

Представления были сделаны, артиллеристы рассказали, что они проездом, направляясь в Кимберли, чтобы помочь с обороной. Старший из них, высокий светловолосый мужчина по имени Синклер, улыбнулся Джулии.

— Сейчас, когда я смог оценить характер вашего мужа, мадам, должен признать, что, вероятно, буду сожалеть о своей похвальбе.

— Надеюсь, вы не окажетесь настолько малодушным, что сдадитесь без боя, сэр, — бросила она с вызовом.

Чувствуя, как растет напряжение, Вивиан резко спросил:

— Кто-нибудь объяснит мне содержание беседы, которая, очевидно, каким-то образом меня касается?

Синклер повернулся к нему.

— Ваша жена, майор Вейси-Хантер, оспорила утверждение, что в моем владении находится самая быстрая лошадь серой масти. Я, как джентльмен, не в состоянии подвергать сомнению слова леди. Возможно, восхищение мужем мешает миссис Джулии трезво смотреть на вещи, но она поклялась, что вы обгоните меня на своей лошади по кличке Маунтфут. Мы даже наметили маршрут — от здания суда до подножия горы, и время — в субботу утром, часов в восемь. Вас это устраивает?

Все еще под действием того настроения, которое охватило его на вершине холма, Вивиан будто со стороны услышал свой ответ.

— Абсолютно, если, конечно, не принимать во внимание, что подобное состязание невозможно. Маунтфут принадлежит не мне, а моей жене. — Он выдавил улыбку. — Так что ваше утверждение остается в силе — у меня нет лошади, способной поспорить с вашей.

Реакция Джулии на его отказ принять вызов была настолько явной, что Синклер постарался загладить неловкость, заявив, смеясь, что ему повезло, потому что его лошади еще не набрали форму после долгого путешествия из Англии. Другие принялись поспешно обсуждать, какой подарок сделать одному из младших офицеров на его помолвку, вовлекая в разговор и Джулию. Оставшись в обществе двух военных, которые находились на пути в другую часть страны, Вивиан не упустил возможность порасспросить их.

— Я не ошибусь, если предположу, что ваша профессиональная помощь нужна из-за накалившейся сейчас обстановки? Иначе как объяснить вызов экспертов-артиллеристов в город, находящийся в середине равнины.

Оба собеседника кивнули, и второй, по имени Блайз, добавил, понизив голос:

— Вы сотый, кто говорит о Кимберли в таком духе, что не внушает надежду. Проклятое место похоже на западню. Не понимаю, какую пользу принесет пара устаревших орудий против вооруженных всадников, надвигающихся со всех сторон.

— Думаете, дело дойдет и до этого? — с интересом спросил Вивиан.

— Вам лучше знать, майор, — заметил Синклер, — вы находитесь в Кейптауне девять месяцев и должны были уже оценить обстановку.

— Здесь вы не правы, — сказал Вивиан, делая знак мальчику, чтобы тот принес еще выпить. — Самым распространенным мнением в Южной Африке является то, что буры — это просто агрессивные фермеры, которые не осмелятся испытать на себе силу англичан. Вы, возможно, лучше меня знакомы с мнением командования в Англии. А находясь у подножия страны, так сказать, мы знаем о происходящем в северных штатах еще меньше, чем правительство Великобритании.

Капитан Блайз нахмурился, беря с подноса стакан.

— Боюсь, что и там та же история. Лондонские политики вряд ли учитывают мнение людей, которые боролись с этими «агрессивными фермерами» в восемьдесят первом. Любой, кто тогда находился здесь, расскажет, какими могут быть буры: холмы покрывались телами убитых и раненых. И рисковать снова быть униженными этими голландцами — чистое безумие.