Приказано выжить! - Малыгин Владимир. Страница 15
Что-то я отвлёкся, развоспоминался.
Кстати, а усталости-то нет! Сегодня столько сделано, а скачу как молодой, практически пашу без перекуров. И голова не болит от нагрузки. Видимо, да, всё-таки тот самый рояль. Вот это действительно радует, это мне жизненно необходимо. Ибо мне придётся впахивать как полковому коню, чтобы успеть всё, что напланировал, сделать до поздней осени. Точнее – до заморозков.
Выкапываю неглубокие, на полметра, ямы под столбы. Глубже не надо, это же овраг и ветра здесь большого не будет. Всё свяжется между собой, поставлю подкосы, и стоять моё сооружение будет всю оставшуюся жизнь, пока столбы не сгниют. Можно было бы даже и не вкапывать, но вдвоём эту конструкцию не собрать тогда. Теперь нужно по берегу насобирать камней для того, чтобы забутить опоры. Да и на основание под печь камня много нужно. А почему бы мне заодно тут жилую времяночку не соорудить для себя – лето, тепло и ночи, опять же, тёплые? Отгорожу-ка я себе уголок под навесом. Это мысль дельная, заодно и присмотрю тут за всем.
Перед тем, как начать собирать камни, нарезаю охапку лозы. Пригодится и вершу сплести, и корзину для переноски чего-нибудь. Придавливаю в ручье камнями – пусть отмокает.
Ну что, как говорится, пришло время собирать камни. Вот и пойду их собирать, потому как их нужно много.
Постепенно гора камней растёт. Сразу же сортирую на две кучки. Первая пойдёт для фундамента печи и вторая – для столбов. А интересно, известняк тут есть? Надо завтра Головню спросить.
Всё – кажется, устал. Силы как-то разом закончились. Сдулся. Пора заканчивать работу и двигаться в сторону места временной дислокации.
Может, нам с Громом и с ужином повезёт? Возвращаемся по уже натоптанному маршруту. Кузня встречает тишиной, никого нет. Идём дальше. Народу на улице прибавилось, слышится мычание с околицы. Значит, стадо на подходе. Наконец-то вижу воинскую избу, прохожу в калитку. Уф, ощущение – как будто домой пришёл. Никого ещё нет, помещение встречает тишиной. И что мне делать?
Есть-то как хочется, а не́чего. Придётся ждать и, если никого не будет, лягу спать голодным.
Завтра делаю вершу, пора переходить на самообеспечение, у кузнеца тоже могут быть не бесконечные запасы. Он хоть и обещал поставить нас на полное довольствие, но совесть-то надо иметь. Соли только бы дал.
По пустой избе слоняться неохота, и я ложусь туда, куда мне показал десятник. Подремлю. Громчик подкатывается под лавку. Пусть спит, не буду выгонять, да и лень.
Вскидывается собыш, и я открываю глаза. Вроде только что заснул, а в избе темно. На улице слышу голоса и выхожу на крыльцо. Наконец-то вернулись бойцы с десятником. Отойду в сторонку, нечего тут маячить, если нужно будет, то позовут. Присаживаюсь на камушек, он ещё тёплый, остыть не успел, и замираю. Как же спать хочется. Закрываю глаза и выключаюсь сразу.
Просыпаюсь оттого, что меня трясут за плечо.
– Изяслав кличет, вечерять будем. – Поднимаю голову – Ждан.
– Иду. – Еле-еле распрямляюсь, всё затекло.
Дружинник уходит, опасливо оглядываясь на настороженного Грома.
Чуть отстав, захожу в избу. Надо же посмотреть, как тут принято за стол садиться, а то могу сделать что-нибудь не так, потом замучаюсь оправдываться. Вижу, как Ждан просто садится на лавку и начинает есть. Наклоняюсь к Мстише:
– Извини, а как тут принято за стол садиться? Что сделать перед едой надо?
– Садись, ешь. Потом расскажу. – Отвечает, улыбаясь.
Прохожу на своё место, киваю десятнику и получаю такой же кивок в ответ. Сажусь, передо мной глубокая миска с чем-то дымящимся, кусок хлеба и кружка. Ложка деревянная лежит – видимо, для меня приготовлена. Пододвигаю миску к себе поближе. Вкусно, что-то овощное с мясом. В быстром темпе съедаю половину, другая половина пойдёт Грому. В кружке – компот из ягод, правда, не сладкий. Пью мелкими глоточками, чтобы посмотреть, что народ после еды с посудой делать будет. Опростоволоситься очень уж неохота.
Из-за стола поднимаюсь последним и, забрав свою и Громову миски, выхожу вслед за всеми во двор. Отметив, куда все пошли мыть посуду, зову Грома и иду с ним за угол.
Вываливаю в его посудину остатки кулеша.
– Сегодня тут будешь есть. – Жду, когда миска опустеет и, подхватив её, несу на мойку.
Быстро ополаскиваю и возвращаю посуду на свои места.
Пока я возился, народ разошёлся по делам. Кто-то амуницию перебирает, а кто-то в кружок собрался. Слышу негромкий разговор, прерываемый смехом. Ну да – телевизора ещё нет, да и газет с журналами пока не придумали.
У крылечка меня поджидает Мстиша:
– Пошли, посидим на лавочке, расскажу тебе кое-что.
Присаживаемся. На улице светло – знаменитые белые ночи, которые будут воспеты пока ещё не родившимися поэтами, стрёкот цикад и настойчивый, дабы не сказать больше и хуже, писк комаров.
Но, несмотря на этот маленький недостаток, очарование бархатных сумерек мягко обволакивает нас со всех сторон, и мы умиротворённо замолкаем и какое-то время сидим и просто слушаем эту волшебную музыку. Тёплый ночной воздух настолько чист и напоён ароматами трав и цветов, что возникает ощущение медовой густоты, и я понемножку откусываю кусочки этого нектара.
– Так вот. – Кашлянул мой собеседник, разрывая это очарование. – Ты человек пришлый и наших обычаев не знаешь, вот меня Изяслав и попросил с тобой поговорить об этом. У каждого человека боги должны быть в душе постоянно, и он всегда с ними общается, советуется, просит о помощи, содействии или наставлении. Боги всегда с нами – запомни это. Просыпаясь, начиная работу, садясь за стол, отправляясь в путь, ты всегда приветствуешь их и благодаришь за прошедшую ночь и наступающий день, за еду, за то, что ты всё ещё жив и топчешь эту землю. Пойми – ты не разделим с богами. Да и как можно разделить одно целое? Садясь за стол, мы про себя благодарим богов за то, за что каждый считает нужным и у каждого это что-то своё, личное, и другим об этом знать совсем не нужно. Ты можешь поблагодарить и вслух, это твоё дело, но только поблагодарить. Конечно, тебе обо всём этом поговорить бы со жрецами, но пока ничего не получится, рано ещё. – Медленно, как бы сомневаясь, договаривает мой сосед.
– Да, я думаю, остальное ты и сам позже узнаешь, а пока просто постарайся больше присматриваться к другим, кто, что и как делает, и когда. – Дополняет осторожно. – Но ты всегда можешь спросить меня о том, что тебе покажется непонятным.
– А я слышал, что нужно кусочек в костёр бросать для богов, и глоток из кружки отливать им же каждый раз. – Решаюсь спросить.
– А нужны ли богам все эти куски и глотки? Ты только представь, сколько людей вокруг и что будет там наверху, если каждый, хотя бы раз, пожертвует по кусочку или глоточку – да свод обрушится! – Хмыкает Мстиша. – Есть свои моменты, когда всё это необходимо сделать, но это я тебе потом расскажу, а пока постарайся понять то, о чём я тебе сказал.
Как интересно, а я-то думал, что тут мрачные древние века, где ничего не делают без ритуального подношения или жертвоприношения. Ведь читал же книжки обо всём этом, а тут вот оно как, на самом-то деле. А может, меня в параллельную историю забросило? Мало информации, очень мало…
– Пошли спать, поздно уже. – Встаёт мой учитель.
– Иду…
Громчику показываю на место под лавкой:
– А ты будешь спать здесь, давай, охраняй нас.
Всё, спать, завтра очень много дел…
А подъём тут с петухами. Служивый народ бодро подхватывается и выскакивает на улицу. Здравствуй, утренняя зарядка! Ничего за века не изменилось, даже слезу выбило от умиления.
Держусь замыкающим, шлёпаю калошами. Небольшая пробежка на пару километров, разминка во дворе и водные процедуры. Ребята косятся с одобрением, но помалкивают. На столе уже кто-то накрыл завтрак – мясо, хлеб и молоко в кувшинах. Вроде все на зарядке были, кто стол накрыл? Спрашиваю ближайшего бойца, не боясь выглядеть глупо – я ж не местный, мне можно…