Тайна, покрытая глазурью (СИ) - Риз Екатерина. Страница 58

Я лишь плечами пожала. Потом спросила, не ожидая ни от сестры, ни от жизни ничего хорошего:

— Что-то случилось?

— Меня беспокоит Олег.

— Что он ещё натворил?

— Я думала, что ты в курсе. Ты ведь всё всегда знаешь.

— Лиза, не преувеличивай. Я же не Гудини, чтобы всё знать. Такому фокусу я не обучена. — Я как бы случайно встала у неё на пути, когда сестра хотела направиться в комнату, она непонимающе посмотрела, но потом всё же пошла на кухню, тяжело опустилась на стул у окна.

— Где ты была?

— Мне нужно было подумать.

Лизка сверлила меня подозрительным взглядом. Я её недоверию решила удивиться.

— Что? Я не имею права уехать? Я должна вас всех за руку держать постоянно?

— Лиля, скажи мне правду.

— Это какую?

— Насколько всё плохо?

Я подумала над ответом. Потом кивнула и коротко ответила:

— Всё плохо. Такой ответ тебя устраивает?

Лиза криво усмехнулась, обвела взглядом мою небольшую кухню.

— И что мне делать? — спросила она.

— Это ты должна решить сама. У тебя ребёнок… муж.

Она громко и неуважительно хмыкнула.

— Замечательно! Вы разобраться между собой не можете, а я должна решение принимать!

— А чего ты хочешь от меня? — удивилась я. — Лиза, твой муж не хочет работать со мной, ему нужно больше свободы… власти. Я в эту схему никак не вписываюсь. А уж как вписываешься ты — решай сама.

— А этот Зудин? — Лиза знакомо хищно прищурилась. Над её наивностью оставалось лишь посмеяться. И сказать, что привычным для неё способом решать проблемы, связанные с мужчинами, ей вряд ли придётся воспользоваться, но я опять же промолчала. Сама не знала почему так поступаю, но на такую Лизу — жадную и глупую, мне смотреть всегда было неприятно.

— Я о нём наслышана, но это всё, — соврала я. Я смотрела, как Лиза нервно ёрзает на стуле, явный признак активного мыслительного процесса у моей сестры. Она и на меня посматривала, и одновременно схитрить пыталась, не зная, как лучше поступить, чтобы непременно выиграть. Точнее, не слишком много проиграть. На чью сторону встать? И, наверное, искренне считала, что ей удаётся скрывать свои чувства и мысли.

Я даже во вкус вошла, мне интересно было, сколько это продлится и к какому выводу Лиза в конечном счёте придёт. В душе тоска и одновременно некоторое злорадное удовлетворение. Я ведь знала, всегда знала, чего следует ждать, если удача отвернётся и ситуация обострится до предела. И дело даже не в пресловутом Зудине, на его месте мог быть кто угодно другой, а то и вовсе могли обойтись без третьих лиц, но деньги, проклятые деньги делают людей жадными, они смывают грань между добром и злом, заставляют забыть о благодарности и родственных узах, и наши обострившиеся отношения с Олегом пришли к закономерному финалу, горькому и обидному. Я много раз думала о том, чью сторону примет Лиза. Сейчас мне что-то подсказывало, что это буду не я, но и не Олег. Это будет тот, кто даст и пообещает больше.

В комнате послышались шаги, потом Данилов кашлянул и снова затих. А Лиза, как охотничья собака, голову вскинула, прислушиваясь, а на меня нацелила цепкий взгляд.

— Ты что, не одна?

Я промолчала. И снова встала у неё на пути, когда Лиза вскочила, догадавшись, кто именно в другой комнате. Данилов без сомнения слышал её голос, да и попросту не мог упустить её появление из виду, но на кухне не показывался. То ли давал нам возможность поговорить без свидетелей, но скорее всего не счёл визит Лизы достойным своего внимания.

Сестра тем временем с обвинением уставилась в моё лицо и громким шёпотом поинтересовалась:

— Это Данилов? Ты с ним… ездила подумать?

Она выглядела такой решительной и разозлённой, что я поостереглась дальше стоять у неё на пути, посторонилась, и Лиза прошла мимо меня, решительно направившись в комнату. Я следом пошла. Стерпела, когда она, пройдя через комнату, рывком открыла дверь в спальню. Замерла в дверях, глядя на Андрея, устроившегося на постели с ноутбуком на коленях. Глаза на вошедшую поднял, на меня посмотрел, после чего заинтересованно вздёрнул брови.

— Что происходит?

— Я бы тоже хотела знать, — прошипела Лиза, кидая на меня убийственный взгляд, — что происходит.

По-моему, вопрос ответа не требовал. Данилов в моей постели — в шортах, домашней майке и босой — сам собой всё объяснял. Но я всё же сочла уместным изобразить некоторое смятение, и сообщил сестре:

— Кажется, я замуж выхожу.

Краем глаза заметила, что Андрей рот приоткрыл и так замер, слава Богу ненадолго, быстро смекнул что к чему, и напустил на себя серьёзный и проникновенный вид. Лиза на Данилова глянула, а потом дверь захлопнула, вновь оставшись со мной с глазу на глаз. Уставилась на меня с обвинением и шикнула:

— Сдурела?

— Я не буду с тобой это обсуждать, — отказалась я.

— А с кем, если не со мной, тебе это обсуждать? Я твоя сестра!

— Тише.

— Что — тише? Пусть слышит! Ты не можешь всерьёз заявлять мне…

— Я могу делать всё, что захочу. Я достаточно взрослая девочка.

Лиза неуверенно, но достаточно зло усмехнулась.

— Тебе поэтому на всё наплевать? Ты махнула рукой на всё из-за этого… типа? Что он тебе пообещал?

— Что будет любить меня всю жизнь, — не скрывая лёгкой иронии, сказала я.

— Не сомневаюсь! Что ещё ему остаётся? Лиля, ты же не дура, ты должна понимать!..

— Хватит! — я перебила её достаточно резко, в глаза сестре посмотрела, надеясь, что она поймёт степень моей серьёзности. — Что ты хочешь от меня услышать? Как тебе действовать? Как спасти себя? Самый лучший выход, Лиза, ни во что не вмешиваться. Я говорю тебе это, как сестра. У тебя есть своя доля, её никто не отнимет. Только мой тебе совет: не отдавай её Олегу, как бы он не просил и что бы тебе ни обещал. Даже если рухнет бизнес, останется недвижимость и предприятия, у тебя будет стабильный доход. — Я слабо улыбнулась. — У тебя самая выгодная позиция: сиди и смотри, как мы дерёмся. Мне ты сестра, ему жена и мать его сына. Тебе нечего терять. Но в жизнь мою не лезь.

— Ты идиотка, — выдохнула она, видимо, не на шутку потрясённая моей речью. — Из-за мужика…

Я смотрела на неё, что скрывать, с сожалением, давая ей понять, что не собираюсь менять своего решения. И я не идиотка, я просто женщина, а это много значит. И Лиза сильно постаралась в своё время, чтобы я об этом позабыла.

Она губы поджала, глянула на меня волком, и ринулась в прихожую. Дверью, уходя, хлопнула так, что я невольно вздрогнула. А из спальни Андрей появился. Дверь открыл и замер, привалившись плечом к косяку. Мы помолчали, после чего он сказал:

— Она успокоится.

Я сделала осторожный вдох, после чего кивнула, как можно спокойнее. Даже улыбнуться постаралась. Потом вспомнила про то, что замуж собралась, и решила изобразить смущение, хоть небольшое.

— А ты как? Дышишь?

— В смысле?

Я руками развела.

— Ну… в свете изменившихся жизненных обстоятельств.

Данилов моргнул.

— А-а. — Глянул на меня достаточно весело. — Я решил, что ты пошутила.

— Зря. Я подумала и решила, что хочу замуж. А ты мне подходишь.

Он вроде бы ахнул.

— Серьёзно?

— Да. Я тебя люблю. — Подумала и добавила, подзадориваемая ехидным взглядом любимого: — Ты хорош собой, в меру азартен, талантлив, не глуп… у тебя неплохие связи.

— Спасибо. — Данилов предпринял попытку поклониться за оказанную ему честь признания его достоинств. Я же нахмурилась, не разделяя его веселья и несерьёзности. В конце концов, мы наше будущее обсуждаем.

— Ты издеваешься?

— Нет. — Он вздохнул, шагнул ко мне и обнял. — Я не издеваюсь. Точнее, больше не буду.

Вот это ближе к истине. Я его обняла, решив, что злиться и возмущаться глупо, расстроено ткнулась носом в его плечо, снова подумав о ссоре с сестрой, а Андрей погладил меня по спине. В лоб поцеловал и тихо спросил:

— Переживаешь?

Я кивнула. А потом вдруг сказала:

— Увези меня отсюда.